С ней мы освоили все основные методы применения фаллоимитаторов - от огурцов и копченых колбас (каюсь - однажды, когда у меня не было под рукой никакой закуски, а ко мне заявилась компания моих оглоедов, мне пришлось конфисковать у С. использовавшийся ею в качестве фаллоса целый батон сырокопченой колбасы и скормить его моей публике - ничего, ели и похваливали), до бутылочек из-под кока-колы и настоящих фирменных фаллосов с вибраторами, подогревом и впрыскиванием заменяющих сперму составов.
Не обошли мы и чистых вибраторов, отдали дань всевозможным способам применения "струек", электрошоковых накладок и т. д. и т. п., а, впрочем, интересующихся различного рода нюансами, я отсылаю к моему опубликованному в издательстве "Голос" (Москва. 1999) эссе о сексе для интеллектуалов - "О, секс, Ты чудо!"
Иногда, при особом наплыве публики, мне приходилось, для спасения положения и полного удовлетворения моих красоток, задействовывать Аллочку и С. на параллельных курсах - ведь нет ничего хуже, чем неудовлетворенные и разъяренные самки, обманутые в своих лучших ожиданиях...
Увы, моя искренняя любовь - С. - в настоящее время сильно болеет и я не могу, как раньше, уделять ей должного внимания...
НИМФЕТКИ
"Дочь, более прекрасная, чем прекрасная мать".
Гораций. Оды, 1, 16, 1. (Matre pulchra filia pulchrior)
Или, как их называли во времена О. Бальзака - "крысы".
Моя первая встреча с нимфеткой состоялась во время моего очередного отпуска в славном городе Сочи, примерно, если я не ошибаюсь, в конце шестидесятых годов. В то время я довольно часто встречался с одной из своих прелестниц, которую я перед этим лишил невинности и которую, в первый раз в жизни, родичи решились отпустить на юга, но которую ее бдительная мамаша отпускала только с условием, что она прихватит с собой и ее малолетнюю племянницу, надеясь, таким образом, держать под контролем и свою дщерь. Девица была хороша, и я подумал, почему бы не совместить приятное с полезным и, поручив ей снять где-нибудь для меня, но рядом с нею, хату, пообещал приехать через пару дней. В то время снять на побережье хату было довольно сложным делом, и когда я приехал, хаты для меня не было приготовлено. Однако все на свете устраивается, и я, переговорив с хозяйкой дачи, снял у нее веранду, получив, таким образом, не только крышу над головой, но и неограниченный доступ к телу моей красавицы.
На мою беду, ее племянница, с ниспадающими ниже пояса густыми пепельными волосами, едва наметившейся грудкой и озорными глазами, покорила мое сердце сразу и бесповоротно.
В дальнейшем мы проводили время следующим образом: свою прелестницу, которую я уже к тому времени достаточно образовал, я отпускал в свободное плавание и не мешал кадриться по всему пляжу, а по вечерам отпускал на танцы-шманцы или в кино, сам же я все время проводил с ее племянницей, назову ее К., так как она функционирует до сих пор и я не хотел бы называть ее настоящее имя. Мы гуляли, купались, я ее фотографировал, особенно мне нравилось ее снимать с распущенными волосами на фоне скал в виде андерсоновской русалки...
Но переходить к активным действиям я не решался: я банально трусил. Правда, когда мы оставались одни, то, в ожидании прихода моей прелестницы, я позволял себе ее немного обнять, я целовал ее волосы, погружаясь в них как в пену, слегка касался груди, целовал шею и обнимал ее ноги... нечего и говорить, что эти ласки меня страшно возбуждали и побуждали к действиям, но, опять-таки, моя трусость меня останавливала. Мои невинные ласки ее возбуждали, она смеялась, как от щекотки, но я понимал, что ей просто нравится играть со мной и что те, не ясные для нее самой, но просыпающиеся сексуальные чувства, могут привести ее к желанию чего-то большего, чего я, по своей трусости, дать ей не мог.
Мне оставалось дожидаться возвращения с танцев своей прелестницы, ждать, пока она не уложит К.