Мессалина чувствовала, что голова ее быстро просветляется, но очень хотелось выпить холодной воды, чтобы погасить пламя внутри.
- Что же мне делать?
- Я поговорю с Марком. Он знает.
- Твой муж может помочь?
Паулина придвинулась ближе:
- Он устроит миссию в Иудею, Парфию или еще куда-нибудь, а всех твоих так называемых друзей назначит послами. А в пути караван может встретиться с разными опасностями. На него могут напасть варвары, или упасть лавина, людей может унести разлившаяся река, и тел никто никогда не найдет.
Мессалина улыбнулась:
- Ручаюсь, в их память устроят великолепную церемонии. В храме Юпитера. И я прикажу жрецам читать молитвы еще десять лет.
Они подошли к личным покоям императрицы. Стража открыла двери и пропустила обеих женщин. Придворные уже шли следом, и, когда один из стражников стал закрывать дверь, Мессалина тихо произнесла:
- Не пускай их внутрь, проводи в приемную, и пускай ждут меня там. И отправь гонца в Сенат, пусть спросит сенатора Марка Випсания из Иллирии, не почтит ли он своим присутствием свою жену и императрицу. Немедленно!
Позднее, после того как Марк заверил Мессалину, что ей больше никогда не придется беспокоиться по поводу своих друзей, она возлежала на ложе и лакомилась с Паулиной ломтиками дыни и арбуза. Рабов она отослала. Когда комната опустела, Мессалина сказала подруге:
- С моей стороны было очень глупо говорить такие вещи в парильне пред всеми этими людьми, но сказанное было чистой правдой. Паулина, дорогая, я не могу больше выносить Клавдия, не могу даже стоять с ним рядом. Он раздражает меня, его дыхание отдает тухлым мясом, он даже слова произносит так, что я могу понять лишь четверть сказанного, он обливается, когда пьет, роняет еду на тунику, когда ест, а когда касается меня, то у меня мурашки пробегают по спине. А его тело доводит меня до отчаяния! Если бы хоть один раз он подошел ко мне, как настоящий мужчина, не хромая и не шаркая! Я схожу с ума, Паулина. И все чаще и чаще он хочет приходить в мою спальню. Я посылала ему красивых девушек, но каждую ночь он домогается меня!
- Что тебе сообщали девушки? - спросила Паулина.
- Они сказали, что он долго не может возбудиться, а когда ему это наконец удается, то не может продержаться и нескольких минут. Некоторые сказали, что он даже не смог войти в них, так что им пришлось ублажать его руками и ртом, но даже тогда они добивались лишь чего-то, подобного летнему, наполовину высохшему фонтану. Клянусь тебе, Паулина, если он войдет в мою спальню сегодня ночью, то к утру будет мертв.
- Разве ты не можешь остановить его, императрица?
- Как могу я запретить императору, даже если это Клавдий? В старые времена, когда преторианская гвардия делала из него посмешище, - да. Но со времени завоевания Британии он стал уважаемой фигурой. - Она взяла кусок дыни, съела его и вытерла руку о влажное полотенце. - Даже преторианцы приветствуют его, когда он входит в их казармы. Он любит это и потому приходит туда часто.
Она внезапно вздрогнула, словно в комнату ворвался холодный ветер.
- О боги, я так ненавижу и презираю его! Его проблемы с желудком привели к тому, что он стал просто зловонным, я уже не могу быть с ним в одной комнате и даже в одном дворце!
Паулина понимала, что чувствует императрица.
- Но, госпожа, подумайте, что случилось бы, если бы император вдруг умер. Ваши дети слишком малы, а правительницей вам стать никогда не позволят. Сразу начнется сражение за власть, и, кто бы ни победил, вас, ваших детей и вашу мать выгонят из дворца в любом случае. И все вы будете мертвы уже через неделю. Пока ваши дети будут иметь право на престол, преемник Клавдия не позволит им жить. А если вам удастся бежать, то где вы сможете найти убежище?
Женщины замолчали, легли на ложа и, поедая сласти, обдумывали будущее.
- Значит, позволить ему жить? И пока он жив - терпеть его притязания и дряблое тело?
Паулина тряхнула головой:
- Не обязательно, госпожа. Есть разные способы… - Мессалина посмотрела на подругу, и Паулина продолжила: - Например, снотворное, чтобы он мог закончить свой день и, собравшись прийти к вам, заснул бы еще до того, как покинул свои покои.
- Но он узнает, если я…
- Не вы, госпожа. Заставьте проделать это одного из его рабов. Подкупите, пригрозите кастрацией… Что-нибудь, но вынудите подложить снотворное в кубок Клавдия. Его дегустатор пригубит напиток и ничего не заподозрит из-за малого количества снадобья, но когда Клавдий выпьет полный кубок со всей дозой, то захрапит надолго. И никто ничего не заподозрит, потому что он утром проснется в хорошем самочувствии от крепкого ночного сна.
Мессалина улыбалась и внимательно слушала.
- И это еще не все, - продолжила Паулина. - Когда вас пригласят разделить с ним трапезу, объясните, что вы бы - с удовольствием, но должны посетить храм или что-нибудь вроде того. Он одобрит проявившуюся в вас склонность к почитанию богов.
- Но он узнает, что меня там не будет. Он пошлет слугу в мои покои, и тот найдет меня здесь. Я не смею играть на его набожности.
- Тогда будьте в другом месте.
- Куда же мне пойти?
- На мою виллу. Не говорите Клавдию, в какой именно храм вы отправитесь. Покиньте дворец, облачившись в белое, и возьмите с собой лишь пару самых доверенных слуг. Он, несомненно, будет выглядывать из окна. Прикажите своим носильщикам нести вас в первый день к храму Аполлона, на другой день - к храму Юпитера, потом - Венеры, а на четвертый день - к храму Дианы. Как только паланкин скроется у него из виду, окольными дорогами отправляйтесь на мою виллу и проводите там время в свое удовольствие.
Мессалина не могла сдержать улыбки.
- О, драгоценная Паулина, ты так умна! Я смогу проводить целый день вдали от этого места, проводить время как хочу, и Клавдий будет думать, что я - самая благопристойная женщина в Риме. Это чудесно. И даже лучше… Когда я вернусь во дворец, то буду так утомлена своей благопристойностью, что целый день смогу лежать и отдыхать. Клавдий будет в восторге. Что ж, дорогой друг, скажи, что будет ждать меня, когда я начну применять эти хитрые трюки. Кого ты еще пригласишь?
Теперь пришла очередь улыбнуться и Паулине.
- Как известно госпоже, мой муж Марк исполняет все мои желания. Однако я обращаю внимание как на мужчин, так и на женщин, и, хотя и не особенно себе потворствую. Некоторые из предметов моих недавних восторгов пришли вместе со мной во дворец. На прошлой неделе у вас был мой египетский возница… - сказала она, и Мессалина почувствовала себя близкой к обмороку, сразу вспомнив о своем шоке и восхищении от вида его гигантского черного пениса. Но он был хорош лишь для одного захода и бесполезен весь остаток дня, несмотря на все ее старания. - И те несколько иудейских танцовщиц, которые так восхищали вас. Но когда вы придете в мой дом, вас будут ждать новые удовольствия. Вы, госпожа, когда-нибудь были с двумя мужчинами одновременно?
Мессалина взглянула на подругу в изумлении:
- Ты же не имеешь в виду…
Паулина кивнула.
Император Клавдий лег на спину и позволил девушке-гречанке массировать ему виски. Сначала она положила на его лоб холодный компресс, а затем смочила виски ароматическими маслами и стала мягко втирать их в кожу. Аромат сандалового дерева смешался с запахом апельсина, он вдохнул их и в первый раз за время принятия ароматических ванн почувствовал, что дышит, наконец, свободно. Девушка искусно проводила пальцами от его лба к вискам и ушам, сменяя более сильные, порой весьма болезненные надавливания мягкими, почти неосязаемыми касаниями.
Но тут пришел проклятый Полибий и спросил:
- Могу я продолжить чтение письма, цезарь?
- Да, - тихо произнес Клавдий. Похоже, он потерялся в объятиях гречанки больше, чем в хлопотах, связанных с дикарями Британии.
- Ваш пропретор, Публий Осторий Скапула, который, как вы знаете, назначен после Авла Плавтия правителем Британии…
- Да-да, мне все известно о Публии. Читай дальше.
- Он сообщает нам, что отбил нападение Каратака и перевел Двадцатый легион в новую построенную им крепость. Он смог это сделать, потому что перед тем, как передвинуть их на запад страны, отправил часть людей в Камулодун с его колонией ветеранов. Это, сообщил пропретор, защитит завоевания римлян от мятежей и сбережет имперские деньги, предназначенные для пенсий ветеранам. Вместо денег Публий дал им во владение землю. Они вытеснили нескольких бриттов, которые там жили, и в результате вашего великого военного похода, цезарь, теперь Камулодун становится нашей новой столицей в Британии.
- А как же вспышки враждебности в землях иценов и катувелланов? - спросил Клавдий - Почему они бунтуют? Я не понимаю этого, Полибий. Я с добрыми намерениями подписал договор с одиннадцатью королями бриттов, и в обмен они обещали мне мир. Что произошло теперь? Почему мне приходится беспокоиться об этом снова, когда я думал, что все улажено?
Полибий отложил привезенный из Британии свиток.