Скомканная бумажка, брошенная мною на пол, начинает расти.
Я хочу идти дальше. Поднимаю ногу… бумажка уже выше меня.
Трясясь от хохота, обегаю ее кругом, благо проход остался между ею и стеной и опять - натыкаюсь на кисточку ковра, которая тоже вздумала расти…
Думая ее перехитрить, с хохотом делаю исполинский кружок, падаю и - исчезаю в бесконечности…
Очнулся я уже дома, куда меня в бесчувственном состоянии отвез Семен Петрович.
Теперь я несколько раз в неделю, потихоньку, хожу на окраину города, в этот особнячок, где можно объять необъятное и на мгновение узнать то, чего никто никогда не узнает.
Тэффи
КОКАИН
Шелков и сердился, и смеялся, и убеждал - ничто не помогало. Актриса Моретти, поддерживаемая своей подругой Сонечкой, упорно долбила одно и то же.
- Никогда не поверим, - пищала Сонечка.
- Чтобы вы, такой испорченный человек, да вдруг не пробовали кокаину!
- Да честное же слово! Клянусь вам! Никогда!
- Сам клянется, а у самого глаза смеются!
- Слушайте, Шелков, - решительно запищала Сонечка и даже взяла Шелкова за рукав. - Слушайте - мы все равно отсюда не уйдем, пока вы не дадите нам понюхать кокаину.
- Не уйдете! - не на шутку испугался Шелков. - Ну, это, знаете, действительно жестоко с вашей стороны. Да с чего вы взяли, что у меня эта мерзость есть?
- Сам говорит "мерзость", а сам улыбается. Нечего! Нечего!
- Да кто же вам сказал!
- Да мне вот Сонечка сказала, - честно ответила актриса.
- Вы? - выпучил на Сонечку глаза Шелков.
- Ну да - я! Что же тут особенного? Раз я вполне уверена, что у вас кокаин есть. Мы и решили прямо пойти к вам.
- Да, да. Она хотела сначала по телефону справиться, а я решила, что лучше прямо прийти, потребовать, да и все тут. По телефону вы бы, наверное, как-нибудь отвертелись, а теперь - уж мы вас не выпустим.
Шелков развел руками, встал, походил по комнате.
- А знаете, что я придумал! Я непременно раздобуду для вас кокаина и сейчас же сообщу вам об этом по телефону, или еще лучше, прямо пошлю вам.
- Не пройдет! Не пройдет! - завизжали обе подруги. - Скажите, какой ловкий! Это чтоб отделаться от нас! Да ни за что, ни за что мы не уйдем. Уж раз мы решили сегодня попробовать - мы своего добьемся.
Шелков задумался и вдруг улыбнулся, точно сообразил что-то. Потом подошел к Моретти, взял ее за руки и сказал искренно и нежно:
- Дорогая моя. Раз вы этого требуете - хорошо. Я вам дам попробовать кокаину. Но пока не поздно - одумайтесь.
- Ни за что! Ни за что!
- Мы не маленькие! Нечего за нас бояться.
- Во-первых, это разрушает организм. Во-вторых, вызывает разные галлюцинации, кошмары, ужасы, о которых потом страшно будет вспомнить.
- Ну, вот еще, пустяки! Ничего мы не боимся.
- Ну, дорогие мои, - вздохнул Шелков, - я сделал все, что от меня зависело, чтобы отговорить вас. Теперь я умываю руки и слагаю с себя всякую ответственность!
Он решительными шагами пошел к себе в спальню, долго рылся в туалетном столе.
- Господи! Вот не везет-то! Хоть бы мелу кусочек что ли найти.
Прошел в ванну. Там на полочке увидел две коробки. В одной оказался зубной порошок, в другой борная. Призадумался.
- Попробуем сначала порошок.
Всыпал щепотку в бумажку.
- Он дивный человек! - шептала в это время актриса Моретти своей подруге Сонечке. - Благородный и великодушный. Обрати внимание на его ресницы и зубы.
- Ах, я уже давно на все обратила внимание.
Шелков вернулся мрачный и решительный. Молча посмотрел на подруг и ему вдруг жалко стало хорошенького носика Моретти.
- Мы начнем с Сонечки, - решил он. - Кокаин у меня старый - может быть, уже выдохся. Пусть сначала одна из вас попробует, как он действует. Пожалуйста, Сонечка, вот прилягте в это кресло. Так. Теперь возьмите эту щепотку зубного… то есть кокаину - его так называют "зубной кокаин", потому что… потому что он очень сильный. Ну-с, - спокойно. Втягивайте в себя. Глубже! Глубже!
Сонечка втянула, ахнула, чихнула и вскочила на ноги.
- Ай! отчего так холодно в носу? Точно мята!
Шелков покачал головой сочувственно и печально.
- Да, у многих начинается именно с этого ощущения. Сидите спокойно.
- Не могу! Прямо нос пухнет.
- Ну вот. Я так и знал! Это начались галлюцинации. Сидите тихо. Ради Бога - сидите тихо, закройте глаза и постарайтесь забыться, или я ни за что не ручаюсь.
Сонечка села, закрыла глаза и открыла рот. Лицо у нее было сосредоточенное и испуганное.
- Давайте же и мне скорее! - засуетилась актриса Моретти.
- Дорогая моя! Одумайтесь, пока не поздно. Посмотрите, что делается с Сонечкиным носом!
- Все равно, я иду на все! Раз я для этого пришла, уж я не отступлю.
Шелков вздохнул и пошел снова в ванну.
- Дам ей борной. И дезинфекция, и нос не вздуется.
- Дорогая моя, - сказал он, передавая актрисе порошок, - помните, что я отговаривал вас.
Моретти втянула порошок, томно улыбнулась и закрыла глаза.
- О, какое блаженство!
- Блаженство? - удивился Шелков. - Кто бы подумал! Впрочем, это всегда бывает у очень нервных людей. Не волнуйтесь, это скоро пройдет.
- О, какое блаженство, - стонала Моретти. - Дорогой мой! Уведите меня в другую комнату… я не могу видеть, как Сонечка разинула рот… Это мне мешает забыться.
Шелков помог актрисе встать. Она еле держалась на ногах и если не упала, то только потому, что вовремя догадалась обвить шею Шелкова обеими руками.
Он опустил ее на маленький диванчик.
- О, дорогой мой. Мне душно! Расстегните мне воротник… Ах! Я ведь почти ничего не сознаю из того, что я говорю… Ах, я ведь в обмороке. Нет, нет… обнимите меня покрепче… Мне чудится, будто мимо нас порхают какие-то птички и будто мимо нас цветут какие-то васильки… Здесь пуговки, а не кнопки, они совсем просто расстегиваются. Ах… я ведь совсем ничего не сознаю.
* * *
Сонечка ушла домой, не дождавшись подруги, и оставила на столе записку:
"Спешу промыть нос. Нахожу, что нюхать кокаин - занятие действительно безнравственное. Соня".
* * *
На другое утро актриса Моретти пришла к Шелкову, решительная и официальная.
Шелков встретил ее светски вежливо и любезно.
- Очень рад, милый друг. Какими судьбами…
- Милостивый государь! - строго прервала его актриса. - Я пришла вам сказать, что вы поступили непорядочно.
- Что с вами, дорогой друг? - наивно поднял брови Шелков. - Я вас не понимаю.
- Не понимаете? - фыркнула Моретти. - Так я вам сейчас объясню! Вы поступили низко. Вы знали, какое действие производит кокаин на нервных женщин и все-таки решились дать мне.
- Ах, милый друг, ведь я же вас предупреждал, что это - пренеприятная штука. Вы же сами требовали.
- Да, но вы-то должны были вести себя иначе! Воспользоваться беспомощностью одурманенной женщины, - так порядочные люди не поступают.
- Позвольте! Что вы говорите? - снова удивился Шелков. - Я ровно ничего не понимаю. Что я сделал? В чем вы упрекаете меня?
Моретти покраснела, замялась и продолжала уже другим тоном.
- Вы целовали меня и… обнимали… Вы не имели на это никакого права, зная, что я в бессознательном состоянии. Так обращаться с порядочной женщиной без намерения на ней жениться, это - подло! Да!
Шелков оторопел, посмотрел ей прямо в глаза и вдруг весь затрясся от смеха.
- Почему вы смеетесь? - краснея, чуть не плача, лепетала Моретти.
- Ах, дорогая моя! Уморили вы меня! Ну, можно ли так пугать. Все ужасы, которые вы сейчас рассказываете, не что иное, как галлюцинация! Самая обычная галлюцинация, вызванная кокаином.
Моретти притихла и испуганно смотрела на Шелкова.
- Вы думаете?
- Ну, конечно! И чудачка же вы! Вы тут тихонько сидели на диванчике и бредили о каких-то поцелуях, не то пуговицах, я толком не разобрал, да признаюсь даже, не считал порядочным вслушиваться. Мало ли что можно сказать в бреду. Посторонние не должны этого знать.
Моретти слушала с открытым ртом и только уходя, приостановилась в дверях и смущенно спросила:
- А скажите… бывают от кокаина такие галлюцинации, когда человеку кажется, что он притворяется, что у него галлюцинация?
Шелков дружески хлопнул ее по плечу и сказал весело:
- Ну, конечно! Сплошь и рядом! Это самый распространенный вид. Даже в науке известно. Можете справиться у любого профессора.
Моретти вздохнула, посмотрела внимательно в честное открытое лицо Шелкова, закрыла рот и вышла задумчивая, но спокойная.