- А ж считаю, это углубление! - Гарька заходил по комнате, поддерживая очки, словно они могли свалиться от резкого движения. - И уж кому, как не поисковикам, знать, что лежит на поверхности, а что в глубине! И лишний шурф не повредит, как говорит Дмитрий Павлович!
- Но ты как-то странно зарываешься, - сказал Женя. - Почему-то приплетаешь Матвея Андреевича к делу.
- А ты считаешь, Петр Васильевич сам додумался, что у Фени план?
Женя стукнул кулаком в ладошку, обрывая Гарькин поток.
- На это я так могу за него ответить, - строго сказал Женя. - Матвей Андреевич хороший инженер: он умеет высчитывать и упреждать!
- Вот именно - упреждать! - воспламенели Гарькины стекла. - Чем он занимается и сейчас... Упреждает кого надо, чтобы на процессе не всплыло его имя в невыгодном свете!
Вот теперь Женя понял по-настоящему, с кем имеет дело. Гарька был крепок не только на рукопожатие. Он умел и в словесном бою приготовить сюрпризец. Женя не сомневался, что сейчас и получит его. И спросил безнадежно:
- Кого имеешь в виду?
- Люсе он сделал предложение...
- Это насчет совместительства на полставки? - опередил Женя.
У Гарьки за стеклами замигали ресницы - будто бабочки пытались выбраться из банки.
- Она говорила: никто не знает, кроме Слона, - пробормотал Гарька.
- Как видишь, сам Матвей Андреевич не делает из этого секрета! - смачно сказал Женя. - И он еще не то сделает, чтобы вызволить Игоря.
- А вашей тройке он никаких благ не сулил? - просипел Гарька. - По штатному расписанию или еще по чему?
- Ты не там роешь, Гарий Иосифович, - осадил его Женя. - Хотя по своим воззрениям волен, конечно, приписать ему даже убийство!..
- Да, уверен, папаша был послан Куликовым!
Женя заерзал на табуретке. От Гарькиной логики трудно было оторваться. И он собрал всю волю, чтобы развеять ярко вспыхнувшую картину.
- Что же, по-твоему, следователь простофиля? - хрипло спросил Женя.
- Он районный работник, - сразу откликнулся Гарька, - а у таких, конечно, еще бытует понятие: "Признание - царица доказательств", - и, кроме того, зачем задевать такое имя, как Куликов, если даже где-то оно проклюнулось?!
- По твоей гипотезе Матвей Андреевич получается какой-то паук, - пробормотал Женя. - А я слушаю, как дурак!
- И золото, бывает, замещается другим материалом, - напомнил Гарька. - Как в той легенде у Федьки! Человек вроде тот же, а на самом деле начал ржаветь...
- Метасоматоз по-геологически называется, - добавил Женя. - Золото может в пирит превратиться под влиянием метаморфических факторов, и наоборот!
- Он, к сожалению, не наоборот, - закрутил желвачками Гарька. - И даже не остался кем был!
- А мать, - выкрикнул Женя, - не понимает, что утайка сыну боком выйдет?!
- Куликов опять же упредил здесь всех, - объяснил Гарька. - Понимал, что Петр Васильевич мог размахивать не только топором, но и его именем... И разъяснил Ксении Николаевне: "Чем чище имя мое, тем лучше будет твоему сыну!"
Женя вскочил с табуретки, сбросил полушубок и заметался по комнате вслед за Гарькой.
- Тогда, я думаю, надо идти к матери Игоря, - предложил он, - проверить на всякий случай...
- Я тоже полагаю, времени терять нельзя! - согласился Гарька и направился к вешалке-самоделке. - Надо идти!
И тут в дверь боковушки всунулась лохматая голова Митьки:
- Ослобоняйте стол!
- Нам надо идти, Дмитрий Павлович, - заикнулся было Женя.
- Нет уж погодьте! - забасил Митька. - От меня просто не уходят! Да еще такие люди, тайга моя глухая!
Пришлось сгребать со столика все, что было навалено на него. Митька вмиг заставил освобожденную столешницу гранеными стопками, ковшом с водой, баночкой с солеными груздями, тарелкой капусты, усыпанной рубинами мерзлой брусники. Потом он сообщил, что хозяйка варит пельмени ради такого случая, и, пританцовывая, извлек из кармана бутылку. На заиндевелой наклейке проступала блекло-синяя надпись "Спирт". Митька сорвал металлическую крышечку и опустил бутылку на середину стола.
- Ты ж говорил - перцовку! - удивился Гарька.
- Не хипишуй, Гарий Осипович. - Митька выпятил грубую, как лиственничная кора, ладонь. - Тебе лекарство готовлю, как сказал, а мы с Евгением Ильичом чистенький хватанем, так я говорю, Жень?
Он снова умчался на кухню и принес эмалированную кружку, перекидывая ее из руки в руку. Стручок огневого перца торчал из кружки.
- Понял? - спросил он Гарьку, доливая в кружку из бутылки.
- Да, - просипел Гарька, - но я вам дал, Дмитрий Павлович, всего три рубля.
- А это само собой получилось, тайга моя глухая! - Все лицо Митьки покрылось лукавой рябью. - Прихожу в "дежурный", а сам чечетку бью от радости: какой гость сегодня у нас! Спрашиваю продавщицу: "Есть ли перцовое вино?" Отвечает: "Есть". А я говорю ей: "Дай-ка мне бутылочку... спирта".
Женя засмеялся. Гарька потер трещинку на стеклышке, точно хотел затереть ее, и сказал:
- Веселый вы человек, Дмитрий Павлович.
- А чего унывать? - обрадовался Митька и стал разливать спирт по стопкам, добавляя воду из ковша. - Совесть чиста - мошна пуста. Ну да все одно проживем! Раз-два, взяли!
Они звякнули стопками и выпили.
Гарька закашлял. Женя погладил его по спине ладонью и набил капустой рот Митькиного квартиранта.
- Спиртец - это человек! - прорычал Митька и пригладил выцветшую ковбойку на груди. - Будто Христос внутрях прокатился.
- А у меня - каленым железом в горле, - похвастался Гарька. Его глаза повеселели. Он схватился за горло и пропел: - Охо-хо-хо!
Из подполья отозвалась курица: "Ку-ка-ре-ку".
- Чтобы ты захлестнулась, - проворчала тетя Поля, занося в боковушку миску дымящихся пельменей. Она поставила миску на середину стола и скрестила руки на животе, обтянутом белым передником. - Люди вымеряют, по обычаю, такой курою пол от середины дома до порога и там отхватывают голову, если придется хоть гребешком на порог. Не то беда!
- А ты считала? - спросил Митька.
- Нет, - отозвалась тетя Поля, - да доведет меня ведьмища!
- Не дам я курицу в обиду, - сказал Митька. - Гарий Осипович вон за Игоря горой встает, а уж я по своим силам...
- Накличет беду на наш дом, тогда увидишь, - твердила тетя Поля. - Надоть отсечь ей все одно голову... Ксеня-то Бандуреева отрубила, да поздно...
- Кому отрубила? - Пятна выступили на Гарькином лице, и он прижал очки к вискам. - Бандуреева?
- Да курица была у нее такая же петушиная, - пояснила тетя Поля. - Говорили ей все - отсчитай до порога да оттяпай, не то беда! И как в воду глядели... И ты дозащищаешься!
- А не боись, мать, - отмахнулся Митька, - а главное, с нами не дрейфь! Мы беду - по морду!
- Верно, Дмитрий Павлович, - одобрил Гарька, - терять нам нечего, а найдем настоящее золото!
- Между прочим, Мить, - обратился Женя к хозяину, - почему ты сам не пришел к нам сегодня?
Митька мотнул кудрями в сторону квартиранта.
- А Гарий Осипыч, он за двоих работник... Отец у него тоже в тайге схоронен, вот какая у нас обчая причастность.
Гарька налил гостям в стопки, а себе в кружку с перцем:
- Выпьем давайте за тех, кто гонится за человеком, чтоб спасти его.
Свели стопки, подержали над столом дольше, чем в первый раз, будто, как в древнем обычае, молча клялись не на жизнь, а на смерть отстаивать за что подняли тост. Выпили в торжественном молчании.
- Ксении-то легче было б горе переживать с сыном, - всхлипнула вдруг тетя Поля. - По себе сужу...
- А я по своей матушке знаю, - Гарька согнулся над грудой книг, раскрыл томик Тютчева и вынул из него фотографию женщины, в которой сразу можно было признать Гарькину мать: те же дальнозоркие глаза, легкие впадинки щек и даже кончик носа чуть в сторону, словно они с сыном ощущали тревожный какой-то запах.
- Она мною только и живет, - проговорил Гарька. - О каждом моем шаге просит писать... И я стараюсь шагать так, чтоб ей жизнь поддерживать. Все-таки много матери наши настрадались, и мы должны их отхаживать.
- Пойдем тогда, - предложил Женя.
- Куда же теперь? - вскинулся Митька.
- Маршрут наметили, - сказал Женя, - к матери Игоря.
- Значит, думаете зацепку какую найти? - понимающе кивнул Митька.
- Я-то боюсь, там для нас "пусто", - сказал Женя. - В этом деле мы как старатели перед геологией!
- Он уже забыл, кто все же нашел коренное золото! - Гарька рванул с гвоздя полушубок и кинул его Жене. - Геолух!
Гарька бил словом куда сильней, чем кулаком. Женя начал лепетать насчет случайности в находке Васьки Гиблое Дело, и что все равно геологические поиски закономерно подходили вплотную к открытию.
- Если хочешь узнать все по серьезу, как открывается месторождение, приходи завтра к нам на геологическое собрание, Гарий Иосифович, - пригласил Женя, - к десяти часам.
- Обязательно приду, - согласился Гарька, - это даже очень интересно, кем и как открывается месторождение!
И сорвался с места, будто впереди ждала его самого золотая жила.
- Может, еще по одной хлобыснем, парни? - предложил Митька.
- Нет, Дмитрий Павлович, - отозвался Гарька. - Каждый час до суда теперь дорог. - Пойдем, геолух!
Гарька подхватил его под локоть и вытолкал из боковушки.