- Четыре шкворня, четыре обруча, девять подосин… - недовольным голосом подсчитывал атаман. - Это ж какой убыток! Это ж, хлопцы, очень много!
- А что ж теперь делать? - спросил Савка.
- Как что? Обновить надо!
- Но как? - переспросил Савка и, сдвинув удивлённо плечи, ухмыльнулся.
- Вот ты и будешь обновлять, - проговорил Мартын, заметив Савкину ухмылку.
После осмотра атаман приказал ребятам идти к оврагу, найти там воду, снять с себя грязную, испачканную в дёгте одежду, искупаться и переодеться в чистое.
Вскоре Лукаш и Савка явились принаряженными - хоть на гулянье. Они были в широких синих шароварах, в белых с мережеными воротниками сорочках. Мартын внимательно оглядел парней и, как видно, остался доволен их бравым видом. Затем он велел им взять собранное железо и два мешка: один - с рыбой, а другой - с солью - и отправляться в дорогу.
- Пойдёте вот так прямо, - показал атаман на север, - и вон за тем горбом увидите хутор, который называется Зелёный…
- Ищите глазами сторожевую фигуру.
- К ней и направляйтесь! - советовали чумаки.
- А там спросите, - продолжал атаман, - кузнеца Данилу. Скажите ему, чего пришли: так, мол, и так, обломались, мол, в пути. Да будьте почтительными, чтобы не подумали, что вы дурни. И ещё скажите ему: кланяемся, мол, всем чумацким гуртом, вместе с Мартыном Цеповязом, старая собака ещё на своих двоих и прыткий, как хорт, и ещё скажите, что в другой раз, мол, он заглянет, а сейчас у него много хлопот, да и спину ломит. Вот так и скажите, не забудьте. Отправляйтесь!
Ребята подхватили мешки и не спеша, как обычно делают люди, получившие важное задание, тронулись в путь. Когда отошли от лагеря, оглянулись: атаман стоял на переднем возу и медленно то поднимал, то опускал руку, будто приказывая идти дальше и дальше или утверждая, что они идут правильно, той дорогой, которой нужно.
Лукаш и Савка ускорили шаги, они сбежали в лощинку и тут же выскочили на пригорок. Перед ними открылся необъятно широкий простор. Лагерь уже скрылся из глаз, он остался где-то там позади. Не сговариваясь, Лукаш и Савка побросали наземь мешки и, выпрямившись, полные молодой силы, юношеского задора, радостные, что они на воле, без надзора, кинули в степь тугое, на полные груди:
- Гей! Гей!
Потом схватили друг друга в крепкие объятия и начали бороться.
- А куда ж нам идти? - спросил вдруг Лукаш, снимая руку с плеча товарища.
Топчась, они вглядывались во все стороны, но перед глазами всё вокруг было одинаковым.
- Хотя бы солнце показалось, - проговорил удручённо Лукаш. - Но видишь, небо, как на грех, стало пасмурным, нахмурилось.
- Если бы солнце, - согласился Савка, - тогда бы мы сразу определили, где какая сторона. А сейчас мы как в мешке.
Они пошли наугад, направляясь к кургану, который виднелся у самого горизонта. Но когда подошли к нему, приуныли ещё больше. Оказалось, что только зря били ноги. За этим курганом вдали маячили другие курганы: большие и малые, а в нескольких верстах громоздились то ли камни, то ли какие-то руины.
Долго шли в одном направлении. Возвращались назад, брали вправо, влево… но всё напрасно. Беспрерывная ходьба изматывала их силы. На душе было неспокойно: время проходит, а они никак не могут выбраться из этой волнистой зелёной пустыни.
Наконец они решили: один пойдёт в одну сторону, а другой - в другую, но так, чтобы не выпускать друг друга из виду.
Сонная тишь в степи тем временем нарушилась: повеял тёплый несмелый ветерок, потом он покрепчал, набрал силы, всклокочил травы. Небо прояснилось, и солнце, выбившееся из-за туч, показало раннюю обеденную пору.
Блуждание Лукаша и Савки вскоре окончилось. Почти одновременно они окликнули друг друга, хотя и были в разных концах продолговатого с каменной гривой бугра; вдалеке, под горою, словно прилепленные большие гнёзда, виднелись затенённые деревьями хатки и ещё какие-то похожие на башни постройки.
Небольшая, ограждённая каменными стенами усадьба была похожа на крепость. Да и весь хутор был обнесён земляным валом с высоким частоколом и тоже походил на крепость. Подобные ограждения Лукаш и Савка уже видели на. Дону и около моря. Тамошние люди говорили, что это защита от турок и татар. "Ну, там, вблизи таких соседей, защита, конечно, нужна. А почему же здесь, в степи, такие несуразные крепости?" - думали ребята. Но об этом они узнают попозже. А сейчас им нужно скорее рассказать, зачем их сюда послали.
Скинув брыли и почтительно поклонившись перед высоким, уже пожилым, седоусым, с посеребрённой головой кузнецом Данилой, Лукаш и Савка пересказали ему всё то, что говорил им атаман Мартын.
- Собака. Прыткий, как хорт… - повторил за ребятами хохочущий Данило. - Да если бы вы, хлопцы, кроме вот этих знакомых слов, ничего мне больше не сказали, я всё равно признал бы, что вы из обоза старого Цеповяза. Ох вы ж, мои дорогие земляки!.. - Он стиснул ребят в своих могучих объятиях, поднял их, казалось готовый подкинуть вверх, затем бережно опустил на землю: расчувствовавшийся, обрадованный, начал приглашать в дом.
Лукаш и Савка были изумлены таким неожиданным гостеприимством и особенно словами "мои дорогие земляки". Поблагодарив за приглашение, они напомнили, что очень спешат, что уже и так потратили много времени, разыскивая хутор.
- Ну что ж, придётся, наверное, принять вашу просьбу, - проговорил, раздумывая, Данило. - Вот только как быть. Нет сейчас моего помощника… А может, кто-нибудь из вас наловчился бы?..
Не теряя времени, пошли в кузницу.
- А подосины, вижу, кузнеца Лаврина, - заметил Данило, разглядывая железные обломки, принесённые ребятами.
- Ага, есть такой в нашем селе, - подтвердил Савка.
- А откуда вы, дяденька, знаете, что это Лаврина? - спросил удивлённый Лукаш.
- Вижу по работе, - усмехнулся Данило. - С Лаврином мы одногодки Вместе учились кузнечному делу. Живой он ещё?..
- На ногах. Каждый день в кузнице, - ответил Савка.
- Пики делает запорожцам, - вставил Лукаш.
- Не пики, а подосины, - поспешил поправить товарища Савка, с упрёком и осуждением взглянув на него.
- А что ж здесь такого? - удивился тот.
- А такого, что только подосины. А ты очень языкатый. Болтун! - уже с возмущением проговорил Савка.
Данило, казалось, не обратил внимания или делал вид, что его не интересует эта словесная перепалка ребят, он рассматривал железные обломки и продолжал расспрашивать о селе: называл знакомых ему людей - и наконец признался, что он и сам родом из Каменки. С юношеских лет чумаковал в обозе Мартына Цеповяза, несколько раз ходил с ним за солью и рыбой в Крым и - на Дон. Но однажды, когда возвращались с Азова, с поклажею, произошёл несчастный случай: его волы выбились из сил, и он вынужден был отстать от обоза. С помощью Цеповяза добрался кое-как до этого хутора. Надеялся, что волы поправятся и он сможет вернуться в Каменку. Но произошло наихудшее - волы околели. Что делать? Не идти же с одним кнутом в дальний свет пешком. Тем более родных в Каменке у него никого нет. Так и остался в Зелёном. Начал заниматься кузнечным делом. Женился. Обжился. И вот уже двадцатый год, как он здесь…
"Вот это оказия, - думали ребята, - нарядились в праздничное, а попали в кузницу. Но что поделаешь…" Засучив рукава сорочек, они надели кузнечные фартуки.
- За растабарами мы и о деле забыли, - спохватился Данило. - Давайте-ка, в добрый час, гуртом Да ладком, - и он показал ребятам, что им делать.
Лукаш принялся раздувать мехами огонь в горне, а Савка должен был выстукивать молотком по раскалённому железу в такт ударам кузнеца и вовремя с силой бить по пробою, когда нужно было сделать отверстие.
От неопытности рука парня часто делала промахи, и молоток попадал не туда, куда следует. Это задерживало работу.
Во время отдыха Саака туже подпоясал фартук, засучил ещё выше рукава сорочки и выбрал себе моего поудобнее. Когда принялись снова за работу, ому показалось, что он стал более метким. По вот Данило вынул из горна брызжущую искрами длинную полосу - подосину, положил её на наковальню, выровнял и поставил на пробои. Савка замахнулся молотком, ударил раз, второй, но попасть никак не мог.
- Разве ж так бьют?! - послышалось весёлое, задиристое, укоризненное.
Савка не успел оглянуться, как из его рук был выхвачен молоток и зазвенели в кузне звонкие размеренные удары.
Отступив на шаг, Савка замор - в отблесках пламени он увидел девушку. Стройная, высокая, юное лицо, будто охваченное огнём, пылает, густые чёрные брови слегка собраны и нахмурены, большие красивые глаза прищурены, смотрят добродушно, открыто и… обжигают. Савка отступил ещё на шаг и вдруг почувствовал, как какое-то невидимое точение подхватило его, закружило в своём водовороте, подняло вверх. Он перестал ощущать землю под ногами, ему казалось, что он куда-то проваливается, летит…
Улучив момент, когда девушка, передыхая, положила на колоду молоток, Савка быстро схватил его и начал так орудовать им, что даже Данило не утерпел и с восхищением воскликнул:
- Смотри, Оксана! А из него может выйти кузнец! Да ещё какой!..
Когда Савка, утомившись, отдыхал, за дело принималась Оксана, и так попеременно они долго работали, показывая друг другу свою ловкость и умение.
Но вот последняя горячая поковка упала на землю. Работа закончена.
Савка откинул молоток, оглянулся. В проёме двери кузницы, пронизанная солнечными лучами, подняв вверх руки, стояла Оксана и повязывала на голове белый платок. Около кузнечного меха, заглядевшись на неё, застыл Лукаш.