- Чему ты удивляешься? Это же хам, обозленный на весь мир. Думал, он будет при знакомстве улыбаться? Дай свинье рога, так она всех людей перебодает! Я его в рот едал!
Витя Петров сидел на кровати небритый, с помятым лицом, в трусах и в очень несвежих носках. Пил из горлышка вино.
- Я разве два дня пью? Я уже неделю не высыхаю, еще с дома. Как дошло до меня, что надо возвращаться, так и начал газовать… Слушай, Вадим, я все равно никуда сегодня не пойду… Ты сходи в магазин, купи вина, вот деньги. А потом послушаешь историю…
Петров с другом ждал такси на площади Калинина в Киеве. Самолет на Благовещенск улетал через полтора часа, а очередь почти не двигалась. Оба были сильно пьяны, и друг, чтобы скрыть принадлежность Петрова к офицерскому корпусу, накинул ему на плечи свой плащ. Фуражку завернули в газету и держали подмышкой. Петров из упрямства не хотел застегиваться, да это и бесполезно, короткий плащ не прикрывал галифе и сапоги.
Обняв друга за плечи, Петров вполголоса жаловался:
- Никто не поймет, зачем мы там нужны, какой от нас толк… Почему мы в тридцать лет должны унижаться? Почему молодыми служить не отправили, как всех? Почему я должен отдуваться за какого-то пидора, который разогнал офицерские училища? И правильно сделал! Такая херня…
Стоящий впереди их в очереди мужчина обернулся и презрительно посмотрел на друзей.
- Офицеры называется! Рабочий день в разгаре, а они уже пьяные!
- Ты, дядя, не прыгай, - примирительно сказал друг. - Человек в отпуске, ему далеко ехать служить…
- Офицеры называется! - не унимался мужчина. - Нет на вас товарища Сталина, он бы установил порядок.
Петров молча приставил согнутую в локте руку к низу живота и показал мужчине.
- Сейчас вас быстренько подберут! - взвизгнул тот и побежал к телефонной будке…
К остановке подъехал военный газик, капитан с красной повязкой подошел к ним.
- Вот они, вот они, - подскочил со стороны мужчина.
- Да они ничего не делали, - попытались защитить их в очереди.
- Ваши документы! - сказал капитан, отогнул воротник плаща Петрова и посмотрел на погоны. - Садитесь в машину, лейтенант! Я помощник дежурного по городу. Прошу без скандалов, на вас люди смотрят!
Друга Петрова в машину не пустили, и он, заглядывая в окно, возмущенно кричал:
- Витя, я тебя выручу! Я приду! Я этому гниде сейчас матку выверну!
Комендатура находилась возле метро "Арсенальная". Старый, большой, двухэтажный особняк.
В комнате, за барьером, прохаживался майор, дежурный комендант. Насмешливо посмотрел на Петрова.
- Что, лейтенант, решил поскандалить в центре Киева? Выкладывай, что в карманах!
- Я не скандалил, мы ждали такси…
- Ну да, и всю очередь оскорбил. Едешь в Амурскую область? Хорошо же ты службу несешь… Если там все такие, как же вы границу охраняете? А мы надеемся, она на замке…
Пьяный Петров не сдержался, разгневался.
- Если вам так хочется, чтоб граница была надежно защищена, подайте рапорт, поезжайте туда! Усилите своим присутствием оборону границы!
- А ты не хами здесь, не хами! Мы тебе живо рога обломаем! - закричал майор.
Петров, истерически матерясь, схватил за козырек фуражку и запустил ее в сторону майора. Тот шарахнулся, фуражка с шумом ударилась в оконную раму. Подскочили солдаты из комендантского взвода, заломили руки и, толкая Петрова перед собой, сбежали по лестнице вниз, в подвал.
Кирпичные своды, железная дверь, широкий помост деревянных нар, маленькая лампочка за железной сеткой. Громыхнул засов.
Покричав и поматерясь, Петров лег на нары и заснул…
За дверью затопали.
Петров сел на нарах.
В камеру вошел капитан-танкист, достоинство было написано на его лице. Сконцентрировав волю на удержании равновесия, он надменно посмотрел на Петрова.
- А ты здесь что делаешь? Выпить у тебя есть что?
- Ложись, спи! - сказал Петров. - Который час, не знаешь?
- Вечер. Им так это не пройдет! Плевал я на их гауптвахту! Хоть отдохну пять суток. - Капитан растянулся на нарах, - Спать буду!
Петров тщательнейшим образом исследовал камеру, оторвал доску от помоста, прощупал пол рукой - ни одного окурка!
В камеру втолкнули плачущего майора.
- Передайте коменданту, что это нелепая случайность! - припав к двери и глотая слезы, кричал майор. - Я дам телефон, позвоните! За мной приедут! Какой ужас, что скажут на кафедре! Зачем я пошел в этот ресторан?!
Сморкаясь в полу кителя, майор поведал свои злоключения. Было все так хорошо, выпили они с офицерами-преподавателями в "Столичном", он работает в военном училище, преподает тактику, потом он вышел в вестибюль, споткнулся, разбил стеклянную дверь, никого не оскорблял, зашел патруль, его привезли сюда, теперь что делать, не знает, он член партии, преподаватель, что с ним будет, какая нелепость…
Петров заколотил в дверь, его отвели в уборную, солдаты дали даже закурить, хотя и смеялись.
Всю ночь майор просидел на нарах, тихонько причитая и жалея себя.
- Ду-р-рак! Какой ду-р-рак! - с чувством произносил он время от времени…
Утром Петрова отвели к полковнику-коменданту. На комендантском столе лежал билет до Благовещенска, носовой платок, мятая пачка папирос и мелочь.
Полковник смотрел с любопытством и доброжелательно.
- Я не ошибся, у вас в карманах было 37 копеек. А лететь вам до Благовещенска?
- И десятка в военном билете. Отложил специально на дорогу…
Полковник выразительно потряс книжечкой над столом - пусто, ничего нет!
- Значит, почистили меня здесь славные воины, - равнодушно сказал Петров. - Да я не настаиваю! - предупредил он протестующий жест полковника.
- Вы хоть понимаете, что натворили?
- Понимаю и раскаиваюсь! - быстро сказал Петров.
- Хорошо, я сообщу в вашу часть. Пусть там с вами разбираются! У нас никаких денег не хватит, всех дебоширов содержать на гауптвахте. Ваш друг уже приходил, ждет внизу… У него хоть деньги есть? Итак, лейтенант, сейчас же в аэропорт, в самолет и чтоб духу вашего не было в городе Киеве! Это ясно?
- Ясно! - весело ответил Петров. - Спасибо и извините, товарищ полковник!..
Обкатка танками
Ветер гонял по плацу столбики пыли, вдоль и поперек. Несколько игрушечных торнадо передвигались в разных направлениях, возвращались, исчезали, появлялись, но плац не покидали. Но стоило сделать несколько шагов в глубь леса, как наступало полное безветрие, а там, где не было деревьев, ветер дул постоянно. Пелена пыли висела над казармами.
Расположение полка было перекопано канавами - меняли трубы отопления. Старые все проржавели, нечему удивляться, то-то зимой колотились в казармах от холода. Второй батальон копал целыми днями, от казармы к казарме.
В автопарке Балу с гордостью показывал новые, с иголочки, установки ПТУРС, похлопывал по броне, разрешил залезть внутрь.
- Ракеты - точная копия французских, - хвастался он. - Управление по проводам, на три километра без промаха! Жалко нельзя попробовать, пострелять… Секретная техника, это тебе не хер собачий! Работаем на тренажере, а это не то, конечно…
Ряды новеньких бронетранспортеров. Старых, симпатичных, но безнадежно устаревших, приспособленных ездить и по шоссе, и по рельсам, не осталось ни одного; Пехота радовалась, теперь хоть есть, чем воевать. Сюда, идите сюда, кричал командир первой роты Олег Сырец, посмотрите на красавцев. Он запускал двигатель, садился за руль, гонял машину по парку, поворачивал башню с крупнокалиберным пулеметом… Появились десятки новых "Уралов" и ГАЗ-66, будка полковой радиостанции, с высокими, на растяжках, антеннами, стояла возле бокса. Танкисты завистливо отворачивались от торжествующей пехоты - их обветшалые ИС-3 выглядели нелепо и совсем не грозно.
Белоус ввел новый порядок.
- Чтоб в рабочее время я в штабе ни одного командира взвода не видел! - приказал он. - Только командиры рот и батарей! А то у нас не штаб, а херовый сельсовет, сторожа пьяного еще не хватает! Лейтенанты должны заниматься с личным составом, а не бить балду, слоняясь по кабинетам!
Дурак майор Курицын строго следил за выполнением приказа командира полка…
Громадный танк развернулся и заглох. Из башни с громкими нецензурными проклятиями вылез командир первой танковой роты Артур Раймер, спрыгнул на моторный отсек и заглянул в двигатель.
Батарея помалкивала, горячо надеясь, что танк не заведется.
Утром капитан Синюк объявил поскучневшим солдатам:
- Сегодня занятия на стрельбище. Обкатка танками! Майор Жигаев приказал!..
Танк неожиданно взревел и затрясся.
- Что ж, - беспокойно огляделся Синюк. - Придется нам первым пример показать… Не боитесь?
Лейтенанты пожали плечами.
- Даст Бог, не раздавит, - сказал Петров. - А раздавит, вас, Синюк, судить будут за преступную халатность. Жигаев-то обещал прийти, а до сих пор его нет… Вот увидите, придет, когда все окончится. Если что случится, он не виноват, предупреждал об осторожности.
- Значит, так. Танк проходит над окопом, потом ты встаешь и бросаешь вслед гранату… Обязательно надо попасть в мотор… Кто первый со мной? Пойдем, Казаков? - предложил Синюк.
В глубоком окопе размахнуться было не удобно, и в удаляющийся в клубах пыли танк удалось попасть только с третьей попытки. Петров попал со второй. Солдаты суетливо прыгали в окоп, затем уступали место товарищам. С видом бывалых, понюхавших пороху бойцов отходили в сторону, закуривали…
Капитан Раймер ловко спрыгнул на землю.