- Да! Папа, а не ты - он все узнает! - в гневе и слезах крикнула Женя и помчалась разыскивать Тимура.
Она разыскала Гейку, Симакова и спросила, где Тимур.
- Его позвали домой, - сказал Гейка. - На него за что-то из-за тебя очень сердит дядя.
В бешенстве топнула Женя ногой и, сжимая кулаки, вскричала:
- Вот так… ни за что… и пропадают люди! Она обняла ствол березы, но тут к ней подскочили Таня и Нюрка.
- Женька! - закричала Таня. - Что с тобой? Женя, бежим! Там пришел баянист, там начались танцы - пляшут девчонки.
Они схватили ее, затормошили и подтащили к кругу, внутри которого мелькали яркие, как цветы, платья, блузки и сарафаны.
- Женя, плакать не надо! - так же, как всегда, быстро и сквозь зубы сказала Нюрка. - Меня когда бабка колотит, и то я не плачу! Девочки, давайте лучше в круг!.. Прыгнули!
- "Пр-рыгнули"! - передразнила Нюрку Женя. И, прорвавшись через цепь, они закружились, завертелись в отчаянно веселом танце.
Когда Тимур вернулся домой, его подозвал дядя.
- Мне надоели твои ночные похождения, - говорил Георгий. - Надоели сигналы, звонки, веревки; Что это была за странная история с одеялом?
- Это была ошибка.
- Хороша ошибка! К этой девочке ты больше не лезь: тебя ее сестра не любит.
- За что?
- Не знаю. Значит, заслужил. Что это у тебя за записки? Что это за странные встречи в саду на рассвете? Ольга говорит, что ты учишь девочку хулиганству.
- Она лжет, - возмутился Тимур, - а еще комсомолка! Если ей что непонятно, она могла бы позвать меня, спросить. И я бы ей на все ответил.
- Хорошо. Но, пока ты ей еще ничего не ответил, я запрещаю тебе подходить к их даче, и вообще, если ты будешь самовольничать, то я тебя тотчас же отправлю домой к матери.
Он хотел уходить.
- Дядя, - остановил его Тимур, - а когда вы были мальчишкой, что вы делали? Как играли?
- Мы?.. Мы бегали, скакали, лазили по крышам. бывало, что и дрались. Но наши игры были просты и всем понятны.
Чтобы проучить Женю, к вечеру, так и не сказав сестренке ни слова, Ольга уехала в Москву.
В Москве никакого дела у нее не было. И поэтому, не заезжая к себе, она отправилась к подруге, просидела у нее дотемна и только часам к десяти пришла на свою квартиру. Она открыла дверь, зажгла свет и тут же вздрогнула: к двери в квартиру была пришпилена телеграмма. Ольга сорвала телеграмму и прочла ее. Телеграмма была от папы.
К вечеру, когда уже разъезжались из парка грузовики, Женя и Таня забежали на дачу. Затевалась игра в волейбол, и Женя должна была сменить туфли на тапки.
Она завязывала шнурок, когда в комнату вошла женщина - мать белокурой девчурки. Девочка лежала у нее на руках и дремала.
Узнав, что Ольги нет дома, женщина опечалилась.
- Я хотела оставить у вас дочку, - сказала она. - Я не знала, что нет сестры… Поезд приходит сегодня ночью, и мне надо в Москву - встретить маму.
- Оставьте ее, - сказала Женя. - Что же Ольга… А я не человек, что ли? Кладите ее на мою кровать, а я на другой лягу.
- Она спит спокойно и теперь проснется только утром, - обрадовалась мать. - К ней только изредка нужно подходить и поправлять под ее головой подушку.
Девчурку раздели, уложили. Мать ушла. Женя отдернула занавеску, чтобы видна была через окно кроватка, захлопнула дверь террасы, и они с Таней убежали играть в волейбол, условившись после каждой игры прибегать по очереди и смотреть, как спит девочка.
Только что они убежали, как на крыльцо вошел почтальон. Он стучал долго, а так как ему не откликались, то он вернулся к калитке и спросил у соседа, не уехали ли хозяева в город.
- Нет, - отвечал сосед, - девчонку я сейчас тут видел. Давай я приму телеграмму.
Сосед расписался, сунул телеграмму в карман, сел на скамью и закурил трубку. Он ожидал Женю долго.
Прошло часа полтора. Опять к соседу подошел почтальон.
- Вот, - сказал он. - И что за пожар, спешка? Прими, друг, и вторую телеграмму.
Сосед расписался. Было уже совсем темно. Он прошел через калитку, поднялся по ступенькам террасы и заглянул в окно. Маленькая девочка спала. Возле ее головы на подушке лежал рыжий котенок. Значит, хозяева были где-то около дома. Сосед открыл форточку и опустил через нее обе телеграммы. Они аккуратно легли на подоконник, и вернувшаяся Женя должна была бы заметить их сразу.
Но Женя их не заметила. Придя домой, при свете луны она поправила сползшую с подушки девчурку, турнула котенка, разделась и легла спать.
Она лежала долго, раздумывая о том: вот она какая бывает, жизнь! И она не виновата, и Ольга как будто бы тоже. А вот впервые они с Ольгой всерьез поссорились.
Было очень обидно. Спать не спалось, и Жене захотелось булки с вареньем. Она спрыгнула, подошла к шкафу, включила свет и тут увидела на подоконнике телеграммы.
Ей стало страшно. Дрожащими руками она оборвала заклейку и прочла.
В первой было:
"Буду сегодня проездом от двенадцати ночи до трех утра тчк Ждите на городской квартире папа".
Во второй:
"Приезжай немедленно ночью папа будет в городе Ольга".
С ужасом глянула на часы. Было без четверти двенадцать. Накинув платье и схватив сонного ребенка, Женя, как полоумная, бросилась к крыльцу Одумалась. Положила ребенка на кровать. Выскочила на улицу и помчалась к дому старухи молочницы. Она грохала в дверь кулаком и ногой до тех пор, пока не показалась в окне голова соседки.
- Чего стучишь? - сонным голосом спросила она. - Чего озоруешь?
- Я не озорую, - умоляюще заговорила Женя. - Мне нужно молочницу, тетю Машу. Я хотела ей оставить ребенка
- И что городишь? - захлопывая окно, ответила соседка. - Хозяйка еще с утра уехала в деревню гостить к брату.
Со стороны вокзала донесся гудок приближающегося поезда. Женя выбежала на улицу и столкнулась с седым джентльменом, доктором.
- Простите! - пробормотала она. - Вы не знаете, какой это гудит поезд?
Джентльмен вынул часы.
- Двадцать три пятьдесят пять, - ответил он. - Это сегодня на Москву последний.
- Как - последний? - глотая слезы, прошептала Женя. - А когда следующий?
- Следующий пойдет утром, в три сорок. Девочка, что с тобой? - хватая за плечо покачнувшуюся Женю, участливо спросил старик. - Ты плачешь? Может быть, я тебе чем-нибудь смогу помочь?
- Ах нет! - сдерживая рыдания и убегая, ответила Женя. - Теперь уже мне не может помочь никто на свете.
Дома уткнулась головой в подушку, но тотчас же вскочила и гневно посмотрела на спящую девчурку. Опомнилась, одернула одеяло, столкнула с подушки рыжего котенка.
Она зажгла свет на террасе, в кухне, в комнате, села на диван и покачала головой. Так сидела она долго и, кажется, ни о чем не думала. Нечаянно она задела валявшийся тут же аккордеон. Машинально подняла его и стала перебирать клавиши. Зазвучала мелодия, торжественная и печальная. Женя грубо оборвала игру и подошла к окну. Плечи ее вздрагивали.
Нет! Оставаться одной и терпеть такую муку сил у нее больше нет. Она зажгла свечку и, спотыкаясь, через сад пошла к сараю.
Вот и чердак. Веревка, карта, мешки, флаги. Она зажгла фонарь, подошла к штурвальному колесу, нашла нужный ей провод, зацепила его за крюк и резко повернула колесо.
Тимур спал, когда Рита тронула его за плечо лапой. Толчка он не почувствовал. И, схватив зубами одеяло, Рита стащила его на пол.
Тимур вскочил.
- Ты что? - спросил он, не понимая. - Что-нибудь случилось?
Собака смотрела ему в глаза, шевелила хвостом, мотала мордой. Тут Тимур услыхал звон бронзового колокольчика.
Недоумевая, кому он мог понадобиться глухой ночью, он вышел на террасу и взял трубку телефона.
- Да, я, Тимур, у аппарата. Это кто? Это ты… Ты, Женя?
Сначала Тимур слушал спокойно. Но вот губы его зашевелились, по липу пошли красноватые пятна. Он задышал часто и отрывисто.,
- И только на три часа? - волнуясь, спросил он. - Женя, ты плачешь? Я слышу… Ты плачешь. Не смей! Не надо! Я приду скоро…
Он повесил трубку и схватил с полки расписание поездов.
- Да, вот он, последний, в двадцать три пятьдесят пять. Следующий пойдет только в три сорок. - Он стоит и кусает губы. - Поздно! Неужели ничего нельзя сделать? Нет! Поздно!
Но красная звезда днем и ночью горит над воротами Жениного дома. Он зажег ее сам, своей рукой, и ее лучи, прямые, острые, блестят и мерцают перед его глазами.
Дочь командира в беде! Дочь командира нечаянно попала в засаду.
Он быстро оделся, выскочил на улицу, и через несколько минут он уже стоял перед крыльцом дачи седого джентльмена. В кабинете доктора еще горел свет. Тимур постучался. Ему открыли.
- Ты к кому? - сухо и удивленно спросил его джентльмен.
- К вам, - ответил Тимур.
- Ко мне? - Джентльмен подумал, потом широким жестом распахнул дверь и сказал: - Тогда… прощу пожаловать!..
Они говорили недолго.
- Вот и все, что мы делаем, - поблескивая глазами, закончил свой рассказ Тимур. - Вот и все, что мы делаем, как играем, и вот зачем мне нужен сейчас ваш Коля.
Молча старик встал. Резким движением он взял Тимура за подбородок, поднял его голову, заглянул ему в глаза и вышел.
Он прошел в комнату, где спал Коля, и подергал его за плечо.
- Вставай, - сказал он, - тебя зовут.
- Но я ничего не знаю, - испуганно тараща глаза, заговорил Коля. - Я, дедушка, право, ничего не знаю.
- Вставай, - сухо повторил ему джентльмен. - За тобой пришел твой товарищ.