Началом писательской карьеры Даля можно считать публикацию его повести "Цыганка" в журнале "Московский телеграф" в 1830 г. (№ 21–22). А в 1832 г. в Петербурге выходят в свет отдельным изданием "Русские сказки", "пяток первый", "разукрашенные Казаком Луганским". Как писал сам автор позднее, "не сказки сами по себе были мне важны, а русское слово, которое у нас в таком загоне, что ему нельзя было показаться в люди без особого предлога и повода - сказка послужила предлогом. Я задал себе задачу познакомить земляков своих сколько-нибудь с народным языком и говором, которому открывался такой вольный разгул и широкий простор в народной сказке". Биограф Даля справедливо отмечал, что писатель одной из целей имел "изобразить черты народного быта в неподдельном виде" и что "до рассказов Даля русский простолюдин выводился или в виде пейзана, чуть не с розовым веночком на голове, как у Карамзина и его подражателей, или в грязном карикатурном виде, как у Булгарина. В то время не было еще ни "Мертвых душ" Гоголя, ни "Записок охотника" Тургенева". Однако тираж книги изымается, а писатель попадает под арест - власти посчитали, что в сказках содержатся насмешки над правительством. Впрочем, Даля вскоре отпустили, а некоторое количество экземпляров книги сохранилось. Один из них был подарен автором Пушкину. (О взаимоотношениях Даля с Пушкиным, об их совместном путешествии по пугачевским местам в 1833 г., о сюжете "Сказки о Георгии Храбром и о волке" (1836), сообщенном Пушкиным Далю, равно как и о кончине первого русского поэта, при которой присутствовал доктор Даль, имеется обширная литература - мы об этом только упоминаем.)
В 1833 г. Даль женится, оставляет медицинскую практику и отправляется в Оренбургский край в должности чиновника особых поручений. Там он живет восемь лет, там написана большая часть его повестей и рассказов, там собрана большая часть материалов для словаря. На эти и следующие годы приходится, думается, пик популярности Даля-писателя (этому немало способствует выход четырех книжек "Былей и небылиц Казака Владимира Луганского" (1833–1839)). Он постоянно публикует свои произведения в журналах "Библиотека для чтения", "Отечественные записки". Это и сказки, и повести из русского быта (например, "Бедовик", "Колбасники и бородачи", "Павел Алексеевич Игривый" и др.), и рассказы, основанные на изучении преданий киргизов и уральских казаков ("Бикей и Мауляна", "Майна", "Башкирская русалка" и др.). Даль "развивает сделанные им некогда художественные открытия, дополняет их новыми обретениями и с учетом своих обогатившихся представлений о жизни более углубленно отображает окружающую действительность".
В иллюстрированных сборниках начала 1840-х гг. печатаются первые "физиологические очерки" "Уральский казак" (1843), "Чухонцы в Питере" (1846), "Денщик" (1845) "Петербургский дворник" (1845). В "Повестях, сказках и рассказах" (1846) Даль под одной обложкой объединяет сказки и физиологические очерки. По тонкому наблюдению Ю. П. Фесенко, "новаторская разработка литературной сказки в народном духе, а затем ее использование в качестве основы для русского физиологического очерка и сам очерк открывали надежные перспективы для реалистического освоения действительности. <…>…Сказочное начало сочетается с выверенными бытовыми подробностями и сочным просторечием".
Н. В. Гоголь так охарактеризовал повествовательный стиль Даля: "Все у него правда и взято так, как есть в природе. Ему стоит, не прибегая ни к завязке, ни к развязке, над которыми так ломает голову романист, взять любой случай, случившийся в русской земле, первое дело, которому производству он был свидетелем и очевидцем, чтобы вышла сама собой наизанимательнейшая повесть. По мне, он значительней всех повествователей-изобретателей. Может быть, я сужу здесь пристрастно, потому что писатель этот более других угодил личности моего собственного вкуса".
В 1841 г., женившись во второй раз (первая его жена умерла), Даль переезжает в Петербург (он занимает должность секретаря и чиновника особых поручений), а затем, в 1849 г., в Нижний Новгород (в должности управляющего удельной конторой). Далем составлены учебники по зоологии (1847) и ботанике (1849). А за собрание коллекций по флоре и фауне Оренбургского края Даль избирается членом-корреспондентом Академии наук (по отделению естественных наук).
В разное время им написаны сборники рассказов "для народного чтения": "Солдатские досуги" (1843), "Матросские досуги" (1853), "Два сорока бывальщинок для крестьян" (1862). Как писал биограф Даля, "эти "Досуги" не были похожи на искусственные в высшей степени, на каждом слове звучавшие фальшивой нотой тогдашние рассказы генерала Скобелева, знавшего русского солдата, но не ведавшего русского человека. <…>…Не похожи были и на позднейшие книжки для народного чтения, которые писались и пишутся неумелыми руками либо из-за денег, либо с предвзятыми тенденциями".
Надо ли говорить, что все это время продолжается работа над словарем. В 1845 г. Даль печатает несколько статей под заглавием "Русский словарь", а в 1861 г. наконец выходит в свет первый выпуск "Толкового словаря живого великорусского языка" (следующие выпуски издавались до 1867 г.), в 1862 г. - "Пословицы русского народа".
В 1859 г. Даль уходит в отставку и живет в Москве. За словарь ученый удостаивается Ломоносовской премии и в 1868 г. избирается почетным членом Академии наук. Последние годы жизни он занимается подготовкой второго издания словаря (это "исправленное и значительно умноженное по рукописи автора" издание в четырех томах увидело свет уже после смерти Даля - в 1880–1882 гг.), пишет "Картины русского быта" для журнала "Русский вестник" (1867–1868) и работает над "Бытописанием", Пятикнижием Моисея, изложенным для простонародья (рукопись, не пропущенная цензурой, на сегодняшний день не обнаружена).
Собиратель народных преданий, поверий и сказок, В. И. Даль говорил, что "большая часть тех, кои считают долгом приличия гласно и презрительно насмехаться надо всеми народными предрассудками, без разбора, - сами верят им втихомолку или, по крайней мере, из предосторожности не выезжают со двора в понедельник и не здороваются через порог".
Сравнивая особенности южных и северных преданий о колдунах во вступлении к циклу статей "О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа" (публиковался в 1843–1846 гг.; позднее издан отдельно в 1880 г.), Даль отмечал: "Север наш искони славится преимущественно большим числом и разнообразием поверий и суеверий о кудесничестве разного рода. <…> Кудесники и знахари северной полосы отличаются также злобою своею, и все рассказы о них носят на себе этот отпечаток. На юге видим более поэзии, более связных, сказочных и забавных преданий и суеверий. В коих злобные чернокнижники являются только как необходимая прикраса, для яркой противоположности. Нигде не услышите вы столько о порче, изурочении, как на Севере нашем; нигде нет столько затейливых и забавных рассказов, как на Юге".
Наша подборка из сочинений Даля дает представление об таком "разнообразии поверий", в которых человек сталкивается с потусторонним миром. Иногда Даль обрабатывает сюжет, создавая на его основе собственное произведение. Иногда просто записывает услышанное, сопровождая своими комментариями, как это сделано, например, в очерке "Богатырские могилы": "Отчего костер сгорает и кто кладет в основание нового памятника два сучка крестом - этого никто не знает; по крайней мере, вы не найдете никого, кто бы это вам сказал. <…> Если мы не согласимся верить вместе с народом в это чудо, то остается предположить либо что распространенное и укоренившееся в народе поверье заставляет того или другого, кого случай наведет в урочное время в то место, зажечь костер и утаить это, обманывая себя и других, как это нередко в суевериях случается, либо что этот обряд всесожжения составляет тайну немногих, соблюдающих в роде своем какое-нибудь заветное предание".