Мечтал один, и ждал один
Каких-то светлых дней,
Каких-то сладостных годин
И радостных огней,
"Небо – моя высота…"
Небо – моя высота,
Море – моя глубина.
Радость легка и чиста,
Грусть тяжела и темна.Но, не враждуя, живут
Радость и грусть у меня,
Если на небе цветут
Лилии светлого дня,–Волны одна за одной
Тихо бегут к берегам,
Радость царит надо мной,
Грусти я воли не дам.Если же в тучах скользит
Змеи, звеня чешуей –
Волны кипят и гремят,
Дерзкой играя ладьей,Буйная радость дика,
Биться до смерти я рад,
Разбушевалась тоска,
Нет ей границ и преград.
Клевета
Лиловая змея с зелеными глазами,
Я все еще к твоим извивам не привык.
Мне страшен твой, с лукавыми речами,
Раздвоенный язык.Когда бы в грудь мою отравленное жало
Вонзила злобно ты, не возроптал бы я.
Но ты всегда не жалом угрожала,
Коварная змея.Медлительный твой яд на землю проливая,
И отравляя им невинные цветы,
Шипела, лживая и неживая,
О гнусных тайнах ты.Поднявши от земли твоим холодным ядом
Среди немых стволов зелено-мглистый пар,
Ты в кровь мою лила жестоким взглядом
Озноб и гнойный жар.И лес, где ты ползла, был чудищами полон,
Дорога, где я шел, свивалася во мгле.
Ручей, мне воду пить, клубился, солон,
И мох желтел в золе.
"Знаю правду, верю чуду…"
Знаю правду, верю чуду,
И внимаю я повсюду
Тихим звукам тайных сил.
Тот просвет в явленьи всяком,
Что людей пугает мраком,
Я бесстрашно полюбил.Я не ваш, я бесполезный.
Я иду над вечной бездной
Вдаль от блага и от зла.
Мне всегда несносно-чужды
Все земные ваши нужды,
Преходящие дела.
"Зачем любить? Земля не стоит…"
Зачем любить? Земля не стоит
Любви твоей.
Пройди над ней, как астероид,
Пройди скорей.Среди холодной атмосферы
На миг блесни,
Яви мгновенный светоч веры,
И схорони.
Нине Каратыгиной
Вы любите голые девичьи руки,
И томно на теле шуршащие бусы,
И алое, трепетно-знойное тело,
И животворящую, буйную кровь.И если для сердца есть терпкие муки,
И совесть глубокие терпит укусы,
И только жестокость не знает предела,
Так что ж, – и такою любите любовь.
"Дай мне эфирное тело…"
Дай мне эфирное тело,
Дай мне бескровные вены!
К милому б я полетела
Мимо затворы и стены!Дай мне прозрачное тело,
Сбросить бы тесные платья!
К милому б я полетела
Пасть, замирая, в объятья.Дай мне крылатое тело,
Трепетно-знойные очи!
К милому б я полетела
Яркою молнией ночи.
"Не думай, что это – березы…"
Не думай, что это – березы,
А это – холодные скалы.
Все это – порочные души.Печальны и смутны их думы,
И тягостна их неподвижность,
И нам они чужды навеки,
И люди вовек не узнают
Заклятой и страшной их тайны.И мудрому только провидцу
Открыто их темное горе
И тайна их скованной жизни.
"Как лук, натянутый не слишком туго…"
Как лук, натянутый не слишком туго,
Я животом и грудью встречу друга,
И уж потом в объятья упаду.
Но и тогда, когда темны ресницы,
Я сохраню тот выгиб поясницы,
С которым я в дневных лучах иду.Пряма в толпе, я вовсе не другая
И в час, когда пред ним лежу нагая,
Простершися во весь надменный рост.
С покорностью любовь не познакомит,
И обнимающий меня не сломит
Стремительного тела крепкий мост.
"Под сению Креста рыдающая мать…"
Под сению Креста рыдающая мать.
Как ночь пустынная, мрачна ее кручина.
Оставил Мать Свою, – осталось ей обнять
Лишь ноги бледные измученного сына.Хулит Христа злодей, распятый вместе с ним:
– Когда ты Божий Сын, так как же ты повешен?
Сойди, спаси и нас могуществом твоим,
Чтоб знали мы. что ты всесилен и безгрешен.–Любимый ученик сомнением объят,
И нет здесь никого, в печали или злобе,
Кто верил бы, что Бог бессильными распят
И встанет в третий день в своем холодном гробе.И даже сам Христос, смутившись наконец,
Под гнетом тяжких дум и мук изнемогая,
Бессильным естеством медлительно страдая,
Воззвал: – Зачем меня оставил Ты, Отец! –В Христа уверовал и Бога исповедал
Лишь из разбойников повешенных один.
Насилья грубого и алчной мести сын.
Он сыну Божьему греховный дух свой предал.И много раз потом вставала злоба вновь,
И вновь обречено на казнь бывало Слово,
И неожиданно пред ним горела снова
Одних отверженцев кровавая любовь.
"Муж мой стар и очень занят, все заботы и труды…"
Муж мой стар и очень занят, все заботы и труды,
Ну, а мне-то что за дело, что на фраке три звезды!
Только пасынок порою сердце мне развеселит,
Стройный, ласковый и нежный, скромный мальчик Ипполит.Я вчера была печальна, но пришел любезный гость,
Я все горе позабыла, утопила в смехе злость.
Что со мной случилось ночью, слышал только Ипполит,
Но я знаю, скромный мальчик эту тайну сохранит.Утром, сладостно мечтая, я в мой светлый сад вошла,
И соседа молодого я в беседку позвала.
Что со мной случилось утром, видел только Ипполит,
Но я знаю, скромный мальчик эту тайну сохранит.В полдень, где найти прохладу? Только там, где есть вода.
Покатать меня на лодке Ипполиту нет труда.
Что со мной случилось в полдень, знает только Ипполит.
Но, конечно, эту тайну скромный мальчик сохранит.
"Все, что вокруг себя знаю…"
Все, что вокруг себя знаю,–
Только мистический круг.
Сам ли себя замыкаю
В темное зарево вьюг?Или иного забавит
Ровная плоскость игры,
Где он улыбчиво ставит
Малые наши миры?Знаю, что скоро открою
Близкие духу края.
Миродержавной игрою
Буду утешен и я.
"Близ ключа в овраге…"
Близ ключа в овраге
Девы-небылицы
Жили, нагло наги,
Тонки, бледнолицы.Если здешний житель,
Сбившийся с дороги,
К ним входил в обитель,
Были девы строги.Страхи обступали
Бедного бродягу,
И его гоняли
По всему оврагу.Из чужого ль края
Путник, издалеча,
Для того другая,
Ласковая встреча.Вдруг на дне глубоком
Девы молодые,
С виноградным соком
Чаши золотые,Светлые чертоги,
Мягкие ложницы,
В легкой пляске ноги
Голой чаровницы,Звон и ликованье,
Радостное пенье.
Сладкое мечтанье,
Тихое забвенье.
"Моя верховная Воля…"
Моя верховная Воля
Не знает внешней цели.
Зачем же Адонаи
Замыслил измену?
Адонаи
Взошел на престолы,
Адонаи
Требует себе поклоненья,–
И наша слабость,
Земная слабость
Алтари ему воздвигала.
Но всеблагий Люцифер с нами,
Пламенное дыхание свободы,
Пресвятой свет познанья,
Люцифер с нами,
И Адонаи,
Бог темный и мстящий,
Будет низвергнут
И развенчан
Ангелами, Люцифер, твоими,
Вельзевулом и Молохом.
"Упрекай меня, в чем хочешь…"
Упрекай меня, в чем хочешь,–
Слез моих Ты не источишь,
И в последний, грозный час
Я пойду Тебе навстречу
И на смертный зов отвечу:
– Зло от Бога, не от нас!Он смесил с водою землю,
И смиренно я приемлю,
Как целительный нектар,
Это Божье плюновенье,
Удивительное бренье,
Дар любви и дар презренья,
Малой твари горний дар.Этой вязкой, теплой тины,
Этой липкой паутины
Я сумел презреть полон.
Прожил жизнь я, улыбаясь,
Созерцаньям предаваясь,
Все в мечты мои влюблен.Мой земной состав изношен,
И куда ж он будет брошен?
Где надежды? Где любовь?
Отвратительно и гнило
Будет все, что было мило,
Что страдало, что любило,
В чем живая билась кровь.Что же, смейся надо мною!
Я слезы твоей не стою,
Хрупкий делатель мечты.
Только знаю, Царь небесный,
Что голгофской мукой крестной
Человек страдал, не Ты.
"На тихом берегу мы долго застоялись…"
На тихом берегу мы долго застоялись.
Там странные цветы нам сладко улыбались,
Лия томительный и пряный аромат.Фелонь жреца небес прохладно голубела.
Долина томная зарею пламенела,
Ровна и холодна в дыханье горьких мят.Донесся к нам наверх рожка призыв далекий.
Бренчали вдалеке кутасы мирных стад.
Какой забавный звон! В безмолвности широкой.
Янтарный звон зари смирил полдневный яд.
"Грести устали мы, причалили…"
Грести устали мы, причалили,
И вышли на песок.
Тебя предчувствия печалили,
Я был к тебе жесток.Не верил я в тоску прощания,
Телесных полный сил,
Твою печаль, твое молчание
Едва переносил.Безумный полдень, страстно дышащий,
Пьянящий тишину,
И ветер, ветви чуть колышущий
И зыблющий волну.