Они мерили всех на свой аршин и в любом деле видели происки завистников. Потому и проигрывали главное сражение. Не соображая, что терпение народа не безгранично.
— Ладно, — после минутного раздумья решил Сыдорчук, — рано или поздно эта журналистская гнида проколется... Что у нас по квартирному вопросу? Ты решил с человеком, которого я к тебе присылал?
Терпигорев понял, что гроза миновала. Так и не начавшись.
— Конечно. Он уже получил ордер... — Беседа перешла на более приятные темы.
Рокотов миновал огромный, добрых два десятка метров высотой штабель пятидесятифутовых контейнеров, прижал рукой наплечную сумку и пролез в проем между опорой портального крана и наваленными друг на друга рельсами.
С мадам Матвиенко дружить было очень выгодно.
Один ее звонок — и у служебного входа посетителя встретил вежливый сотрудник охраны, даже не заикнувшийся о пропуске или удостоверении личности. Просто провел на территорию порта, дал миниатюрную рацию, с помощью которой можно было связаться с начальником смены, и пожелал счастливого пути.
Грузчиков и докеров Владислав не интересовал. Раз незнакомый человек ходит по порту, помахивая черной коробочкой рации на ремешке, значит, так надо. При необходимости любые вопросы будут решены охраной.
Рокотов побродил по причалам, поднялся на означенные в бумажке суда и ничего необычного или подозрительного не обнаружил. К чему в общем то был готов. Перевозчики контрабанды не горят желанием вывешивать на бортах рекламные проспекты.
Лишь на палубе контейнеровоза под гордым именем «Black Bull» [7] его внимание привлекли рейки с обмотанными вокруг них обрывками полиэтиленовой пленки. Влад походил вокруг странного сооружения и решил, что видит перед собой остатки импровизированного тента. Само по себе наличие тента еще ни о чем не говорило, но смутные подозрения в душе исследователя все же зародились.
Дело в том, что моряки стараются не строить на палубе посторонних конструкций, которые могут представлять опасность во время шторма. Непринайтовленный или должным образом не размещенный предмет при сильном ветре вполне способен покалечить любого, кто окажется рядом. Боцман за подобный изыск палубной архитектуры отправит виноватых чистить гальюны.
Значит, постройку возвел кто то не из членов команды.
Но на транспортных судах посторонние не путешествуют. Особенно под тентами на палубах. Если капитан на свой страх и риск берет пассажиров, то размещает их в жилых помещениях внутри судна, а отнюдь не на открытом воздухе.
Да и судя по размерам тента под ним свободно могли находиться всего три четыре человека, но уж никак не полсотни нелегальных эмигрантов. А меньше брать на борт невыгодно.
К тому же, если судить по данным маршрута, контейнеровоз пришел напрямик из албанского порта Шенгини в Санкт Петербург, не заходя более никуда.
Албанские нелегалы в Россию не стремятся. Это Владислав знал точно.
И поэтому, позвякивая содержимым сумки, отправился в народ.
Бригада такелажников, гревшаяся неподалеку на солнышке, по достоинству оценила щедрость незнакомца, без затеи предложившего «хрюкнуть по маленькой» и выставившего на бетонный блок три литровые бутылки хорошей водки «Адмирал». В фирменной таре, с выдавленными на стеклянной поверхности затейливыми вензелями и голографической этикеткой.
Через три минуты было организовано застолье.
Откуда ни возьмись появились свежие помидорчики, огурчики, лучок и каравай свежайшего ржаного хлеба. Один из такелажников смотался в бытовку и притащил кастрюльку с горячими котлетами.
Первую выпили за солидарность трудящихся, заключающуюся в простом принципе — «Сегодня ты меня угощаешь, завтра я тебя».
Закусили свежими овощами и разлили по второй.
Чтоб не остывала.