На что был немедленно получен ответ:
Москва. Савой. Кюрре 18/18, 10.30. Отправляйтесь к дьяволу. Телеграфируйте немедленно согласие. Исполнить поручение. В противном посылаю другого. Эдгард.
На что Кюрре ответил:
Согласен.
Обмен телеграммами произошел после следующего разговора. Кюрре звонил своему приятелю. Московская телефонная станция была к этому времени уже целиком оборудована автоматами. Случайно именно в этот день тот автомат, который обслуживал телефон Ганса, был испорчен.
И Ганс попал в чужой разговор.
Хотя он и плохо знал русский язык, но ясно разобрался в следующем:
- Вы говорите, шпион, проехавший под видом экскурсанта в район Ипатьевска, снова вернулся в Россию под видом коммивояжера гребеночной фабрики? Проверьте приметы. Он среднего роста, пухлый, и у него шрам на щеке. Но почему телефон трещит?
- Ай…
Это про него. Его спутали с Реком. Проклятое сходство, и эти шрамы. Ведь у Река же не было шрамов. Но разве здесь, в Советах, это понимают? Его поймают… Сошлют… Национализируют… О, если можно было бы вернуться! Но все же нужно было ехать в Ипатьевск. И ведь он не Рек, он - Кюрре. И наконец, может помочь консул… На всякий случай нужно будет отпустить бороду, чтобы закрыть проклятый шрам.
Паника Ганса была бы еще больше, если бы он знал, что автомат присоединил к разговору еще четвертого - Син-Бинь-У, случайно приехавшего в тот день в Москву по делам подшефной Ипатьевскому институту деревни.
Целый рой мыслей охватил китайца.
"Немец под видом экскурсанта. В районе Ипатьевска. И шрамы на щеке. Я, кажется, знаю происхождение этих шрамов. Любопытно было бы встретиться с этим знакомым. В конце же концов, дело не мое".
На этом и кончились размышления Син-Бинь-У.
ГЛАВА 7
О гибели парохода "Ботт" и РАЗГОВОРЕ КАПИТАНА ЭТОГО ПАРОХОДА С НЕИЗВЕСТНОЙ ДАМОЙ В НЬЮ-ЙОРКЕ
Теперь, когда прошлое Пашки рассказано нами так подробно, вернемся к пароходу, на котором он плывет.
- Ты хорошо меня слышишь, мой сладкий? - говорил женский голос в капитанской каюте.
- Да-да.
- И ты понимаешь? Мой домашний радиотелефон на десяток вахт хватает из Нью-Йорка до Ла-Манша. Я всегда с тобой, мой милый, только не телефонируй ко мне утром, когда я в ванне. И, пожалуйста, не подслушивай меня, у меня есть свои секреты. А, ты не видишь - я показала тебе язычок.
Капитан, конечно, не видел, но облизнулся.
- Да, кстати, о секретах. У моего кузена Крега… - ты помнишь, того эсперантиста из Христианского Союза Молодежи?..
Капитан помнил, сердился и хотел что-то сказать, но голос продолжал:
- …У него ужасный секрет. Знаешь, у них в союзе скоро будет свой бог. Это прямо изумительно. И знаешь, как все это обнаружилось: там в уборной служила одна почтенная женщина, беременная, понимаешь, такая недогадливая, а он, тот, который бог, проходил мимо нее руки мыть, а ребенок у нее сейчас же поворачивается. Она пошла директору жаловаться, а он ей говорит: это очень серьезно, этот случай уже был в истории. Вызвали молодого человека, его Кюрре зовут, а он и признался. Такой милый, я его карточку видела - с усиками, и говорит: я буду тихим богом и без всякой революции. Мормоны его уже признали. Ждут, что их соленое озеро станет теперь сладким. Прямо прелесть какая история, и все уборщица… А мне Крег и говорит: вы вот все боялись беременности, а другая и прославилась.
Капитан закрыл ладонью трубку и выругался, как Словохотов в сундуке.
Голос продолжал:
- Нет, я и от тебя не хочу - вот лучше так, издали и глазками.
- А муж? - спросил капитан.
- Муж - это неприятность, дорогой; ты же не хочешь быть неприятностью? Ну, не будем же спорить, милый, ведь между нами этот океан… как его. Атлантический? Я тебя сейчас люблю без всяких предосторожностей.
- Капитан, - сказал лейтенант, войдя в каюту не постучавшись.
Голос продолжал:
- А помнишь, как мы целовались…
- Капитан, - сказал лейтенант, - мы сбились с пути.
Голос продолжал:
- …в автомобиле. Скажи, почему все мужчины ведут себя в автомобилях так неприлично?
Но капитан уже не слыхал; он встал и вплотную подошел к лейтенанту.
- Ты сбился с пути? - спросил он.
- Да, капитан, и винт работает неправильно; мы спускали лодку осмотреть его, он запутался в тросе плавучей мины, случайно она не взорвалась, мы освободили винт, но убедились, что попали в минное поле.
Капитан, не оглядываясь, без шапки, выбежал на палубу.
Подымался ветер, качало. Туман был непроницаем. Казалось, пароход попал в бутылку из молочно-белого стекла. Где-то над туманом, вероятно, сияла луна.
Встревоженные пассажиры жались к спасательным лодкам.
- Вероятно, - сказал лорд, обратившись к своей соседке, - моему потомку будет очень трудно посетить место моей гибели. Даже я, наиболее заинтересованный в этом человек, не знаю, где мы находимся.
Соседка посмотрела на него дико и растерянно и нервно провела рукой по бриллиантовому ожерелью, надетому под платьем.
Между тем голос в каюте продолжал:
- …взволнованы этой новостью… Ты понимаешь, если один бог, то и других ждет, вероятно, большое повышение, а они такие милые и не курят, а мой муж всегда нюхает мои волосы, когда я прихожу домой… - И голос хохотал заразительно-весело.
Вдруг страшный взрыв раздался у носовой части парохода. Волна прокатилась по палубе, добежала до кучки людей, забурлила вокруг них и исчезла.
Палуба осела и накренилась.
- Лорда смыло, - произнес голос одного из футболистов.
- Первый, - ответил другой голос.
А в это время в темном трюме сундуки с грохотом начали менять свои места.
- Вперед, Рокамболь, - вскричал Пашка, - наша взяла: землетрясение.
Действительно, щель увеличилась, и наши друзья начали проламывать себе дорогу вверх, среди движущегося, как будто ожившего багажа.
- SOS, - посылал телеграфист волны радио во все стороны. - SOS. Спасите наши души. Пароход "Ботт" попал в минное поле и подорван. Нужна немедленная помощь.
- Женщины, вперед, - сказал капитан, - нам всем хватит места в лодках. Спокойствие. Берег близко.
Между тем волнение усиливалось.
- Почему ты не отвечаешь мне, - говорил голос в капитанской каюте, - ты обиделся за автомобиль? Я же не сержусь, милый, и мне даже нравится, что ты куришь. Отвечай, я рассержусь. Дрянь! Невежа!
- Я не советовал бы вам, капитан, - сказал Словохотов, вылезая вместе с медведем из горловины отдушины, - спускать лодки в такую погоду. Выровняем корабль и попробуем отстояться на якорях.
- Кто вы? - сказал капитан.
- Словохотов, командир канонерской лодки "Камбала" из Азовской флотилии, начальник команды ломаных аэропланов, установленных на товарные платформы и передвигающихся при помощи пропеллеров. Это уже смешанный род оружия. Вообще же человек - опытный во всех отношениях. Не советую вам спускать лодки.
- Убрать его, - произнес капитан, не поняв ничего из Пашкиной речи.
- Превосходно, - возразил Словохотов, вынимая маузер, - я объявляю себя нейтральным. Рокамболь, охраняй тыл.
Но никто даже не обратил внимания на них.
- SOS, - стонал радиотелеграф.
Со всех сторон неслись радио, кругом были пароходы, но никто не решался в туман и волнение войти в минное поле.
Посадка на лодки продолжалась.
Нужно отдать справедливость команде и пассажирам - все происходило в порядке.
Через несколько минут переполненные лодки отплыли от парохода.
Один капитан остался на мостике.
- А ты что тут делаешь, империалист? - сказал, подходя к нему, Словохотов.
Капитан выстрелил в него из кольта в упор. Но бдительный Рокамболь зубами схватил рукав тужурки капитана, и пуля просверлила палубу у самых ног Словохотова.
Одним ударом тот сбил своего противника с ног, сорвал спасательный пояс со стены, надел его на сопротивляющегося капитана и выбросил бедного корреспондента неведомой американской дамы за борт.
- Доплывешь, если грехов не много! - сказал Словохотов.
В это время гулкий взрыв дошел из тумана.
- Пропали, бедные, - сказал Словохотов и оглянулся. Кругом никого.
Что-то блестящее валялось на мокрой палубе. Словохотов поднял: это было расстегнутое ожерелье из бриллиантов.
- Бери, Рокамболь, - сказал Пашка, надевая бриллианты на шею медведю, - бери, зверюга, ты наследник!
ГЛАВА 8
Повествующая О ТРАУРНОМ ОСТРОВЕ
Открытие нефти в Канаде на реке Макензи, близ форта Норман, постройка для нее нефтепровода на 1500 километров по долине реки Юкон до Берингова моря, открытие камчатской нефти, угля на Чукотском мысе и по всему побережью Ледовитого океана, свинца на самом полюсе холода в Верхоянских горах, вывоз гуано с островов у берегов Сибири, разработка угля в Гренландии и Шпицбергене и Великий Сибирский Водный путь, тщательно исследованный, обставленный маяками и радиостанциями, следящими за движением льдов, - все это обратило область Крайнего Севера в богатый и посещаемый район.
Бесчисленные воздушные пути связали Новый и Старый Свет кратчайшим путем, через полюс.
Мороз стал нестрашным для авиаторов, управляющих аппаратами из закрытых кают, обогреваемых отходящими парами. Частые магнитные бури, не позволяющие первое время рассчитывать на правильную работу компаса в полярных странах, не мешали пилотам вести в воздухе свои корабли, так как к этому времени в широкое употребление вошли так называемые жироскопические компасы.