Ехать! В совхозе можно поправиться, набраться сил. Найдут и ему дело, пусть сначала легкое. Зато у него интересы будут со всеми одни. Сразу полегчает, утихомирится душа. А главное - там Дуся… Родная, дороже всех на свете…
Сборы были недолги. Его никто не удерживал, и объяснять причину отъезда не было необходимости. Ее поняли все: и Василий, и его жена, и Демид.
10
В один из июльских погожих дней Андрей Синилов со своим неизменным чемоданчиком сошел с пассажирского поезда на маленькой станции. Впервые попал сюда в ту памятную зимнюю лютую пору с друзьями-целинниками.
Кое-что изменилось на этой станции с тех времен. Рядом с желтым станционным домиком, у которого под окном кудрявилась черемуха, выросло продолговатое серое здание, напоминавшее барак: построили временный зал ожидания. В строй мазаных домиков, что раскидались за грейдером, прибавились новенькие, сборные, из теса.
Андрей, опустив чемоданчик на землю, гадал, что предпринять. Подошел железнодорожник и осведомился:
- В совхоз?
- Туда бы надо, - ответил Андрей, - а пешедралом неохота.
- Ты обожди малость. Скоро будет московский поезд. Так к этому поезду машина придет. Она всегда ходит.
- Здорово было бы! Спасибо! Я уж не знал, что и делать.
- Я сразу догадался, что ты в совхоз, у нас тут часто приезжают. Новичок?
- Не совсем.
- Бывали?
- Давно.
- Понятно, - произнес железнодорожник, и в голосе послышалась насмешка. После того, как железнодорожник отошел, Андрей догадался: тот, видимо, принял его за перелетную птицу. Удрал, подумал, наверно, железнодорожник, когда в совхозе было худо, а теперь прослышал, что в совхозе стало лучше, вот и прилетел. "Черт с ним, - обиделся Андрей, - не побегу же я доказывать, кто я такой и почему еду в совхоз?"
Машину ждал долго, потерял уже надежду на ее появление. И вдруг увидел на горизонте пыль - едет, наконец! В кузове тряслись две женщины и мужчина. Шофер развернулся возле домиков, остановился и, выскочив из кабины, крикнул бойко:
- Слезай, приехали!
Женщины, по очереди поддерживая друг друга, вылезли из кузова, но забыли там свои узлы. Шофер рассмеялся, ловко вскочил на скат и выбросил узлы:
- Держите, бабоньки, а то увезу!
Мужик слез с противоположной стороны. Сначала его не было видно. А когда он побрел к бараку, Андрей догадался, что парень изрядно пьян: идет покачиваясь, внушительный чемодан притягивает к земле. Что-то знакомое почудилось Андрею в его походке: "Неужели Семен?" Андрей приблизился к шоферу.
- К нам? - недружелюбно спросил шофер. - Давай, давай. Шофер? Не за длинным рублем приехал? Вон, видишь, один искатель вензеля вычерчивает - тоже за длинным рублем охотится.
И опять показалось Андрею что-то знакомое в вихляющей походке выпившего, и он спросил:
- Кто это?
- Приблудный какой-то. Искатель легкой жизни, на широкую ногу.
- Обожди минутку, - попросил Андрей, - я мигом.
Оставив чемоданчик, бросился к бараку, в котором скрылся парень. "Ну, конечно же, это Семен! Он ведь тоже часто повторял: люблю жить на широкую ногу. И тоже собирался в какой-то совхоз", - строил догадки Андрей.
Парень лежал на лавке, а чемодан валялся на полу. В Андрея вперил ничего не видящий, осоловелый взгляд. Это был Семен.
- Прощай моя телега, все четыре колеса, - бормотал он. Потом, видимо, все-таки сообразил, что перед, ним кто-то стоит, с трудом сел и позвал:
- Браток, иди сюда. Эх, браток! Мы с тобой поедем, эх, и совхозик я знаю! Поедем, браток!
Андрей выскочил из барака. Шофер спросил насмешливо:
- Свой?
- Нет, - ответил Андрей. - Ты меня, друг, не задирай. Я могу обидеться.
- Ладно, садись. Да куда ты к дьяволу полез! - крикнул он, видя, что Андрей неловко пытается залезть в кузов. - Садись в кабину!
Подождали поезд, но на этой станции никто не сошел. Когда тронулись, шофер, искоса взглянул на Андрея, спросил:
- Рука-то не действует?
- Плохо.
- А ты не сердись, - миролюбиво продолжал шофер. - У нас тут всякая птица водится. Ездят некоторые гастролеры, деньгу ищут, как будто она валяется на дороге: остановился и собирай сколько хочешь. Иному так и хочется съездить до нахальной морде. Жаль, только нельзя: под суд попадешь, ни за что пострадаешь.
Приехали в совхоз под вечер.
- Тебя куда подвезти? - спросил шофер.
- К комитету комсомола.
- Мигом!
Вот оно, знакомое здание конторы, а вон те два окна, самые крайние, - это комната комитета комсомола. Окна открыты. Видны головы, спины - много народа там собралось. Когда Андрей вылез из кабины и пожимал на прощанье руку шоферу, в окно выглянуло знакомое лицо, кажется, Пети Колокольцева, может, чье другое - не уловил Андрей.
Голова снова скрылась, потом еще раз выглянула и вдруг заорала:
- Ребята, Андрей Синилов вернулся!
Несколько человек высунулись в окно по самый пояс, а остальные кинулись к двери. Не успел Андрей опомниться, как его окружили со всех сторон. Кто-то взял чемодан, чьи-то сильные руки осторожно подхватили за ноги, за спину, приподняли и понесли. Шофер радостно чмокал языком, мотал головой и говорил сам себе:
- Вот не знал, елки-палки! Вот не знал!
- Здорово, Андрюшка! - между тем кричали ребята.
- Привет, Синилову!
- Молодец, Андрей, что приехал!
Своя, своя родная семья. У Андрея слезами заволокло глаза, и он шептал:
- Спасибо, ребята, спасибо…
Только Дуси не было. Когда все угомонились, Андрей спросил:
- Ребята, а где же Дуся?
- Как где? - уставились они недоуменно. - Она ж за тобой поехала. Ждала, ждала и поехала.
- Нет, кроме шуток, ребята?
- Какие тут шутки! Два дня как уехала.
- Куда?
- В Кыштым, понятно.
- Нет, ребята, не шутите. Я ее не видел. Вы, наверное, разыгрываете меня.
- Чудак человек! Зачем нам тебя разыгрывать? Ты ж сам довел до этого девушку - ни ответа, ни привета. Дивчина о тебе вся иссохла, а ты хоть бы что. Ну, мы еще к этому вернемся, спросим еще за это!
- Ладно, ребята. Больше не буду. Принимайте. Не могу больше без вас, свет не мил, тоска заела.
- Примем? - обратился к ребятам Петя Колокольцев. - Как, ребята?
- Примем!!! - гаркнули разом.
Андрей улыбался сквозь слезы и думал: "Вот оно, мое счастье, среди этих славных ребят, рядом с Дусей. Большое, необъятное счастье, его всем хватит на всю жизнь…"
В МОСКВУ ЗА ПРАВДОЙ
