"Сколько будет литр пива, литр пива, литр пива? Сколько будет литр водки, литр водки, литр водки? Сколь-ко будет литр пива?.. Тфу ты! Бред! Я нормальный. Вон кровать. Вон телевизор. Я контролирую ситуацию. Надо проблеваться и полегчает". Но было уже совсем нечем блевать. Тогда Саныч вы-дул из чайника на кухне с литр воды. "Сколько будет литр воды, литр воды…" Словно в голову забрался враг и, пытаясь свести с ума, нашёптывает эту бредятину. "Тьфу ты! Бред! Я нормален. Я силён. Меня хрен с ума сведёшь. Минут через пять можно идти блевать. И тогда станет легче. Надо прочистить желудок. А когда я отойду – пойду на обследование. Не всё потеряно. Зрение восста-новится. Глаза в порядке – врач сказал. Всё дело в мозгу. А мозг развивается до сорока пяти лет. Я смогу. Я преодолею. Я выберусь. Я буду вновь хорошо видеть. Лучше прежнего. Как орёл. Большой орёл. Я буду видеть сусликов с высоты. Они такие мелкие, шустрые. А я их вижу… Тьфу ты! Бред! Надо поблевать". Саныч проблевался, и ему действительно стало легче. Бороться со сном больше не было сил. И он решился. Тем более что, похоже, действительно полегчало. Оставив теле-визор неразборчиво шептать, забрался под одеяло, не раз-деваясь, и тут же уснул.8.Саныч проснулся, почувствовав, что за ним наблюда-ют. По спине пробежал холодок. Оторвав лицо от подуш-ки, он обернулся. У кровати стояла Кристина, тепло ему улыбаясь. Комната освещалась только экраном телевизо-ра. Мебель виделась лишь призрачными контурами. А вот Кристину Саныч видел чётко и ясно. – Здравствуй, дорогой, – проговорила она. – Здравствуй, ты как здесь? – Саныч сел на кровати. – Замечательный ты нам Новый Год устроил.
– Долбаный, – поправил кто-то из коридора. – Ты не одна? – покосился Саныч на дверной проём комнаты. – Мальчишки тоже все пришли, – сказала Кристина. – Мнутся в прихожей. – Так вы… – Нам всем тебя не хватает, – перебила его жена. – Ты молодец, такой нам праздник устроил. Мальчишки, хватит там торчать, вы ж к другу пришли! И в комнату один за другим прошли: Иннокентий, Басуха, Федот, Славный и Треска. Саныч видел их так же ясно, как Кристину. – Оторвались путём! Ты не меняешься, чувачок, – сказал Басуха. – Я так рад вас видеть… – прижал руку к груди Са-ныч. – Никому, кроме вас, я на хрен не нужен. Чёрт, у меня бардак тут… – Мда-а… – покачала головой Кристина. – Бардачи-ще. Милый, ну нельзя ж так запускать квартиру. Давай мы сейчас всё уберём. – Нет. Вы гости. Я сам. – Милый, с каких это пор я в этом доме – гости? – Ну, с тех… – Саныч замялся. – Тебя так давно не было. Я сам хочу всё сделать. Ты отдыхай с дороги. – Хорошо, убирай всё сам, но хоть помытую посуду протереть позволишь? – Конечно, – улыбнулся Саныч. – А вы, пацаны, пока телик посмотрите, покурите. Я по-быстрому. – Базара нет, – сказал Басуха, плюхаясь в кресло. – Мы хоть вечность ждать можем, не запарившись, – хохотнул Трескачёв, усаживаясь на кровать с остальными друзьями. – Чего смотреть будем? – спросил Славный. – Симпсонов, конечно, – ответил Иннокентий.- Интеллектуальное шоу Щекотки и Царапки! – по-тер ладони Федот.
– Точняк, мультики! – Басуха взял пульт, переключил канал и прибавил громкости. Шоу началось. Кот с мышью принялись друг друга ду-басить, резать, взрывать и расчленять. – Мальчишки и есть мальчишки, – улыбнулась Кри-стина. Саныч взял табуретку и со всем содержимым унёс на кухню. Переполненную пепельницу вытряхнул в мусорное ведро. Вернувшись в комнату, вручил её сидящему с краю на кровати Иннокентию. – Курите, парни. И, подойдя к комоду, собрал стопки. Грязная посуда перекочевала на кухонный стол. Пустые бутылки – под ра-ковину. Протёр комод от красных пятен аперитива и хлеб-ных крошек, которые прежде и не заметил бы. Подмёл в комнате, пацаны поднимали ноги, чтоб не мешать. А сами гоготали, глядя шоу, толкая друг друга в бок и тыкая в экран. Саныч подмёл на кухне и в коридоре. В маленькой комнате не стал. Там порядок, туда он вообще заходил крайне редко. Дело дошло до посуды. Он начал мыть стопки, а Кристина брала их тонкими пальчиками и протирала маленьким по-лотенцем. Протирала и, молча улыбаясь, смотрела на него. Саныч не знал, как начать разговор. Вопросы, вертящиеся на языке, он задать не решался: "Как жизнь? У тебя всё в порядке? Ты останешься?" А Кристина стояла, молча, с едва заметной улыбкой на губах, и вытирала посуду. Когда всё было перемыто, он сказал ей "спасибо". И принялся раскладывать тарелки по подвесным шкаф-чикам. – Не за что, – сказала Кристина, поцеловав его в щёку. – Колючий какой. – Сейчас побреюсь. – Да уж после. Ты ещё ванну прими, к тебе ж друзья пришли. – А, ну да, да… После!
Они с Кристиной прошли в комнату как раз в тот мо-мент, когда закончился мультфильм. – Ну, вот и всё, Саныч, – сказал Басуха. – Шоу закон-чилось, нам пора уходить. – Как – пора? – удивился Саныч. – А поговорить? – Не, братуха, пора нам, – сказал Иннокентий, поды-маясь с кровати. – Да как же так? – проговорил Саныч. – Не парься, – сказал Федот, тоже вставая. – Сам к нам в другой раз придёшь. Наболтаемся. – Как же я… – замялся Саныч. – Поверь, всё просто! – подмигнул Иннокентий. – Я б не уходил после Шоу, – сказал Треска, – если бы во мне из тысяч личностей в тот день, с Аркашей, другая бы стояла у руля. – Давай, дружище. До встречи! – проговорил Слав-ный. Друзья двинулись в коридор. И Саныч увидел дыру от арматурины в затылке Славного. – Кристина, – позвал Саныч. – До свидания, милый, – ответила она, выходя за пар-нями. Саныч, плюхнувшись задницей на кровать, тупо уста-вился на погасший экран телевизора. "Как же так?" Он вдруг вскочил и ринулся в коридор. Но там уж нико-го не было. Вернувшись в комнату, Саныч уселся в кресло. – Пожар! Пожар! – донёсся с улицы крик. Саныч, вскочив, подбежал к окну, отдёрнул шторы, но ничего не увидел. – Пожар! Пожар! Крик раздавался, похоже, у самого окна. Этаж – восьмой. "Опять бред?" – Пожар! Пожар!
"Нет, не бред, это же голос Иннокентия!" Саныч, быстро справившись с щеколдами, распах-нул оконные рамы. В комнату вместе с ветром ворвался январский мороз. Перегнувшись через подоконник, Са-ныч глянул вниз. Точно! Иннокентий полз по стене, как человек-паук. "Во чудик-то, а через двери нельзя?" – Ты чё орёшь? Давай, лезь уже. Восьмой этаж не шутка, – сказал Саныч, готовый подхватить друга. – Вот, делать-то тебе нечего. Иннокентий наконец ухватился пальцами за жестяной карниз, и Саныч, дотянувшись до плеч куртки-косухи, потянул друга вверх. Поднял его легко, как пушинку. Они оказались лицом к лицу. И чёрт! Это был не Иннокентий. Очень похожая на него тварь. Не Иннокентий! Бледное с синевой лицо. Вместо глаз – чёрные угли. А раздвинувшиеся в ухмылке губы обнажили жёлтые клыки. Саныч с силой оттолкнул от себя тварь. Та судорожным рывком попыталась удержаться, но лишь чиркнула когтями по карнизу и с животным визгом полетела вниз. Саныч, спешно закрыв окна, отбежал вглубь комна-ты, вскочил на кресло, поджал колени к подбородку и об-хватил их руками. Его сильно трясло. Из кухни послышалось позвякивание бутылок. Са-ныча заколотило так, что зубы застучали. А с кухни всё доносилось какое-то шевеление да бутылочное клацанье. И оно становилось многочисленней. Словно кто-то уже ворочал мешок бутылок. Вдруг ворочанье прекратилось и раздался позвякивающий… шаг. Затем другой. Третий. Саныч полуслепыми, огромными от ужаса глазами, уста-вился на дверной проём. И через пару секунд там появил-ся монстр. Саныч видел его так же ясно, как и Кристину только что. Трансформер из бутылок. Ноги и руки были из водочных литрух, толщиной по четыре бутылки. Боч-кообразный торс – из пивных. Голова – из четырёх винных бутылок донышками вверх. И на них лежали две пла-стиковые бутылки, внимательно смотрящие на Саныча глазами-пробками "Джин-тоник". Трансформер замер в дверном проёме. Только стоял и смотрел, перекрыв выход из квартиры. Вдруг Саныч услышал скрип кровати в маленькой комнате. Затем донеслись шаги. "Это ещё кто?!" Саныч решил прорываться, пока не поздно. Надвига-лось что-то совсем нехорошее. Что-то похуже стеклянного трансформера. Он пружиной выбросился с кресла и что есть силы, с лёту, ударил кулаком в бутылочную рожу. Та разлетелась вдребезги. Глаза "Джин-тоники" полетели в разные сторо-ны. Разбитую, порезанную руку Саныча обожгла боль. Но левая уже наносила удар в предполагаемую печень транс-формера. Несколько пивных бутылок разбилось, но тварь даже не шелохнулась. Вдруг, молниеносным взмахом, трансформер слов-но хлопнул в ладоши над головой Саныча, и на того по-сыпались осколки стекла. Монстр прижал руки-розочки остроугольными огрызками битых бутылок прямо к горлу Саныча. Тот отпрянул назад. Трансформер остался на ме-сте, неподвижен, держа пред собой руки-розочки. Дверь маленькой комнаты, скрипнув, отворилась. Саныч запрыгнул на кровать, капая на смятые простыни кровью из разбитых рук. Кроме того кровь сочилась из по-резов на ухе и щеке, получившихся после битья бутылок над головой. Из маленькой комнаты медленно вышел фантом. Ти-хонько покачиваясь и болтая безвольными руками. Голова опущена. С длинных, мокрых волос капала вода (или пот? косуха-то на нём сухая). Он подошёл к окну и, повернув-шись в сторону Саныча начал мычать. "Зомби, похожий на Иннокентия. Эту тварь я не пу-стил в окно".