Оттого-то мы и зовемся думающими существами, что часто пренебрегаем здравым смыслом и, позабыв о сегодняшнем дне, переносимся мыслями в будущее или далекое прошлое.
Пора признать, что не только мы обязаны Шекспиру, но и он нам, ведь нередко мы хвалим его из уважения, по привычке; мы во все глаза разглядываем его достоинства и отводим взгляд от его недостатков; ему мы прощаем то, за что другой подвергся бы жесточайшим нападкам.
Если бы знания дождем падали с неба, я бы, пожалуй, подставил руку; но охотиться за ними - нет, увольте.
Я не раз, со всей искренностью, говорил молодым людям: если хотите чего-то добиться, вставайте пораньше - сам же ни разу в жизни не подымался с постели раньше полудня.
Разумеется, наша жизнь скучна - в противном случае нам не приходилось бы постоянно прибегать к помощи огромного числа мелочей, чтобы хоть как-то убить время.
Тот, кто становится зверем, избавляется от боли, которой сопровождается человеческое существование.
Ощущать свое умственное превосходство - это такое удовольствие, что не найдется ни одного умного человека, который променял бы ум на состояние, каким бы огромным оно ни было.
Даже из шотландца может выйти толк - если отловить его молодым.
Гений чаще всего губит себя сам.
Даже у людей значительных и благородных первое чувство - любопытство. Первое и последнее.
Стоит нам получить все необходимое, как у нас, помимо нашего желания, разыгрывается искусственный аппетит.
Я не знаю ничего более приятного и поучительного, чем сравнивать опыт с ожиданием или отмечать разницу между идеей и реальностью.
Обет - западня для добродетели.
Наше воображение переносится не от удовольствия к удовольствию, а от надежды к надежде.
Обездоленные лишены сострадания.
Самолюбие - скорее заносчиво, чем слепо; оно не скрывает от нас наши просчеты, однако убеждает нас в том, что просчеты эти со стороны незаметны.
Доброта в нашей власти; увлечение - нет.
Чем меньше недостатков у нас, тем терпимее мы относимся к недостаткам других.
Основное достоинство человека - умение противостоять себе самому.
Мы любим обозревать те границы, которые не хотим преступать.
Если бы боль не следовала за удовольствием, кто бы терпел ее?
Нет ничего более безнадежного, чем развлечение по плану.
Больному следует приложить немало усилий, чтобы не быть негодяем.
Скорбь - разновидность праздности.
Разговор между стариком и молодым обычно кончается презрением и жалостью с обеих сторон.
В конце жизни стыд и печаль длятся обычно недолго.
Время и деньги - самое тяжкое бремя в жизни, поэтому самые несчастные из смертных - это те, у кого и того, и другого в избытке…
Гордость от сознания того, что тебе доверяют тайну, - основной повод для ее разглашения.
Дружба между смертными возможна лишь в том случае, если один из друзей будет время от времени оплакивать смерть другого.
Тот, кто не чувствует боли, не верит в ее существование.
Как правило, взаимная неприязнь - это прямое следствие намечавшейся симпатии.
Брак может быть несчастлив лишь постольку, поскольку несчастна жизнь.
Совет оскорбителен… ибо это свидетельство того, что другие знают нас не хуже, чем мы сами.
Если хочешь любить долго, люби рассудком, а не сердцем.
Что же может быть хорошего в том, отчего мы каждодневно ощущаем свою неполноценность?! (О браке. - А.Л.).
Природа наделила женщину огромной властью, и нет поэтому ничего удивительного, что законы эту власть ограничивают.
Посулы авторов - то же, что обеты влюбленных.
Немного в мире найдется людей, у которых тирания не вызывала бы восторга.
Вежливость - это одно из тех качеств, которое можно оценить по достоинству лишь испытав неудобство от его отсутствия.
Я никогда не испытывал желания побеседовать с человеком, который написал больше, чем прочел.
Счастье - ничто, если его не с кем разделить, и очень немногое, если оно не вызывает зависти.
Люди не подозревают об ошибках, которых не совершают.
Логика - это искусство приходить к непредсказуемому выводу.
Лицемерят не удовольствия ради.
Воскресенье должно отличаться от других дней недели. По улицам ходить можно, но бросаться камнями в птиц не следует.
Доказательство подсказывает нам, на чем следует сосредоточить наши сомнения.
Жизнь - это та пилюля, которую невозможно проглотить, не позолотив.
ЭДМУНД БЕРК
1729–1797
Эдмунда Берка, публициста, политического деятеля, юриста, философа, в англо-язычных странах принято цитировать почти так же широко, как его старшего современника доктора Джонсона. В своих программных сочинениях "Наблюдения о современном положении нации" (1769), "Мысли о причине существующего недовольства" (1770), "Об американском налогообложении" (1774), "Размышления о французской революции" (1790) Берк выступал решительным противником революционного насилия. Афоризмы Берка брались и из некоторых его работ по эстетике ("О возвышенном и прекрасном", 1757), из частной переписки, из речей в парламенте, а также из его дневников 1750–1786 гг. и из философских, религиозных, политических этюдов раннего Берка: "Человек духа", "Истинный гений", "Религия" и др.
В основе всякой добродетели, всякого благоразумного поступка лежат компромисс и коммерческая сделка.
Рабство… - это сорная трава, что растет на любой почве.
Есть некий предел, после которого выдержка, самообладание перестают быть добродетелью.
Я убежден, что страдание и боль других доставляют нам удовольствие, и немалое.
Существует широко распространенное заблуждение, будто самые рьяные радетели интересов народа больше всего пекутся о его благосостоянии.
Человек по своей конституции - животное религиозное.
Идеальная демократия - самая постыдная вещь на земле.
Суеверие - религия слабых умов.
Тот, кто с нами борется, укрепляет наши нервы, оттачивает наши навыки и способности.
Наш враг - наш союзник.
Чтобы быть истинным патриотом, не следует забывать, что прежде всего мы джентльмены, а уж потом - патриоты.
Те, кому есть, на что надеяться и нечего терять, - самые опасные люди на свете.
Обычаи более важны, чем законы, ибо именно от них законы зависят.
Король может быть дворянином, но не джентльменом.
Плохие законы - худший вид тирании.
Средство от анархии - свобода, а не рабство; сходным образом средство от суеверия - религия, а не атеизм.
Одно из двух: либо управлять колонией, либо ее завоевывать.
Откажитесь от назойливой опеки - и щедрая природа сама отыщет путь к совершенству.
Великодушие в политике - нередко высшая мудрость; великая империя и ничтожный ум плохо ладят.
Красота, погруженная в печаль, впечатляет более всего.
Если загорелся соседний дом, не лишне окатить водой и наш собственный.
Правительство - изобретение человеческого ума, а потому люди имеют полное право пользоваться им по своему усмотрению.
Отнимите вульгарность у порока - и порок лишится половины заложенного в нем зла.
Все монархи - тираны в политике, все подданные - бунтовщики в душе.
Терпением мы добьемся большего, чем силой.
Успех - это единственный критерий расхожей мудрости.
Никогда нельзя прогнозировать будущее исходя из прошлого.
Эти нежные историки… обмакивают свои перья в молоко человеческой доброты.
Чтобы обладать свободой, следует ее ограничить.
Если мы распоряжаемся своим богатством, то мы богаты и свободны; если же наше богатство распоряжается нами - то беднее нас нет.
Чужой пример - это единственная школа человечества; в другую школу человек никогда не ходил и ходить не будет.
Тем, кто не оглядывается назад, не заглянуть вперед.
Тщеславие не только парит, но и пресмыкается.
Обычай примиряет с действительностью.
Иногда худой мир бывает ничуть не лучше доброй ссоры.
Если народ бунтует, то не от стремления взять чужое, а от невозможности сохранить свое.
Отказаться от свободы можно лишь впав в заблуждение.
В основе добрых дел лежит добрый порядок.
Власть исподволь лишает нас всех наших прирожденных добродетелей.
Обращаясь к правительству за куском хлеба, они при первых же лишениях откусят руку, их кормившую…
Покуда жив стыд, не скончалась и добродетель.
Видимость беспорядка лишь подтверждает величие Бога, ибо порядок никак не вяжется у нас с идеей Высшей Власти.