- Тогда я, пожалуй, останусь, - прошептала Люба.
- Вот молодец. - Игорь припал губами к ее руке и стал подниматься к плечу - кожа там была и горячей и душистей.
И в это время за ближним отвалом хрумкнула галька, разнесся голос Куликова:
- Представьте, нашел! Золото нашел! К совещанию как раз! Надо же, подгадало!
Куликов осторожно нес что-то в своей фуражке. Сапоги его не бухали. Шеф переставлял ноги так, словно боялся кого-то разбудить. Кудри его растрепались, на наростах-бровях выступили капли пота.
- Вот оно... золото! - проговорил Куликов, сдерживая дыхание. - В кварце!
- Матвей Андреевич! - Люба кинулась к начальнику, разбрасывая песок. - Неужели коренное?
Куликов протянул Любе фуражку.
- Такое маленькое, - осеклась Люба.
- Целая нитка золотая, - возразил Куликов. - Можно такой бум поднять!
Игорь подходил к Куликову, медленно переставляя ноги. Неужели открытие?
Так просто? Рядом с Витимском? Обломок кварца, и в нем золотой прожилочек!.. Люба ничего не понимает. Она не знает, что такой прожилок может привести к открытию жил, которое прославит их глухомань! Тогда забудется старая история Шамана, померкнет, как свет костра на восходе солнца! И всем будет ясно, что отец гнался за прожектерами, истинное золото открывается грамотными поисковиками!
Игорь медлил, сдавив глоток воздуха в груди. На его участке нашел! Сам Куликов! Прекрасно! Фамилия Бандуреевых тоже промелькнет рядом с именем Матвея Андреевича!
- Совсем малюсенькая жилочка, - повторила Люба, прикусывая ладошку.
- А ты что скажешь? - Куликов протянул фуражку Игорю.
Игорь чуть не вскрикнул от разочарования: обломок был окатанный с одного бока! Игорь повертел обломок в руке и сказал:
- Кажется, окатанный... Где вы его выколотили, Матвей Андреевич?
- Там, - кивнул за отвал Куликов, - раскрошил валун...
- Ну, валун притащить могло за сотни кеме, - заявил Игорь.
- На мой взгляд, от силы пять–десять километров, - поспешно откликнулся Куликов. - Вполне может жилка проклюнуться на твоем участке, Игорь. Хорошо бы нам вместе выступить на завтрашнем совещании, а?
Игорь покрутил головой:
- Я считаю, преждевременно это, Матвей Андреевич... Расхвастаться, а потом прослыть болтуном?
У Куликова на щеках выпрыгнули желваки.
- Это бы помогло нам с Большим Проектом, Игорь, - сказал он. - Иногда большое дело сдвигается с места тактическим маневром, а это все же находка, вторая после Василия Чурсеева!
- Поедем, Игорь, - предложила Люба, натягивая платье. - Хоть прогуляешься, дома побываешь.
- Не могу, - ответил Игорь, - лучше я это время убью на поиски... Может, обнаружу что-нибудь серьезное.
- Тогда мы съездим к Шмелю, - проговорил Куликов, глядя вдаль, - и возьмем его на совещание.
Люба согласно склонила голову и пошла вслед за Куликовым к легкому "газику" с открытым верхом.
Игорь опустился на песок и начал собирать гальку. Издали можно было подумать, что он занят серьезным делом. Но он всего-навсего восстанавливал слово "любовь" после знака равенства. Куликов неосторожно затоптал последнее слово в его формуле. И надо было восстановить шесть этих букв. До следующего приезда Любы.
- До свидания, Игорь! - перекричала Люба шум двигателя.
- Счастливо, - отозвался Игорь.
"Газик" покатился к тракту, оставляя на зеленой траве колечки дыма.
Игорь сдержанно помахал рукой. Но когда дымок выхлопов растаял между отвалами, Игорь бросился к палатке.
Он схватил молоток и побежал к тому месту, где расколачивал кварц Куликов. Повсюду валялись белые обломки с рыжими натеками. Игорь плюнул в ладонь и начал молотить по валунам, словно молотобоец по раскаленной железке. Только левой рукой успевал защищать глаза от мелких осколков. На секунду отстранялся и видел, что кварц пустой. Опять разбивал, и так до мелких обломков, когда уж ни малюсенькая золотинка не могла укрыться от глаз. Но и ее не было, этой малюсенькой.
Наконец Игорь отбросил молоток и сел на теплый гранитный валун.
На дне котлована, словно гигант-самородок, сверкал золотистый солнечный диск. Но от вида этого чуда Игорю не становилось радостней. Он думал о той загадке, что задал ему Куликов. "Неужели ему так могло повезти, вдруг? - спрашивал себя Игорь. - А я все кварцевые обломки рядом переколотил и - ни шиша!" Нет, что-то здесь было не то... "Не принес ли с собой из дому камешек этот Матвей Андреевич? - вдруг бухнула мысль. - Не подтемнил ли главный геолог?"
Мысль была дикой. "Чего только не придумает иногда человек, страстно ждущий открытия, - подумалось Игорю, - даже на самообман пойдет, лишь бы вера оставалась". Он решил дождаться "газика", остановить его и еще раз осмотреть обломок. И он задремал на валуне, сомлев от тепла и тишины. Пробудился от рева мотора. "Газик" мчался по тракту, будто уходил от погони.
- Эй! - Игорь вскочил на валун и замахал руками.
Но "газик" промчался мимо. То ли Игорь опоздал, то ли его не заметили из-за солнца, что оказалось за спиной. Но сам он увидел, что в машине сидят по-прежнему только двое: Куликов и Люба. Митька, выходит, тоже не согласился поддержать Куликова на совещании.
Это так удивило его, что он осел на валун и стал размышлять о Митьке. Выходило, и Митька не лыком был шит. Не поддался на окатанный обломок! И Люба не зря, как видно, его защищала. И он, работая по методике управления, служил косвенным доказательством, что Васька и старший Шмель ничего серьезного не имели за душой. Выходит, само время работает все же на Бандуреевых. "Только постараться не встретиться с Митькой нос к носу! - приказал себе Игорь. - А то взбрындит и все испортит!"
На этот раз Гарий Иосифович прервал Люсю. Он вдруг поднялся, походил вокруг стола, и она водила за ним глазами с пятнышками света на донцах. На Люсином лице было написано такое почтение к гостю, что могло показаться: учитель вот-вот выдаст им главный аргумент для защиты. И друзьям-геологам останется только рты разинуть и согласиться, приветствуя педагога.
- Вот бы выложить из камешков такое же сердце, - предложил вдруг Гарий Иосифович, - пронзить его стрелой и на суде показать!
- Ну и что бы случилось? - презрительно двинул плечами Слон, и швы его пижамы затрещали.
- Как что? - откликнулся учитель. - Мне кажется, это символ всей жизни Игоря, и не мог он пойти против этой формулы!
- Да у кого же не имеется в заначке этой формулы? - колыхнулся Слон. - Все по-своему любят, и все творят дела!
- Думаю, сердце это - слабенький аргументик, - заметил Борис Петрович, снисходительно глядя на гостя. - Несерьезный просто-напросто, для школьного собрания, но не для суда.
- Любят и разбойников и подхалимов и кого угодно! - возмутился Слон. - Женщина есть баба! Любовь зла - полюбишь и...
- Слона! - докончила Люся едко.
Гости Слониковых онемели от этой неожиданной оплеухи. Чуть мягче бы произнесла Люся кличку супруга, и все вышло бы очень мило. Но хозяйка вложила в "Слона" непонятную жесткость, иронию и злость, будто у нее только сейчас раскрылись глаза на мужа.
И Слон замигал желтыми ресничками, щеки его задергались в плаксивом тике, а губы вздулись, точно у перепуганного ребенка. Он раскинул руки, как бы приглашая присутствующих в свидетели, что он ничего такого не сделал, а она сама напустилась.
И все почувствовали неуют в уютной квартире Слона. Люсин вскрик выбил мысли из колеи, заставил переключиться на самих хозяев. "Самое время для семейной ссоры! - подумал Женя, глядя исподлобья на Слона. - И чего ты лезешь не в свои сани!"
А вообще и Люську понять нетрудно. Она изнервничалась... А сколько нервов еще ей нужно, чтобы довести дело до конца!
И Женя еле заметно подмигнул Слону: "Спокойно, старик, уступи, сгладь, будто ничего не случилось".
И Витька принял сигнал. Широкая улыбка развела по его лицу мягкие лунки.
- Вот и Слону досталось, - проговорил он и почесал залысины. - Придется менять подпольную кличку!
- Правильно, - согласилась Люся, - будешь теперь Слоником.
- Отлично, - Слон скривился. - Стану хоть приносить тебе удачу в защитах!
И опять за столом все неловко притихли. Из кухни донеслось потрескивание дров, а из-за окон зима напомнила о себе щемящим скрипом полозьев и торопливым постуком шагов.
- С твоими приносами только и говорить о любви, - напомнила Люся какой-то семейный секрет, и от ее голоса повеяло уличным морозом. Она отпила из рюмки, поправила волосы, будто бы после драки, и подняла на гостя теплеющий взгляд. Но Гарий Иосифович, видно, уже отказался от своей идеи, возвратился на кушетку и махнул: "Продолжай".
И Люся повиновалась ему.
17
Игорь не зря волновался: за весь первый полевой сезон ни первому отряду, ни второму так и не удалось обнаружить мало-мальского рудопроявления. Куликовская находка оказалась случайной. Ничего существенного не показали шлихи. Не обнаружили золота и химики в пробах кварца, отданных на пробирный анализ. И поэтому Большой Проект прочно стал на прикол. Следовательно, время приезда в Витимск однокашников отодвигалось еще на год. Вероятность находки за это время возрастала.
На второй сезон поисков Игорь прилетел полный сил, теорий и надежд. Он рьяно взялся за дело. Работал от зари до зари и еще ночи прихватывал. А Люба привозила неутешительные анализы: "следы", "пусто", "редкий знак". Из-за этого он и получил прозвище в управлении Редкий Знак. Вроде за веснушки, что просвечивали возле носа, но постепенно это могло стать клеймом неудачливости.