И что видеть и слышать ему довелось:
И тот суд, и о боге ученье,
И в сиянье мужик, и девицы без кос -
Всё приводит его к заключенью:
"Много разных бывает на свете чудес!
Я не знаю, что значит какой-то прогресс,
Но до здравого русского веча
Вам еще, государи, далече!"
26
И так сделалось гадко и тошно ему,
Что он наземь как сноп упадает
И под слово прогресс, как в чаду и дыму,
Лет на двести еще засыпает.
Пробужденья его мы теперь подождем;
Что, проснувшись, увидит, о том и споем,
А покудова он не проспится,
Наудачу нам петь не годится.
Начало 1871
…Федор Михайлович (Достоевский) прочел "Власа" Некрасова – и как прочел! Зала дрожала от рукоплесканий, когда он кончил чтение. Но публика не хотела еще расстаться с знаменитым чтецом и просила его еще что-нибудь прочесть. Федор Михайлович и на этот раз не заставил себя долго просить; он сам, видимо, был сильно наэлектризован энтузиазмом публики и не ощущал еще усталости. Он прочел маленькую поэму графа А. К. Толстого "Илья Муромец" и при этом очаровал своих слушателей художественною передачею полной эпической простоты воркотни старого, заслуженного киевского богатыря-вельможи, обидевшегося на князя Владимира Красное Солнышко за то, что тот как-то обнес его чарою вина на пиру, покинувшего чрез это его блестящий двор и уезжавшего теперь верхом на своем "чубаром" в свое родное захолустье, чрез дремучий лес. Когда Федор Михайлович читал финальные стихи поэмы:
И старик лицом суровым
Просветлел опять,
По нутру ему здоровым
Воздухом дышать;
Снова веет воли дикой
На него простор,
И смолой и земляникой
Пахнет темный бор…
одушевление его, казалось, достигло высшей степени, потому что заключительные слова "и смолой и земляникой пахнет темный бор…" были произнесены им с такою удивительною силою выражения в голосе, что иллюзия от истинно художественного чтения произошла полная: всем показалось, что в зале "Благородки" действительно запахло смолою и земляникою… Публика остолбенела, и, благодаря этому обстоятельству, оглушительный гром рукоплесканий раздался лишь тогда, когда Федор Михайлович сложил книгу и встал со стула.
М. А. Александров
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ
1
Под броней с простым набором,
Хлеба кус жуя,
В жаркий полдень едет бором
Дедушка Илья;
2
Едет бором, только слышно,
Как бряцает бронь,
Топчет папоротник пышный
Богатырский конь.
3
И ворчит Илья сердито:
"Ну, Владимир, что ж?
Посмотрю я, без Ильи-то
Как ты проживешь?
4
Двор мне, княже, твой не диво!
Не пиров держусь!
Я мужик неприхотливый,
Был бы хлеба кус!
5
Но обнес меня ты чарой
В очередь мою -
Так шагай же, мой чубарый,
Уноси Илью!
6
Без меня других довольно:
Сядут – полон стол!
Только лакомы уж больно,
Любят женский пол!
7
Все твои богатыри-то,
Значит, молодежь;
Вот без старого Ильи-то
Как ты проживешь!
8
Тем-то я их боле стою,
Что забыл уж баб,
А как тресну булавою,
Так еще не слаб!
9
Правду молвить, для княжого
Не гожусь двора;
Погулять по свету снова
Без того пора!
10
Не терплю богатых сеней,
Мраморных тех плит;
От царьградских от курений
Голова болит!
11
Душно в Киеве, что в скрине,
Только киснет кровь!
Государыне-пустыне
Поклонюся вновь!
12
Вновь изведаю я, старый,
Волюшку мою -
Ну же, ну, шагай, чубарый,
Уноси Илью!"
13
И старик лицом суровым
Просветлел опять,
По нутру ему здоровым
Воздухом дышать;
14
Снова веет воли дикой
На него простор,
И смолой и земляникой
Пахнет темный бор.
Май 1871
* * *
1
Порой веселой мая
По лугу вертограда,
Среди цветов гуляя,
Сам-друг идут два лада.
2
Он в мурмолке червленой,
Каменьем корзно шито,
Тесьмою золоченой
Вкрест голени обвиты;
3
Она же, молодая,
Вся в ткани серебристой;
Звенят на ней, сверкая,
Граненые мониста,
4
Блестит венец наборный,
А хвост ее понявы,
Шурша фатой узорной,
Метет за нею травы.
5
Ей весело, невесте,
"О милый! – молвит другу, -
Не лепо ли нам вместе
В цветах идти по лугу?"
6
И взор ее он встретил,
И стан ей обнял гибкий.
"О милая! – ответил
Со страстною улыбкой, -
7
Здесь рай с тобою сущий!
Воистину все лепо!
Но этот сад цветущий
Засеют скоро репой!"
8
"Как быть такой невзгоде! -
Воскликнула невеста, -
Ужели в огороде
Для репы нету места?"
9
А он: "Моя ты лада!
Есть место репе, точно,
Но сад испортить надо
Затем, что он цветочный!"
10
Она ж к нему: "Что ж будет
С кустами медвежины,
Где каждым утром будит
Нас рокот соловьиный?"
11
"Кусты те вырвать надо
Со всеми их корнями,
Индеек здесь, о лада,
Хотят кормить червями!"
12
Подняв свои ресницы,
Спросила тут невеста:
"Ужель для этой птицы
В курятнике нет места?"
13
"Как месту-то не быти!
Но соловьев, о лада,
Скорее истребити
За бесполезность надо!"
14
"А роща, где в тени мы
Скрываемся от жара,
Ее, надеюсь, мимо
Пройдет такая кара?"
15
"Ее порубят, лада,
На здание такое,
Где б жирные говяда
Кормились на жаркое;
16
Иль даже выйдет проще,
О жизнь моя, о лада,
И будет в этой роще
Свиней пастися стадо".
17
"О друг ты мой единый! -
Спросила тут невеста, -
Ужель для той скотины
Иного нету места?"
18
"Есть много места, лада,
Но наш приют тенистый
Затем изгадить надо,
Что в нем свежо и чисто!"
19
"Но кто же люди эти, -
Воскликнула невеста, -
Хотящие, как дети,
Чужое гадить место?"
20
"Чужим они, о лада,
Не многое считают:
Когда чего им надо,
То тащут и хватают".
21
"Иль то матерьялисты, -
Невеста вновь спросила, -
У коих трубочисты
Суть выше Рафаила?"
22
"Им имена суть многи,
Мой ангел серебристый,
Они ж и демагоги,
Они ж и анархисты.
23
Толпы их все грызутся,
Лишь свой откроют форум,
И порознь все клянутся
In verba вожакорум.
24
В одном согласны все лишь:
Коль у других именье
Отымешь и разделишь,
Начнется вожделенье.
25
Весь мир желают сгладить
И тем внести равенство,
Что всё хотят загадить
Для общего блаженства!"
26
"Поведай, шуток кроме, -
Спросила тут невеста, -
Им в сумасшедшем доме
Ужели нету места?"
27
"О свет ты мой желанный!
Душа моя ты, лада!
Уж очень им пространный
Построить дом бы надо!
28
Вопрос: каким манером
Такой им дом построить?
Дозволить инженерам -
Премного будет стоить;
29
А земству предоставить
На их же иждивенье,
То значило б оставить
Постройку без движенья!"
30
"О друг, что ж делать надо,
Чтоб не погибнуть краю?"
"Такое средство, лада,
Мне кажется, я знаю:
31
Чтоб русская держава
Спаслась от их затеи,
Повесить Станислава
Всем вожакам на шеи!
32
Тогда пойдет все гладко
И станет все на место!"
"Но это средство гадко!" -
Воскликнула невеста.
33
"Ничуть не гадко, лада,
Напротив, превосходно:
Народу без наклада,
Казне ж весьма доходно".
34
"Но это средство скверно!" -
Сказала дева в гневе.
"Но это средство верно!" -
Жених ответил деве.