Боеголовки, отправляемые на списание, демонтируются и вывозятся по частям. Так что можно захватить одну деталь, но не весь комплект в целом. При существующей системе учета пропажа боеголовки нереальна. — Военпред твердо верил в то, что говорил. Ему и в голову не приходило, что ядерные устройства могли быть где то «забыты» или «оставлены». — К тому же каждое изделие оснащено поисковыми маячками, о существовании которых гипотетические террористы не подозревают. Маячок подключается из центра. Насколько мне известно, в штабе Ракетных Войск вам могут продемонстрировать электронную карту и выборочно инициировать любой маячок любой боеголовки. За исключением, естественно, подводных.
— Что ж, ясно, — Секретарь Совета Безопасности удовлетворенно покачал головой. — Такое положение дел не может не радовать...
— Хищение боеголовок — это беллетристика. Хотя при наличии денег и специалистов ядерную бомбу изготовить можно. Ничего экстраординарного в ней нет — критическая масса вещества и взрывчатка достаточной силы, чтобы создать равномерное давление в несколько миллионов килограммов на квадратный сантиметр. Засекретить физические законы невозможно, а принцип действия бомбы описан в открытой литературе.
— Но пока никто не пытался, — полувопросительно изрек «Штази».
— А вот сие мне неизвестно... Но если и были попытки, то их вовремя блокировали. Да и уран с плутонием не купить. Даже на нашем диком рынке. Лет через сто — может быть, но не сейчас...
В административное здание порта Влад прибыл перед обедом.
Прошелся по коридорам, визуально оценивая уровень материального достатка работников, и остался им полностью удовлетворен. В чем чем, а в неподкупности служащих портовой администрации подозревать было нельзя, — напротив здания выстроилась шеренга личных «ауди», «тойот камри», «лянчий» и «рэндж роверов». Попалась даже парочка «лексусов» и один «брабус». Видимо, начальников отделов. С внешним видом у чиновников тоже было все в порядке — холеные пальчики дам были унизаны десятками перстней, навевая воспоминания о советских общепитовских матронах, уши оттягивали массивные серьги с натуральными камнями, а мужчинки распирали огромными животами костюмы от Бриони и Карла Лагерфельда. В старые времена такое количество ярких индивидуумов встречалось разве что в ресторане «Астория».
Казалось, запусти по внутренней трансляции популярные в совдеповских кабаках «Лаванду» или «Яблоки на снегу», и тут же все бросят свои дела и начнут кружиться по коридорам, прижимаясь друг к дружке массивными бедрами и вытирая пухлые лоснящиеся губы мятыми платочками с криво вышитыми монограммами.
В дополнение к внешнему виду коридоры были напоены запахом бифштексов и солянки, доносящимся из столовой на первом этаже.
«Жить — хорошо, а хорошо жить — еще лучше...» — подумал Влад и перехватил за рукав проносящегося мимо вьюношу с огромной стопкой разноцветных папок.
— Милейший, у меня к вам один вопрос...
Вьюноша перехватил папки поудобнее и уставился на Рокотова.
— Как мне найти инспектора, отвечающего за регистрацию входящих грузов?
— Третий этаж, — ответил вьюноша.
— А кабинет?
— Да любой! У нас давно все компьютеризировано. Одна сеть, так что вам поможет любой инспектор.
— Благодарю, — вежливость никогда не помешает. Даже если разговариваешь с мелким клерком.
Вьюноша побежал дальше. На третьем этаже царило запустение. Рокотов заглянул в пару кабинетов и убедился в том, что все ушли на обед. Он прошел вдоль по коридору и сквозь щель в полуоткрытой двери заметил таки дородную даму, пьющую в одиночестве чай из стакана в витом серебряном подстаканнике. Скорее всего, дама сидела на диете.