Но как далека была от истины фрау Вальдхарт! Неудержимая веселость Маргарет, ее кажущееся легкомыслие, в сущности, только маскировали то постоянное сладостное возбуждение, которое все сильней охватывало ее, когда ей случалось бывать в обществе Амира. Она избегала говорить с ним, редко на него смотрела, но каждый ее намек, каждый жест на самом деле имели целью привлечь его внимание, были вызовом опытной в любви женщины. И этот вызов молодой турок принял и решил как можно скорей на него ответить.
Они описали широкий полукруг вдоль траншей и укреплений. Погода испортилась, похолодало, ветер нагнал тучи, и компания поспешила в обратный путь.
Было около четырех часов, когда фаэтоны остановились перед английским клубом.
- Нет, мы вас не отпустим! Вы пообедаете с нами! - решительно воспротивилась Маргарет, когда капитан Амир стал прощаться.
- Разумеется, мы пообедаем вместе! - присоединился к ней и Сен-Клер, который помогал сойти с фаэтона утомленному поездкой фон Вальдхарту.
- Ну, пойдемте, - весело сказал Сен-Клер. - Жаль, что синьор маркиз покинул нас.
- Но как он резво соскочил, - рассмеялась Маргарет. - Еще и до консульства не доехали, а он уж - гоп ля!..
- Боялся получить выговор от супруги, - заметила Матильда.
- Прошу вас, дамы и господа, входите, не то намокнете под дождем! - поторопил всех Сен-Клер.
Время обеда прошло, до ужина было целых два часа, но, к их удивлению, все столы на нижнем этаже были заняты. За ними сидели корреспонденты и еще какие-то люди, что-то оживленно обсуждавшие, и компании не оставалось ничего другого, как отправиться наверх, где обычно располагалась виконтесса со своей свитой. Сейчас там заканчивали обед трое знакомых Маргарет англичан - доктор Грин, мисс Эдна Гордон и корреспондент "Дейли телеграф" мистер Гей, который все еще не уехал в Англию.
- Добрый день! - весело приветствовала их Маргарет.
- Почему вы так поздно обедаете? Или, может, вы торопитесь отужинать? - спросил со своей обычной улыбкой Сен-Клер.
Рэндолф Грин смерил его взглядом. Он недолюбливал Сен-Клера.
- Мне в последнюю минуту привезли тяжелораненого араба, такого же длинноногого и костлявого, как вы, Джордж, - объяснил он.
- Разве у вас нет помощников?
- Оказался интересный случай! На раненого не действовал наркоз! А надо было отрезать ему обе ноги.
- О боже! - простонала побледневшая фрау Вальдхарт. - Ведь мы собирались обедать, доктор!
- Обедайте, сударыня! Я тоже обедаю! - Грин отрезал большой кусок кровавого бифштекса и поднес его ко рту.
- Нет, я не хочу мяса! - нервно крикнула Матильда подбежавшему к ним слуге. - Дайте мне, пожалуйста, чего-нибудь... картофеля или гороха.
- Присоединяюсь к вам, - заявил Гирш. - Я тоже не проглотил бы сейчас и кусочка такого мяса. У вас есть индейка, Беппино?
Слуга, кудрявый итальянец с лукавыми глазами, почтительно кивнул и принял заказ Гирша.
Воцарилось молчание. И вдруг Грин, не переставая жевать, произнес:
- Да, премерзкая штука эта война.
- Вы меня удивляете, Ральф, - заметил Сен-Клер, всем корпусом повернувшись к нему.
Грин продолжал жевать, не удостоив его взглядом.
- Премерзкая штука! - повторил он. - Одни стреляют друг в друга. Другие должны их резать, зашивать. А потом садиться за стол и есть!
- Ого! Мы поднялись в сферы философии!
- Напротив, - сказал Грин и отрезал себе еще кусок бифштекса. - Это презренная реальность. Вы разрешите рассказать вам анекдот, госпожа Вальдхарт?
- Пожалуйста, но только не про отрезанные ноги...
Лягушачий рот Грина растянулся в улыбке.
- Этот анекдот вам понравится, - сказал он. - Один паша - анекдот этот местного происхождения, капитан Амир, я услышал его от вашего нового коменданта. Так вот, один паша отправился на поклонение...
- Оставьте анекдоты, - прервал его Гей. - Вы видели повешенного, господа?
- Какого повешенного?
- Повешенного?
- Когда? Где?
Сен-Клер и Амир обменялись взглядами.
- Бог мой! - воскликнула испуганно Матильда Вальдхарт. - Вы в самом деле решили не дать нам сегодня пообедать!
- Я присутствовала при казни! - сказала Эдна Гордон. - И Гей тоже. Мы как раз рассказывали об этом доктору.
- Все корреспонденты были там! Кроме вас, дорогая миссис Джексон...
- Как мне жаль, Гей!.. Как жаль! Это обогатило бы мои впечатления! - она взглянула на Амира, но тот отвернулся к окну и равнодушно смотрел, как хлещет дождь.
- Не жалейте об этом, - прервал ее Гей. - От подобных впечатлений я уже не сплю по ночам!
На некоторое время все примолкли. Слышались только легкие шаги Беппино, который поднимался по лестнице с заказанными блюдами, и шум дождя.
- Но расскажите же о вашем повешенном! - нарушила неловкое молчание Маргарет, обращаясь к мисс Гордон и Гею.
В это время проворный Беппино поставил на стол тарелки с едой, и, пока проголодавшиеся дамы и господа ели, мисс Гордон с не присущей ее легкомысленному нраву обстоятельностью стала рассказывать во всех подробностях о случившемся. Она начала с мосье Оливье, корреспондента "Фигаро", который принес к ним в госпиталь известие о том, что на Соляном рынке ставят виселицу. Но потом Эдна отвлеклась, рассказала свой сон, по ее мнению, связанный с этой виселицей, и с сожалением сообщила, что добрая мисс Пейдж, которой она рассказала свой сон еще утром, не сумела его правильно истолковать. Эти отклонения и подробности, сами но себе любопытные, надолго затянули бы рассказ, если бы нетерпеливая Маргарет не спросила напрямик:
- А кого же повесили?
- Какого-то крестьянина, - сказала Эдна.
- А я почему-то представляла себе, что...
- Может быть, он и не крестьянин, - перебила ее Эдна Гордон и на ее щеках появились соблазнительные ямочки. - Гей, ведь вы говорили, что он русский агент! Не исключено, что это был переодетый русский офицер!
- Не будьте такой наивной, Эдна!
- Но почему, Гей, неужели...
- Вы слышали так же, как и я, что его только что привезли с укреплений! Это просто какой-то шоп...
- С укреплений? - мелькнула догадка у Маргарет. - Капитан Амир! Майор! Не тот ли это, кого мы видели?
-Не понимаю, зачем вы на это тратите время! - сказал презрительно Амир.
- Меня поразило спокойствие этого человека, - признался Гей. - Доктор Грин недавно рассказывал нам о подобном же случае, а может, даже еще более...
- Оставьте,- прервал его, нахмурившись, Грин. - Говорите о вашем...
- О нашем, - горько усмехнулся Гей. - Я видал уже столько смертей! Но признаюсь, этот человек стоит у меня перед глазами! Поднялся на помост, пощупал вот так, связанными руками, веревку... Словно пробовал, крепка ли она! И представьте себе, сам надел себе петлю на шею...
- Если бы он не надел, другие ему надели бы.
- Пусть так, капитан! Но слова, слова были многозначительны...
- Какие слова? - спросили в один голос дамы.
- Которые он сказал Джани-бею и тем, кто был с ним.
- Что он сказал?
- Гей, вы разжигаете наше любопытство!
- У меня записано, дорогая Маргарет! А потом двое жандармов подтвердили, что он сказал именно это! Слушайте! "Что ж, я ухожу на тот свет... Когда пойду мимо пекла, скажу, что вы идете следом и чтобы вам приготовили место".
- Остроумно! - заметил Сен-Клер, в то время как остальные смеялись. - Капитан, вы слышите, куда вас пристраивает ваша райя?
Амир усмехнулся, презрительно пожав плечами.
- И Джани-бей не приказал повесить его во второй раз?
Но фрау Вальдхарт уже совсем расстроилась.
- Не понимаю, что смешного вы находите во всем этом? - удивилась она. - Доктор Грин, лучше бы вы рассказали ваш анекдот!
Но Грин ее не слышал. Он сидел, задумавшись, глубокая складка залегла между его бровей.
- Ральф! О чем вы задумались? Опять какое-то открытие? - крикнул с другого конца стола Сен-Клер.
Доктор Грин поднял голову, взглянул ему в лицо и неожиданно сказал:
- Мне пора идти...
Полчаса спустя из клуба ушли и остальные. Смеркалось. Дождь унялся, но тучи еще ниже опустились над городом. Барон Гирш присоединился к супругам Вальдхарт. Сен-Клеру было по пути с Эдной Гордон, а капитану Амиру досталось проводить Маргарет. Словно нарочно обстоятельства складывались так, что они остались вдвоем.
С глазу на глаз они оказались впервые и, как только осознали это, почувствовали себя заговорщиками. Не надо было ни шутить, ни вести двусмысленные разговоры. Они только обменивались многозначительными взглядами. Амир сел в фаэтон напротив нее, но она молча показала ему на место рядом с собой, под поднятым верхом. Он тотчас выполнил ее желание. Теперь они сидели плечо к плечу, бедро к бедру.
- Поехали! - крикнул Амир вознице.
- Куда?
Амир заколебался. "В самом деле, куда он ее повезет? К себе домой? У него две жены, дети, мать, слуги... Но куда, в таком случае? Неужели он упустит такую возможность! Как он не предусмотрел... Может быть, к Халиду? Нет, в такое время у него, возможно, собрались приятели, играют в кости. У его шурина, Джани-бея, есть подходящее место, но Джани-бей негодяй, да и столковаться с ним трудно. Он и так потребовал выгнать его первую жену, бездетную, и оставить одну Эсму, свою сестру... Одурел он совсем со своей Эсмой. У самого-то небось в гареме четыре жены!.." Нет, о Джани-бее не может быть и речи. Просто некуда ее везти! В городе полно приезжих. Из-за этой иностранки он, чего доброго, оскандалится перед новым комендантом... А почему не к ней? Хозяева дома гяуры. Они будут молчать. Да и кто стал бы их слушать?