…никому не дано знать в сентябрьский день 1918 года, что написанное юношей на самой заре советской власти переживет ее, вырвется из неволи, когда советская власть уже закатится за горизонт. И через многие десятки лет мы, будто заглянув через плечо узника-смертника, сможем прочитать его прощальные, неожиданные слова:
"Человеческому сердцу не нужно счастье, ему нужно сияние. Если бы знали мои близкие, какое сияние наполняет сейчас душу мою, они бы блаженствовали, а не проливали слезы…"
Содержание:
"Я решил убить его" 1
Арестовать всех взрослых 2
Ломака 4
Час одиночества и тьмы 6
Побег 6
Мыловаренный завод имени Урицкого 8
Казнь 10
Требуется герой 11
Последний народоволец 12
"Евреи… Разные бывают…" 13
Следствие продолжается 15
"А тьма упорствует" 17
Виталий Александрович Шенталинский
Поэт-террорист
Документальная повесть
Опубликовано в журнале: "Звезда" 2007, № 3
Одиночка Петроградской ЧК. Юноша, ожидающий неминуемой казни, склонился над листком бумаги. Коротко стриженная голова, гимнастерка-косоворотка, на ногах - ботинки с обмотками. Пишет чернилами, мелко, стремительно.
Верит ли он, что когда-нибудь кто-то, кроме чекистов, прочтет его строчки? Вряд ли. Но он поэт, этот юноша, и исповедоваться на бумаге для него - необходимость.
И конечно, никому не дано знать в сентябрьский день 1918 года, что написанное юношей на самой заре советской власти переживет ее, вырвется из неволи, когда советская власть уже закатится за горизонт. И через многие десятки лет мы, будто заглянув через плечо узника-смертника, сможем прочитать его прощальные, неожиданные слова:
"Человеческому сердцу не нужно счастье, ему нужно сияние. Если бы знали мои близкие, какое сияние наполняет сейчас душу мою, они бы блаженствовали, а не проливали слезы…"
Ему всего двадцать два. Совсем скоро его расстреляют за убийство наркома внутренних дел Северной области, председателя Петроградской ЧК Урицкого.
Особый архив ВЧК. Дело № Н-196, в одиннадцати томах. Бумажная гора, пугающая своей грандиозностью.
Постановления, протоколы допросов и обысков, доклады, письма, стихи, фотографии, справки, квитанции, адреса… Сваленные и замкнутые в канцелярские папки следы и знаки былой жизни, травленные временем: выцветшие и пожелтевшие, c оборванными краями, подпалинами и водяными разводами - поистине прошедшие огонь и воду! Масса бумаг, без разбора нахватанных при обысках и никакого отношения к делу не имеющих, и в то же время отсутствие необходимых звеньев в следственном производстве - следы утраты и, как выяснится, даже уничтожения многих материалов. Дело составлено наспех, хаотично. Его вели люди юридически малограмотные, у которых профессию заменяло емкое понятие "большевик". В то лихое время правосудие вообще было отменено, его вытеснила простая и понятная, как кулак, упрощающая жизнь революционная целесообразность.
Криминальное происшествие вошло в большую историю не только из-за громкого имени погибшего большевика. 30 августа 1918-го, в день убийства Урицкого в Петрограде, в Москве другой террорист стрелял в главного большевистского вождя - был ранен Владимир Ленин. Двойное покушение на власть стало знаковым событием, послужило поводом для объявления массового красного террора, унесшего многие тысячи жизней, растянувшегося на десятилетия и окрасившего всю советскую историю в кровавый цвет.
Двинемся вспять времени, продираясь через разнородные материалы следствия, через белые пятна и черные дыры его, чтобы воскресить, прочертить, хотя бы пунктиром, короткую, но яркую, как метеор, судьбу необыкновенного убийцы Урицкого. Проследим по дням, часам, а иногда и минутам финал его жизни. Случай уникальный: поэт казнил чекиста, революционер - революционера, еврей - еврея…
Имя юноши - Леонид Каннегисер. Кто он - безумец или герой? Каким останется в человеческом сознании, в исторической памяти?
"Я решил убить его"
Последние две недели Леня не ночевал дома. И в этот день пришел только утром, около девяти часов. Отец - Аким Самуилович - был болен и лежал в постели. После чая Леня постучался в его комнату, предложил сразиться в шахматы. "Меня только смутила нервность его и рассеянность, проявленная им особенно при игре", - говорил потом, на допросе, отец. Леня был напряжен, волновался и, когда проиграл, очень расстроился, как будто загадал что-то на этой игре. Аким Самуилович предложил вторую партию, но сын, взглянув на часы, отказался. Надел свою черную кожаную куртку, студенческую фуражку со значком, заторопился - дела…
Следующий человек, в памяти которого он оставил след, - мальчик из мастерской проката велосипедов на Марсовом поле. Хозяина еще не было, и клиент в кожаной куртке прохаживался в ожидании его до Павловских казарм и обратно, задумавшись. В десять часов появился хозяин, выдал велосипед ("Марс" № 958) и спросил, куда клиент держит путь.
- В сторону Невского, - был ответ.
Однако вместо Невского велосипедист покатил на Дворцовую площадь. В половине одиннадцатого он подъехал к левому крылу дворца Росси и спешился у подъезда Комиссариата внутренних дел. Поставил велосипед, зашел в вестибюль и устроился у столика возле окна. Собирались посетители, швейцар Прокопий Григорьев принимал у каких-то барышень одежду; другой служащий, Федор Васильев, обслуживал подъемную машину, так тогда назывался лифт. Они засвидетельствовали, что юноша в кожаной куртке ("высокого роста, бритый, брюнет") ни с кем не разговаривал, сидел молча, курил папиросу, посматривал в окно на велосипед и одну руку держал в кармане.
В одиннадцать приехал на своем автомобиле - реквизированном из царского гаража - Моисей Соломонович Урицкий. Вошел деловито, утиной, вперевалку, походкой, маленький, подчеркнуто аккуратный: пробор на голове, светлый костюм, белая рубашка с галстуком и пенсне на шнурке. Распахнулась дверь лифта, Урицкий был на середине вестибюля, когда юноша встал и выхватил револьвер. Грянул оглушительный выстрел. Урицкий повалился лицом вперед, брызнула кровь. Пороховой дым застлал все помещение. Паника, крики. Убийца уже скрылся за дверью, за ним устремился лифтер Васильев. Велосипедист мчался в сторону Александровского сквера…
- Караул, в ружье! - сверху по лестнице скатилось человек шесть солдат, вскочили в стоявший у подъезда автомобиль - началась погоня.
Площадь огласили вопли: "Держи его! Держи!", загрохотали выстрелы. Солдаты торопливо палили из винтовок, велосипедист отстреливался на ходу. В суете случился курьез: случайно оказавшийся на площади солдат бросился с шашкой наголо на другого бежавшего солдата, думая, что ловят его.
- Не я! Тот, на велосипеде!
Погнались вместе. В этот момент из арки Главного штаба вынырнул еще один автомобиль, иностранный, из немецкого консульства. Его тут же захватили, присоединили к погоне.
Тем временем велосипедист пересек площадь, обогнув Зимний дворец, был уже на набережной. Первая машина заглохла и стала. Солдаты, высыпав из нее, побежали за велосипедистом. Тот свернул направо, в Мошков переулок, по пятам гналась вторая машина. В беспорядочной стрельбе велосипедист опять свернул - из переулка на Миллионную улицу, но у ворот дома номер семнадцать вдруг свалился с велосипеда и, хромая, бросился во двор.
О дальнейшем рассказал дворник Захарий Морковский. Увидев его, преследуемый закричал:
- Товарищи, помогите!
Но когда дворник подбежал к нему, тот выхватил револьвер и выстрелил вдоль дома. Дворник кинулся прочь, а незнакомец - в подъезд направо и вверх, по черной лестнице. Подоспел автомобиль с солдатами, которые, стреляя, ринулись было за беглецом на лестницу, но ответные выстрелы преградили дорогу.
Дом был оцеплен. События переметнулись внутрь, в квартиру номер два, где проживал князь Петр Ливанович Меликов. Когда загремели выстрелы, князь сказал жене, стоявшей у окна:
- Отойди, а то попадет шальная пуля.
Тут в кухню с черного хода позвонили. Экономка князя Катя Иванова ("думая, что звонят красноармейцы") открыла дверь. В кухню ворвался юноша ("интеллигентного вида") с револьвером:
- Меня преследуют. Спасите!
Испуганная Катя стала теснить его к двери:
- Уходите! Уходите!
- Я тебя убью! - Юноша наставил револьвер и отбросил ее в сторону. Потом пробежал дальше, в комнату князя, и закрылся на ключ.
Вторая прислуга, горничная Таня Сидорова, кинулась за помощью. По пути она сообщила об ужасном вторжении князю с женой:
- Уходите из квартиры, покамест не поймают этого человека!..
Все трое бросились на парадную лестницу.
- Немедленно все расскажите солдатам! - бормотал князь.
Но когда солдаты появились в квартире и ожидавшая их Катя указала на комнату, в которой скрылся преступник, комната оказалась открытой и пустой. На полу валялась кожаная куртка. Желтое пальто князя, висевшее здесь, исчезло.
А беглец уже был на парадной лестнице и звонил в квартиру номер три. Случайно оказавшийся там в этот недобрый час "уполномоченный дома" Василий Петрович Иванов приоткрыл дверь на цепочке и очутился лицом к лицу с незнакомцем в желтом пальто.
- Что вам угодно?
- Спасите меня, меня расстреляют…