Вдвоем они надули полосатую лодку и перенесли ее к самой воде. Минут через десять после этого далеко впереди оранжевым цветком распустилась в воздухе ракета, Венькин дружок багром оттолкнул от берега полосатую лодку, и она вместе с Тимой Мальчиковым, который так и не дождался прихода Веньки, понеслась по Лысому Деду, набирая с каждой секундой все большую скорость.
Тима Мальчиков страстно хотел одолеть Лысого Деда и одолел его. Зрители ахнули, когда полосатая лодка, выскочив из-за поворота скалы, пронеслась мимо них на гребне пены и влетела в Красавушку. Но ликовали и кидали вверх шапки только четверо Тиминых друзей по прииску "Вольный", что явились вместе с ним на этот поединок, А Венькины друзья, которых было большинство, и друзья иных соперников хранили полное молчание. Возможно, потому, что здесь качать привыкли только Веньку, а Тима Мальчиков вдруг нарушил ритуал и спутал все планы Венькиных болельщиков.
Словом, Тима Мальчиков, очутившись на берегу, влился в ряды зрителей, обнимаемый лишь своими друзьями, Серега Бабкин бросил на Тиму недобрый взгляд и буркнул что-то непонятное, после чего сразу же послал в небо следующую ракету: ладно, мол, еще посмотрим!
Однако смотреть, увы, больше было не на что, так как ни одна из пяти лодок, стартовавших от Серого камня, так и не вышла из-за поворота скалы: где-то там, до поворота, постигала лодочников неудача. Оставалась последняя лодка - Веньки.
- Ну, пошла, милая! - громко сказал Серега Бабкин и бахнул в небо из ракетницы.
И пошла красная лодка, этот красный чудо-конь, как ходила много лет до этого. И никто не мог сказать, что чудо-конь был послушен Веньке хуже, чем прежде. Венька стоял в той же позе - во весь рост, подавшись грудью вперед и выставив вперед руки, точно натягивал невидимые поводья, взнуздавшие норовистого коня, летевшего вскачь по бурной реке. На нем была та же мотоциклетная каска, те же квадратные очки с темными стеклами, и ветер так же хлобучил и надувал пузырем его нейлоновую куртку. И когда лодка, перепрыгивая через какой-нибудь скрытый порог, на мгновенье отрывалась от воды и как бы застывала в воздухе, на борту ее ярко обнажались белые буквы - ВЕНЕРА.
- Держись, Венера!..
- Держись!..
- Держись!.. - кричали вслед проносившейся лодке с берега Венькины дружки-секунданты. И не без зависти провожали ее глазами Венькины соперники, успевшие вдоволь нахлебаться ледяной воды перед тем, как выбраться на берег.
Общий радостный крик разнесся по низине, когда из-за поворота вынеслась красная лодка и тут же влетела в Красавушку.
- Урр-ра-а-а!.. Знай наших!.. - завопил Серега Бабкин и принялся, как ненормальный, палить из ракетницы.
Венька же повел себя весьма странно: вместо того чтобы повернуть свою лодку к берегу, он погнал ее веслом по течению Красавушки к дощатым домикам участка. Потом бросил на берегу лодку и быстро пошел к своему домику, сильно хромая на одну ногу. В это время Серега Бабкин опять заорал:
- Качать Тимку!.. Качать его!..
- Качать его!.. - вскричали все Венькины дружки, подхватывая на руки Тиму Мальчикова.
- Это несправедливо!.. Ведь нас двое!.. - протестовал Тима Мальчиков, взлетая на воздух и приземляясь на руки качавших его.
Но и потом, уже стоя на земле, запыхавшийся Тима Мальчиков снова сказал:
- Это несправедливо!.. Коршун тоже выиграл!.. Пойдемте к нему!
- Да ну его, - махнул рукой Серега Бабкин. - У него опять нога зашалила, пусть отдыхает. Видел, как он к дому ковылял?
- Нет, пойдемте к нему, - просил Тима Мальчиков.
Соперники-неудачники тоже стали говорить, что нужно все-таки зайти к Веньке, что это даже неприлично - не зайти и не пожать ему руку. Но тут подруга Нюшки, гидромониторщица Валя, находившаяся здесь же с Маришкой, которая сидела, закутанная в одеяло, в красивой коляске, испуганно сказала:
- Что вы, к ним нельзя заходить! У Нюши грипп азиатский и температура сорок. Я сейчас все узнаю…
Валя быстро покатила коляску к дощатым домикам, а Венькины друзья и женщины, жившие на участке, стали шумно говорить о гриппе, в том смысле, что из-за этого проклятого гриппа Нюшка даже не вышла на берег. Но спустя несколько минут Нюшка все же появилась на берегу. На ней были валенки, тулуп и большой платок, повязанный по самые глаза. Натужно покашливая в ладонь, Нюшка болезненным голосом сказала, что у мужа очень разболелись голова и нога, она дала ему порошок, и он уже засыпает.
- Извините, ребята, что так получилось, - через силу выдавила она слабым голосом. - И Веня просил извинить его. Тебя, Тима, он просил поздравить, и я тоже тебя поздравляю. А тут и я, как назло, заболела, - Нюшка опять сипловато покашляла в кулачок. - В ресторане мы обязательно будем. Вы пока к Сереже Бабкину идите. Переночуете у него, а утром он вас на вертолет проводит. Хорошо, Сережа? - совсем уж почти неслышно спросила она Серегу Бабкина и снова закашлялась, приложив к груди руку.
- О чем разговор? - ответил Серега Бабкин. - Все в ажуре будет. Ты иди ложись, не шути с гриппом. Мы тут сами разберемся.
Нюшка болезненно кивнула и пошла к своему домику, по-старушечьи волоча ноги в больших валенках.
А в ресторан Нюшка прибыла вполне здоровой и заметно похорошевшей - точно азиатский грипп пошел ей на пользу. Была она в туфельках на высоком каблучке и в элегантном костюмчике, который очень даже шел к ее молодежной прическе: Нюшка снова коротко постриглась, оставив надо лбом темную, как у Веньки, челку. А вот Венька все еще маялся с ногой и не смог прилететь в райцентр вместе с женой, с ее подругой Валей и со своими дружками-секундантами. Больше всех отсутствие Веньки опечалило Тиму Мальчикова. Он на днях должен был покинуть Колыму и жалел, что не может попрощаться с Венькой.
- Ничего, Тимочка, еще когда-нибудь увидитесь, - сказала Нюшка, чтобы немного утешить его.
- Нет, вряд ли, - ответил Тима Мальчиков. И грустно добавил. - А вообще-то я бы с удовольствием еще разок спустился по Лысому Деду.
- А Веня больше не будет, - сказала Нюшка. - Он так и просил всем передать.
- Брось, Нюша, - отчего-то почти просительно сказал ей Серега Бабкин. - Заживет нога, и опять его потянет. На то он и Венька Красная Лодка.
- Нет, хватит. Как сказала, так и будет. Я ведь тоже с вами на Лысом Деде выросла, только не любила его никогда - ответила Нюша Сергею Бабкину, и в голосе ее прозвучали твердые нотки.
Серега Бабкин, следуя традиции, предложил поднять бокалы с шампанским за победителей.
- Первый раз оказалось, что вас двое. Значит, за двоих, - кивнул он Тиме Мальчикову. Но чокнулся сперва с Нюшкой: видимо, как с женой победителя Веньки, а потом уже и с Тимой Мальчиковым.
И все стали чокаться сперва с Нюшкой, потом с Тимой Мальчиковым.
Нюшка выпила два бокала шампанского, посидела с полчаса и, не дожидаясь, когда на эстраду выйдут музыканты (было еще не время для их появления) и ударит джаз, вдруг сказала, что ей, да и всем, кто с нею прилетел в райцентр, пора уходить. Потому пора, что в девять вечера за Чертов хребет пойдет вертолет, а им обязательно нужно успеть на него, так как дома больной Венька с Маришкой остался.
Венькины друзья сразу же вняли этому призыву и задвигали стульями. Оставалось только решить, как быть с трехколесными велосипедами, оставленными в вестибюле. Пять велосипедов принадлежали двум победителям, но Тима Мальчиков решительно отказался от выигрыша, сказав, что он ему совершенно не нужен. Нюшка тоже наотрез отказывалась от "чужой доли". В конечном счете она махнула рукой и сказала:
- Ладно, заберу все. На участке есть малышня, пусть ездит. Не заржавели коляски, не заржавеют и велосипеды.
Тима Мальчиков и его друзья с "Вольного", а также побежденные соперники и друзья соперников проводили из ресторана уезжавших, а сами вернулись. И когда немного посидели, да когда еще немного выпили, да когда стали перемалывать языками Нюшкино сообщение о том, что это были последние пари Веньки и что кончились отныне всякие гонки на Лысом Деде, когда пустились парни толковать на эту тему, кочегар райцентровской котельной и заядлый охотник на зайцев Виктор Чернушко, дважды державший пари и дважды тянувший пустой номер, сказал:
- А женушка его - крепкий орешек. Я ее сегодня третий раз видел, приглядывался к ней. Но такое у меня впечатление, что, когда она в валенках к нам на берег вышла, кашель у нее притворный был. А вот зачем больной притворилась, этого я не пойму.
- Да, может, затем, чтоб в дом нас не пустить, - ответил другой парень. - Сказала ведь, что дала Веньке сонный порошок.
- Как хотите, братва, а свинья он, ваш Венька Красная Лодка, - бросил один из друзей Тимы Мальчикова, - После финиша сбежал, сегодня не явился. Если с больной ногой в лодке выстоял, мог бы и до вертолета доковылять.
- Ладно, хватит об этом, - заключил Тима Мальчиков. - Я вот уезжаю скоро. Лучше закажу сейчас себе и вам прощальную песню.
Тима Мальчиков поднялся и пошел к музыкантам, которые как раз всходили на эстраду, собираясь начать выступление. Но, подойдя к эстраде, он почему-то вдруг повернулся и направился в гардероб. Он взял куртку и шапку, вышел на улицу и через пять минут подходил к районной больнице. У него возникло некоторое подозрение, и он хотел сразу же все выяснить.
Был десятый час вечера. На улице разливалась дневная светлость. Солнце, катившееся ближе к лету, еще не собиралось в эту вечернюю пору удаляться с неба.
Входные двери в больницу не были заперты. Тима вошел в пустой вестибюль, поднялся на второй этаж. Здесь он сбросил куртку и шапку и пристроил их на перила лестницы, не сочтя удобным заходить в палату в верхней одежде. Его заметила молоденькая медсестра и подошла к нему.
- Вы к кому? Уже поздно, приходите завтра днем.