- Когда Рим появился на свет, здешняя цивилизация уже была древней. Для римлянина это чужая страна, так что будь настороже, чтобы не размягчиться от их любви к легкой жизни. Впрочем, на границу Иллирии постоянно нападают варварские племена, на твою долю боев хватит. Что, интересно? - Он рассмеялся лающим смехом. - А ты думал, тебя ждет только муштра и стояние на солнцепеке? Марий хорошо разбирается в людях, парень. Он послал тебя в одно из самых жарких мест империи. Даже греки не становятся на колени, хорошенько не подумав, а Македония - родина Александра. Именно тут тебе самое место.
Они вместе наблюдали, как "Люцида" подходит к доку, как оттуда бросают морякам канаты, как их крепят на судне. Очень скоро маленький торговый корабль прочно пришвартовали, и Марк почти пожалел, что его лишили свободы. Эпид вышел на палубу в хитоне, традиционной греческой тунике до колена. Он весь сверкал драгоценностями, намасленная голова отражала солнце. Увидев пассажиров, стоявших в сторонке и ожидавших, когда можно будет сойти на берег, он подошел к ним.
- Плохие новости, господа. На севере восстала греческая армия, и мы не смогли высадиться в Диррахии, как намеревались. Это Орикум, почти в сотне миль к югу.
Рений напрягся:
- Что? Вам заплатили, чтобы нас высадили на севере, возле легиона этого парня. Я…
- Как я уже сказал, это было невозможно, - с улыбкой отвечал капитан. - Нам недвусмысленно сообщили об этом флагами, когда мы приблизились к Диррахию. Поэтому мы и плыли вдоль южного побережья. Я не мог рисковать "Люцидой", когда в городе стоит армия бунтовщиков, которые напились вина в разбитых римских гарнизонах. Под угрозой была безопасность корабля.
Рений схватил Эпида за хитон и поднял так, что тому пришлось стать на цыпочки.
- Будь ты проклят! На пути до Македонии огромная гора, и ты это прекрасно знаешь! Нам предстоят еще месяц тяжелого пути и большие расходы. Отвечаешь за это ты!
Эпид дернул плечами. Его лицо побагровело от гнева.
- Убери руки! Как ты смеешь нападать на меня на моем корабле? Я вызову портовых стражников, и тебя повесят, ты, наглый…
Рений отпустил его и взялся за рубин, висевший на тяжелой золотой цепи на шее Эпида. Он грубо дернул, разорвал звенья и забрал рубин себе, спрятав его в сумку на поясе. Эпид запыхтел от гнева, не в силах сказать ни слова. Рений отпихнул его в сторону. Тот упал на палубу. Гладиатор повернулся к Марку.
- Ладно, давай сходить. На эту цепь мы по крайней мере закупим провиант для путешествия.
Заметив, что Марк перевел взгляд ему за спину, Рений резко обернулся и одним движением достал меч. Эпид со скривившимся лицом попытался ткнуть в него инкрустированным драгоценными камнями кинжалом.
Рений, качнувшись, вступил в зону удара и пропорол мечом снизу вверх гладко выбритую грудь грека. Пока Эпид корчился на палубе, Рений вытащил меч из тела и быстро вытер о хитон.
- Говоришь, напились в разбитых гарнизонах? - пробормотал он, пытаясь засунуть меч в ножны. - Чертовы ножны - все болтаются и болтаются…
Марк не двинулся с места, ошеломленный неожиданной смертью. Моряки, стоявшие рядом, широко раскрыли глаза. Рений наконец вставил меч в непослушные ножны и кивнул матросам:
- Спускайте трап! У нас впереди долгий путь.
Моряки открыли створки в корабельном борту и вытащили сбитый из досок трап. Марк покачал головой, не веря в то, что произошло. Он в последний раз проверил, все ли у него с собой, похлопал себя по бокам: не хватало кинжала. Еще в предыдущий вечер он подарил его первому помощнику. Почему-то Марк был уверен, что так будет правильней. То, как люди улыбались, когда первый показывал им кинжал, подтвердило его решение. Сейчас никто не улыбался, и Марк пожалел, что отдал кинжал.
Он поднял на плечи свой мешок и помог Рению.
- Что ж, посмотрим, что там за Греция, - сказал он.
Рений усмехнулся произошедшей в Марке перемене и переступил через скрюченное тело Эпида. Они покинули "Люциду", не оглядываясь.
Земля под ногами Марка неприятно двинулась, и Марк несколько мгновений неуверенно покачивался, пока годы сухопутной привычки не взяли свое.
- Погодите! - раздался крик позади.
Они обернулись и увидели Пепписа, который катился вниз по трапу так, что только руки и ноги мелькали. Мальчик догнал их, запыхавшись. Они ждали, пока он успокоится и заговорит.
- Возьми меня с собой, господин! - сказал он, умоляюще глядя на Марка.
Тот заморгал от неожиданности.
- Я думал, ты хочешь стать моряком, когда вырастешь!
- Больше не хочу! Я хочу стать воином, легионером, как ты и Рений! - выпалил Пеппис. - Я хочу защищать империю от орд варваров.
Марк посмотрел на Рения.
- Это ты с ним говорил?
- Ну, рассказал пару историй. Многие мальчики мечтают попасть в легион. Хорошая жизнь для мужчины, - ответил Рений без тени смущения.
Пеппис увидел, что Марк колеблется, и добавил:
- Тебе же нужен слуга, чтобы носить меч и смотреть за конем. Пожалуйста, не отсылай меня обратно!
Марк стащил мешок с плеч и вручил мальчику. Тот расплылся в улыбке.
- Ладно. Неси это. А ты умеешь смотреть за лошадьми?
Пеппис отрицательно покачал головой, продолжая улыбаться.
- Научишься.
- Научусь! Я буду самым лучшим твоим слугой! - ответил мальчик, обхватив руками мешок.
- Зато капитан не будет возражать, - сказал Марк.
- Не будет. Мне он не нравился, - угрюмо ответил Рений. - Спроси кого-нибудь, где ближайшая конюшня. До темноты надо выйти.
И конюшни, и постоялый двор, и сами местные жители вызвали у Марка смешанное чувство. В тысяче маленьких штрихов он видел Рим - особенно в мрачных легионерах, которые по двое патрулировали улицы и следили за порядком. И в то же время на каждом шагу он сталкивался с чем-то новым и странным. Красивая девушка обратилась к своим охранникам и произнесла какую-то тарабарщину, а они ее поняли. Возле конюшни стоял храм из белого мрамора, совсем как дома, только статуи были странные, с другими лицами, не как в Риме. Многие мужчины ходили с завитыми бородами, надушенными приторными маслами. Самым же странным зрелищем оказалась стена храма, где молились об исцелении больных.
Там на крюках висели очень точно отлитые из гипса конечности, в полную величину или уменьшенные вдвое. Рядом с моделью женской руки была видна детская нога, согнутая в колене, а рядом - целый миниатюрный солдат, очень аккуратно и тщательно изваянный из красноватого мрамора.
- Что это? - спросил Марк Рения, когда они проходили мимо.
- Такой обычай, - пожал тот плечами. - Если богиня тебя исцелила, ты заказываешь слепок исцеленной конечности и даришь ей. Это, как я думаю, привлекает в храм новых людей. Они берут за лечение золото, так что эти слепки - как вывеска в магазине. Тут тебе не Рим, парень. Если разобраться, они не такие, как мы.
- Ты их не любишь?
- Я уважаю их достижения, но их цивилизация погрязла в славе прошлого. Это гордый народ, Марк, - и в то же время им не хватает гордости, чтобы сбросить нашу ногу со своей шеи. Им нравится считать нас варварами, люди высокого сословия будут делать вид, что тебя не существует, - а какой прок от тысячелетнего искусства, если ты не можешь себя защитить? Первое, чему должны научиться мужчины, - быть сильными. Без этого все, что у тебя есть, все, чего ты добьешься, могут у тебя забрать. Помни об этом, парень.
Рений похлопал по бокам крепкого жеребца, потом провел руками по его ногам и внимательно проверил рот. Пеппис наблюдал за ним и, серьезно нахмурившись, повторял все его действия.
- Сколько этот? - спросил Рений владельца, который стоял рядом с двумя телохранителями. Тот совсем не пах лошадьми и выглядел чистым и каким-то гладким: его темные волосы и борода блестели от масла.
- Сильный, да? - ответил он. Он говорил по-латински с акцентом. - Его отец - победитель гонок в Понте. А этот для гонок тяжел, лучше для битвы.
Рений оборвал его:
- Мне просто нужно переехать через горы, на север. Сколько просишь?
- Его зовут Аполлон. Я купил его, когда один богатый человек разорился и распродавал свое имущество. Я заплатил целое состояние, но я знаю лошадей и знаю, чего он стоит.
- Мне он нравится, - сказал Пеппис.
Оба не обратили на мальчика внимания.
- Я заплачу за него пять золотых и продам в конце путешествия.
- Он стоит двадцать, и я платил за его корм всю зиму, - ответил торговец.
- За двадцать я могу купить маленький дом!
Торговец пожал плечами с извиняющимся видом.
- Уже нет. Цены поднялись. Все эта война на севере! Лучших коней забирают для Митридата, этого выскочки, который зовет себя царем. Аполлон - последний из хорошей партии.
- Десять - моя последняя цена. Мы купим у тебя двоих.
- Давай не будем спорить! Я покажу тебе другого, менее ценного, он довезет тебя на север. У меня есть два коня, я мог бы продать их вместе. Они братья и ходят достаточно быстро.
Человек пошел вдоль ряда лошадей, а Марк осмотрел Аполлона, который, жуя сено, с интересом осмотрел его. Марк похлопал коня по мягкому носу. Рений и торговец спорили где-то далеко. Аполлон перестал обращать на Марка внимание и потянулся за новым клоком сена из сетчатого мешка, прибитого к стене конюшни.
Спустя некоторое время вернулся заметно побледневший Рений.
- У нас два коня, Аполлон и еще один, по кличке Дротик. По-моему, этот торговец придумывает имена на ходу, Пеппис поедет с тобой; он мало весит, и конь не устанет. Боги, какие здесь заламывают цены! Если бы не щедрость твоего дяди, завтра нам пришлось бы идти пешком.