Понять друг друга
Лёва осматривал свою новую двухкомнатную социальную квартиру.
Об этой квартире в прежней жизни он мог только мечтать.
Вся его жизнь прошла в коммунальной квартире.
Пять семей. Пять звонков над входной дверью, пять газовых плит на общей маленькой кухне. Пять лампочек в туалете. Все соседи знали, кто к кому пришел. Говорить в квартире с друзьями можно было только шепотом. Ведь соседка тетя Соня всегда немножко подслушивала.
– Лёва, – кричала тетя Соня с кухни, – почему у Вас так долго кипит чайник? Зачем делать из квартиры баню?
– Лёва занят с дамой, – вступала в разговор интеллигентная Роза Израилевна, – дайте Леве покой. Выключите чайник! Зачем делать такой тарарам!
И так каждый раз. Как только к Лёве приходили друзья или девушки, в коридоре сразу становилось шумно. Все пожилые соседи шумно обсуждали это событие.
Осип Михайлович, изображая интеллигента, всегда выходил на общую кухню в трусах, но в галстуке. Он считал, что галстук сам про все расскажет.
А дети Цили Наумовны, Петя и Сима, обязательно заглядывали к нему в комнату без спросу и кричали: – Жених и невеста тили, тили теста! Родственников у Левы не было. А что бы не давать повод разговорам, в свою квартиру он старался никого не водить. За всю жизнь он так и не нашел возможности жениться. Все это, и коммунальную квартиру, и назойливых любопытных соседей, сейчас мало кто помнит. Но так он прожил 50 лет своей жизни.
Вот уже год, как он живет в Германии. Он так мечтал о своем жилье. В новой социальной квартире приятно пахло клеем и свежей краской. Ремонт фирмой был окончен только вчера, а завтра ему разрешили въезжать. Мебели у Лёвы не было и денег на нее тоже.
"Все придется начинать с нуля!" – думал Лева. И вдруг сосед по общежитию, в котором он прожил 8 месяцев, с момента приезда в Германию, предложил прогуляться по мебельным свалкам.
– Туда иногда выбрасывают вполне приличные вещи, – рассказывал сосед.
И они пошли, как воришки, ночью. В темноте подворотен они стали рассматривать поломанные диваны, старые кухонные шкафчики. А в одном месте даже нашли поломанный платяной шкаф и несколько вполне приличных стульев. "Вот это удача" – продумал Лева.
Погрузив все это бесплатное "добро" на свой старенький велосипед, он тихонько подъехал к новому дому, где находилась его новая квартира. Все окна дома были темными. Соседи спали. В доме было тихо. Открыв парадную дверь, Лева стал затаскивать найденное добро в свою новую квартиру, создавая невообразимый грохот. Части от платяного шкафа плохо пахли сыростью и котами. А при ближайшем рассмотрении стулья тоже были не "первой свежести".
"– Ну, ничего, – подумал Лёва, – приведу все это в порядок и перебьюсь первое время без новой мебели. А потом подсобираю денег и куплю все новое". Кровати все равно не было, и спать первые дни ему пришлось на полу. На следующий день он проснулся от звонка в дверь.
"-Странно – подумал он, – кто бы это мог быть?" Открыв дверь, он увидел на пороге высоко пожилого немца в очках, который с очень злым выражением лица пытался ему что-то объяснить. Понять, что говорит, немец Леве не удалось, только по обрывкам фраз до него дошло, что тот объясняет, что ночью нужно спать.
Лёва как мог, поблагодарил немца за пояснение и закрыл дверь. С немецким языком у него были большие проблемы. Когда-то в детстве он учил немецкий язык в школе, но в его семье говорили только на идиш. Он считал, что этого достаточно. Потом его послали на языковые курсы, на которых в свои 56 он усвоил только дер, ди, дас. А в доме, где он живет соседи только немцы. И так потекли день за днем. Письма приходили из разных организации в большом количестве. Он не мог большинство из них прочесть. Все это забирало у него очень много времени. Он честно пытался перевести все со словарем, не зная, что канцелярский немецкий со словарем "не дружит".Иногда, отчаявшись, он шел в Красный крест, где ему кое-что переводили.
Из собранной по другим свалкам остаткам мебели, он смастерил тумбочку и столик. Все это он делал сам, и было ему некогда обращать внимание на соседей. Но зато соседи, местные немцы, очень внимательно наблюдали за его холостяцкой эмигрантской жизнью. Для них он был человек из холодной России и совершенно необразованный. Человек, который не знает, что мусор необходимо сортировать в разноцветные баки. А вот картон и бумагу необходимо выбрасывать в совершенно другое место. Но самое главное, категорически нельзя шуметь с 12-00 до 15-00 часов дня и главное после 22-00. В это время, согласно закону люди должны отдыхать. Нельзя пользоваться туалетом после 24-00 ночи, нельзя принимать душ или сливать воду. Нельзя включать стиральную машину в воскресенье. А лестницу в доме необходимо убирать по пятницам. Чтобы ни дай бог не нарушить сон местных пенсионеров.
Всего этого Лева не знал и жил своей размеренной жизнью, которая была ему близка и приятна. Он не устраивал шумных вечеринок, не водил гостей. Он считал, что с соседями у него все нормально.
Ниже этажом жила очень пожилая дама, которая была совершенно не в восторге, что над ней поселился этот жилец из России.
Когда она слышала малейший шум, а все свои ремонтные работы Лёва начинал делать именно после 11-00 и продолжал до 16-00, наивно полагая, что в этот период в доме никого нет.
Протерпев такие шумы неделю, бюргерша позвонила к Леве и начала ему на чистом немецком объяснять, что она должна отдыхать, а он ей мешает.
Лева ничего не понял, но на всякий случай сказал "Алес кля", что должно означать "Все ясно".
На другой день все повторилось, и на третий.
Лева даже стал подумывать, что соседка имеет на него виды.
Однако спустя неделю, к Леве явилась полиция.
Что хотели полицейские, осталось для Левы загадкой.
Но когда они его увидали в дверях, в тапочках на босу ногу, в майке и больших очках, они повернулись и ушли.
На другой день в его почтовом ящике лежало приглашение явиться в полицию с переводчиком.
"Ну и ну -,подумал Лева, – вот влип".
Пригласив знакомую, понимающую больше него в этой сложной ситуации, он отправился в полицию.
Высокий полицейский пригласил их в кабинет и обращаясь к переводчице больше, чем к Леве стал зачитывать какую то бумагу.
Оказалось, что милая соседка, живущая внизу, написала на Леву жалобу. Вроде он ворвался в ее квартиру, ударил ее в лицо и разбил ей очки.
Бедный Лёва услышав подобный поклеп побледнел и стал сползать со стула, теряя сознание. Полицейский перепугался, и тут же вызвал скорую помощь. Леву отправили в больницу.
Всю следующую неделю полицейские ходили по этажам Левиного дома, опрашивая соседей. Но никто не знал о коварном Левином поступке с нападением.
Когда Лёва наконец появился в своей квартире его ждало новое сообщение из полиции. В нем говорилось, что обвинение с него снято, потому что никто из остальных соседей не видел нападения. Но его убедительно просили не шуметь в неположенные часы.
С тех пор Лёва купил себе плеер с наушниками и учит язык по системе 25 кадра. Во сне. Может хоть так можно будет хоть что-то понять.
Пути судьбы неисповедимы.
Пассажирский поезд шел на юг Украины.
На нижней полке купе, сидела молодая женщина, одета необычно для ее возраста, во все черное. У нее было приятное лицо с большими черными глазами. Волосы затянуты в узел на затылке Она не имела с собой ни еды, ни обычного в дороге чемодана. Была только маленькая дамская сумочка с документами.
Напротив нее сидела пожилая женщина и предлагала молодой поесть. Та долго отказывалась, но под конец согласилась.
Между ними завязалась беседа.
– Куда же ты без вещей, налегке, – спрашивала пожилая?
А молодая отвечала:
– Как я мечтала попасть в большой город. Тот горный аул, в котором я родилась и выросла сжимал меня как большая стальная пружина. Сначала я ходила во всем черном, пока училась в школе. Потом в 15 лет меня выдали замуж, без любви, а лишь потому, что за меня дали хороший калым. Я родила ребенка. Мальчик рос медленно, жила я в доме мужа и постоянно ссорилась со свекровью. Ведь меня купили за калым. Когда ребенку исполнилось 5, лет я поняла, что надо бежать. Мне к тому моменту было 20. Ни подруг, ни друзей. Муж целыми днями пасет совхозный скот и когда приходит домой, то напьется и спит. Он ведь совсем не грамотен. Света в ауле не было. Все при свечах. Воду носили из далекого колодца.
Я думала, что где – то есть совсем другая жизнь. А у нас какой – то каменный век. Как – то с соседкой у колодца встретилась. Она рассказала, что скоро приедет из города ее брат. Он может меня к вокзалу подбросить. Только деньги на железнодорожный билет нужны.
Деньги я за 3 месяца насобирала. Как мы и договорились, Через несколько месяцев брат соседки ожидал меня на выезде из аула. "Сил моих нет! Прощай аул!" – сказала я себе.
Куда ехать не знала. Сказали: – Хочешь в цивилизованный шумный мир? Бери билет до Одессы! Вот я и взяла. Уже 3 дня в поезде еду.
– Как же ты будешь там жить? – удивилась пожилая попутчица. – У тебя там, что друзья? Родственники?
– Проживу как-нибудь – неопределенно ответила молодая чеченка.
– "Поезд прибывает на станцию Одесса-Главная", – объявило радио в вагоне.
Народ заторопился к выходу. И двадцатилетняя уроженка Чечни Мариям, вступила на землю другой новой для нее жизни.
Весна в Одессе поразила ее красотой. Ровные широкие улицы, цветущие каштаны.
Она долго гуляла по городу, наслаждаясь ароматами весны и красотой зданий.
Потом нашла на стене объявление: "В столовую требуются работники на кухню".