Димка Майдан от угощения отказался, заявив, что он не голоден.
- Брось, Дмитрий, - твердо возразил Тырва. - Среди нас чужих нет. Садись и ты, Мымрин.
Зубарик отрицательно качнул головой. Он понял, зачем помощник командира взвода затеял складчину, и купил себе лимонаду отдельно. Но и такая предусмотрительность не обеспечила Мымрину сохранности домашней снеди. Вечером, когда пароход миновал Шлиссельбург, он вновь решил полакомиться курятиной и обнаружил в своем пакете лишь аккуратно обглоданные косточки.
- Где мои курицы? - охнул Зубарик.
Он в ярости дернул за вощеную бумагу, рассыпав объедки по палубе.
- Зачем мусоришь? - нахмурился Тырва. - Подбери!
- Товарищ помощник командира взвода, - официально обратился Мымрин. - Меня обокрали.
- Просто экспроприация, - засмеялся Куржак. - Тебя освободили от мелкой собственности. Значит, стал пролетарием, которому нечего терять… кроме куриных костей.
- Ты вообще большой специалист по мослам, - заметил Майдан, явно намекая на то, что Жорке не выдали морской формы и едва не исключили из спецшколы за двойку на контрольной работе по анатомии.
- Это дело прошлое, - поперхнулся Куржак.
- Короче, кто слямзил курятину? - спросил Тырва, внимательно оглядев одноклассников. - Если считать это за шутку, то не остроумно.
Все смотрели на Раймонда широко открытыми правдивыми глазами. Только один Бархатов иронически усмехался, будто заранее знал, что все так и произойдет. Но на Леку никто не подумал. А Жорка на глазах у всех съел огромные куски торта. У него оказалось убедительнейшее алиби.
- Чего там, - потребовал Гена Ковров, - сознавайтесь, кто лишил Зубарика полного удовольствия?
- Я этого так не оставлю, - хныкал пострадавший. - Вот пойду и доложу командиру взвода товарищу Святогорову.
Зубарик угрожал, и настроение у второго взвода разом переменилось.
- Обратись в уголовный розыск, - посоветовал Ковров.
- Лучше к Шерлоку Холмсу, - веселился Жорка.
- Ученик Мымрин, - ледяным тоном напомнил Тырва. - Вам было приказано подобрать и выбросить мусор.
- Как можно? - удивился Куржак. - Там же сохранились отпечатки пальцев злоумышленников…
Но помощник командира взвода не был расположен шутить, Мымрину пришлось собрать с палубы останки своих замечательных куриц и собственноручно отправить их за борт.
- Давайте ужинать, - предложил Тырва. - У кого что есть - валите сюда!
Против такого решения никто не возражал. На столике перед помощником командира взвода выросла гора домашних котлет, вареных яиц, колбасы и батонов. Все распределили поровну.
- Присоединяйся, - сказал Тырва Зубарику.
- Обойдусь без чужих бутербродов.
- Была бы честь предложена, - пожал плечами Дончедко.
Раймонд кивнул:
- Учти, уговаривать не будем.
От еды отказались еще Гена Ковров и новенький парень Петька Шлыков. У них не было аппетита.
- Не с того начинаешь, Петр, - усмехнулся Тырва. - Ладно. Потом еще поговорим…
С левого борта проплыли и остались за кормой кирпичные стены бывшей государевой тюрьмы. Пароход трудолюбиво чапал по своему курсу. Матрос выпустил с кормы вертушку механического лага. Замелькало спицами маховое колесо, и стрелки на циферблате прибора двинулись по кругу, отщелкивая пройденные судном мили. Берега отступали назад, а впереди до самого горизонта расстилалась Ладога. Озерная вода была невыразительной, белесой. Линию горизонта как будто стерли мягким ластиком, и водная гладь незаметно переходила в такое же застиранное выцветшее небо.
- Погоди, парень, - сказали Майдану из-за спины. - Мешаешься…
Помощник капитана, бесцеремонно оттолкнув Димку, уткнулся в счетчик лага, похожий на будильник с секундной стрелкой, записал показания в книжечку и помчался через весь пароход обратно в рулевую рубку.
- Так все и бегаешь? - крикнул Майдан вдогонку. - Смотри не опоздай!
Странные люди эти речники. Понавесили повсюду цепочек, толкаются, а не могут придумать простейшей сигнализации. Во втором взводе перед концом урока и то действовала четкая и бесшумная связь. Генка Ковров, единственный владелец наручных часов "ЗИФ", показывал на пальцах желающим, сколько минут оставалось до звонка. Надежно, просто и очень удобно.
С озера потянул пронзительный сквознячок, и пароход неторопливо поклонился встречной волне. На прогулочной палубе впереди салона первого класса Майдан увидел Аркашку Гасилова. Тот держался за поручень леерного устройства и смотрел вперед, почти как капитан. Ветер свистел в ушах, сдергивал кургузую бескозырку с плоским бантиком вместо матросских ленточек, путался в полах черной шинели. Но все равно выбранная Гасиловым позиция была самой удачной. Она располагалась этажом ниже рулевой рубки и имела такой же обзор.
Мы идем дорогой ночных кораблей.
Скоро солнцу время вставать.
На заре острова встают из морей,
Незнакомые острова…
Гасилов декламировал задушевным голосом, в котором ясно проскальзывали интонации Бориса Смоленского.
Майдан подумал, что на самом деле солнце, наоборот, собиралось окунуться в Ладогу, потом озеро, как ни крути, все же не море, и незнакомых островов здесь нет. Но Аркашку тоже можно было понять. Не вставать же ему на рассвете, когда на горизонте покажется Валаам и в стихах все станет на свои места. Слова в общем красивые.
Впереди в бездонной опаловой голубизне неожиданно проклюнулась черная точка. Попыхивая дымком, она постепенно раздавалась вширь угловатыми закопченными надстройками.
- Ученик Гасилов! - раскатился по палубе бас преподавателя военно-морского дела. - Доложите тип судна, предполагаемый груз и маршрут!
Аркашка вздрогнул, смутился и смог лишь пробормотать, что этого они еще не проходили.
- Неважно, - рокотал Билли Бонс. - Моряк должен быть находчивым.
Борис Гаврилович был в отличном настроении. После того как организатор морской спецшколы капитан 2-го ранга Радько получил новое назначение, должность военрука оставалась вакантной, и капитан-лейтенант запаса Рионов исполнял эти обязанности с отменным удовольствием. Внушительный голос Билли Бонса как магнитом притягивал к себе учеников. Скоро на палубе вокруг него было не протолкнуться. Ветхий старичок "Володарский", казалось, тоже прислушивался к Рионову, слегка накренившись от внимания на правый борт.
- Разрешите, - протиснулся вперед Димка Майдан и четко доложил: - Прямо по курсу двухтрубный английский пароход! Следует из Ливерпуля в Глазго с грузом кофе!
Вряд ли у самого Майдана хватило воображения на такую красивую фразу. Все дело в том, что преподаватель военно-морского дела иногда повторялся. Аналогичная беседа о воспитании находчивости уже однажды состоялась зимой в одном из классов первой роты. У Димки же была на редкость хорошо налаженная служба информации.
- Гм! - сказал Билли Бонс, услышав цитату из им же рассказанной байки. На борту парохода в Ладожском озере он ожидал чего угодно, но не такого ответа. А ученик Майдан нахально ждал одобрения за свою находчивость.
- Совершенно верно, - ответил наконец Рионов.
Борис Гаврилович был смущен , и теперь находчивость требовалась от него самого, а в голову ничего такого не приходило.
- Пусть потом окажется, что это французский лайнер рейсом из Конакри в Бордо… - скороговоркой закруглялся Билли Бонс, а Дима Майдан насмешливо кивал. Рионов снова повторялся. Слово в слово.
- Или морская грунтоотвозная шаланда, - дополнил преподавателя ясный голос Антона Донченко.
Все обернулись к озеру. По правому борту проходило встречным курсом крутобокое судно с широкими и длинными надстройками. Несколько таких построенных в Германии пароходов простояло всю зиму на Неве у памятника Крузенштерну, и Антон не упустил возможности с ними познакомиться.
Билли Бонс с неудовольствием оглядел неуклюжую шаланду, а старший политрук Петровский, наоборот, считал, что судно подвернулось весьма кстати. Политический руководитель спецшколы подошел сзади. Он слышал весь разговор до единого слова и собирался было поправить ошибку преподавателя.
"Чему учит? - злился про себя старший политрук. - Это же не находчивость, а беспардонное вранье".
Но Димка Майдан и так загнал Рионова в угол вместе с его непедагогичными байками. Итог беседы вполне удовлетворил старшего политрука, и он решил покамест не вмешиваться.
- Ежели вы такой грамотный, молодой человек, - снова завибрировал над палубами бас Билли Бонса, - нуте-с ответьте-ка на такой вопрос…
Судя по тону, Рионов уступать поля боя не собирался.
- Ночью на Дворцовом мосту вы видите справа красный огонь, слева - зеленый. Объясните.
- Парусное судно идет прямо на нас, - немедленно отозвался Димка Майдан и пояснил: - ППСС, правило пятое. У случившегося неподалеку помощника капитана "Володарского", того самого речника, который грубо оттолкнул Майдана от счетчика лага, широко раскрылись глаза. Самолюбивый Лека Бархатов тоже подивился. Правила предупреждения столкновений судов в море - ППСС - на уроках военно-морского дела еще не изучали. Но, как видно, Димка зимой не терял времени даром. Яхтсмены Донченко и Тырва одобрительно кивнули Майдану.
- Я сказал на мосту, а не под мостом, - возразил Димке Билли Бонс.
Лучшие умы второго взвода разгадывали вместе с Майданом хитрый ребус Рионова. Но лавров им заработать не удалось.
- Трамвай, двадцать третий номер, - объявил наконец Билли Бонс и первый захохотал.
- Двадцать третий по Дворцовому не ходит, - съехидничал Донченко.