— Двадцать с лишним лет назад я лично ввел его в Организацию и поставил контролировать тотализатор в Бронксе. Что дальше?
— Оджи, вчера вечером кто-то размозжил ему голову. Ему и еще четверым его людям. Новичок, который звонил, принадлежит к группе Сандини, Ты знаком с Томми Сандини?
Маринелло покачал головой:
— Может быть, если я его видел.
— Он из Бостона, член одной из семей Организации. Его дядя, Чарли Сандини, просил меня взять его под свою опеку, когда тот только начинал. С тех пор он работает на меня. Несколько лет назад я поручил ему возглавить организацию в Буффало. Короче, Томми Сандини и его команда прибыли на место, когда заведение Грамелли было уже обработано. Они видели, как какой-то тип пытался скрыться на одном из туристских «караванов». Ребята пустились вдогонку и нагнали его неподалеку от Ниагары. В общем, они считают, что этот тип не кто иной, как Мак Болан.
Глаза Маринелло вспыхнули.
— Почему? Какие доказательства?
— Один из новичков подобрал в кабинете Грамелли значок снайпера. Он обнаружил его на трупе Грамелли. Совсем еще зеленый малый: ни словом не обмолвился, пока они не начали преследовать «караван». Тогда Сандини высадил его и приказан поднять тревогу. Они оставили его на дороге, а сами бросились дальше в погоню.
— Когда ты узнал об этом. Джо?
— Только что. Я был в Сиракузах, где отдыхал после дипломатических выкрутасов в Монреале. Мне позвонил мой секретарь из Рочестера. Мэтти Хоуэл сообщил, что на проводе какой-то истеричный мальчишка, плетущий небылицы о визите Болана в Буффало. Мэтти соединил меня с ним, и тот выложил всю историю. Он сказал, что они преследуют Болана по дороге, ведущей к Ниагаре, затем спросил, как быть дальше. Я так разволновался...
Старик прервал его рассказ мягким, дружеским тоном:
— Джо, Болан наводил страх и на более крепких людей, поэтому в твоем волнении нет ничего зазорного.
— Я знаю, Оджи, знаю. Словом, я вызвал Мэтти и приказал выслать к Ниагаре дюжину наших групп. Мы даже задействовали два вертолета.
— Но оказалось слишком поздно?
— Совершенно верно. Вертолет прибыл к Ниагаре в тот момент, когда из реки уже выуживали то, что осталось от машины Сандини. А осталась от нее лишь груда железного лома. Полиция продолжает устанавливать личности покойных.
Маринелло вздохнул и достал сигару.
— Это и есть то маленькое недоразумение, о котором ты говорил? — тихо спросил он.
— Да. Уверен, подобное мог совершить только Болан. Опять он. Оджи, мне совсем не нравится, что он объявился в этом районе именно сейчас. Дело пахнет катастрофой.
— Это может быть простым совпадением, — сказал старик.
— У меня еще не все...
Маринелло закурил сигару, поднял глаза к потолку и с безразличием бросил:
— Продолжай.
— На Грамелли работал один тип из Монреаля, который помогал ему улаживать дела в Квебеке. На Грамелли возлагалась задача по обеспечению безопасности встречи, а канадец был большой шишкой в среде квебекских военных. Сегодня утром мне сообщили, что этот тип, Леблан, оказался канадским полицейским. Бобби Грамелли узнал об этом чуть раньше и намеревался его ликвидировать. До последней секунды они были вместе. И вдруг Грамелли отправляется к праотцам, а Леблан исчезает. Его так и не нашли. Похоже, он сбежал вместе с Боланом. Маринелло стиснул зубами кончик сигары.
— У нас действительно маленькое недоразумение, — пробормотал он.
— В том-то и дело, Оджи.
— Какие меры ты принял?
— Поднял на ноги целую армию. Даже авиацию подключил. Но Болан явно избавился от своего «каравана», а это — единственная примета, которой мы располагаем. Территория поиска огромна. Если Палач намерен прибыть в Монреаль к началу встречи, он способен добраться туда самыми разными путями.