- Стараюсь, - ответил Стысь, перегруженый количеством выпитых кружек.
- Обух затеял какую-то игру, - задумчиво продолжал Пол. - Только ради чего? - Он закусил губу. - Ради чего? - Пол пронзил глазами друга: - Я принимаю его вызов. Мы заставим его говорить. Начнёт юлить - мозги вправим. Так русские говорят?
Глава четвертая. Решение Пола
Однако осуществить свой план, как он задумал, Полу не удалось: то ли Обух был хитрее, чем он думал, то ли, как трусливый заяц, боялся выходить за известную ему территорию. Он пришёл к Стысю спустя день, когда начинало темнеть. Позвонил. Стысь посмотрел в глазок, увидел коренастую фигуру Обуха, открыл дверь и, ни слова не говоря, пропустил визитёра в квартиру. Вечер был тёплый, и Обух был в вельветовой тёмно-синей рубашке, в застиранных джинсах, обтягивающих мощные ляжки, и светлых кроссовках. Не в пример прошлому визиту был побрит, и от него разило недорогим одеколоном. Серые глаза глядели не так подозрительно, как день назад.
- Проходи, - предложил ему Стысь, указав на дверь в комнату.
Обух прошёл, уселся, как и в прошлый раз в кресло.
- Посторонних нет? - спросил он, доставая сигарету и бросая взгляд в соседнее помещение.
- Не волнуйся, - успокоил его Стысь, садясь напротив. - Никого нет. Тебе нечего бояться.
- Я не боюсь. Простые меры предосторожности. - Он размял тугую сигарету. - Так как моё предложение? - Обух поднял глаза на собеседника. - Переговорил с патроном?
- Конечно, переговорил, - ответил Стысь, поднёс к его сигарете огонёк зажигалки и прикурил сам взятую из коробки на столе гаванскую сигару. - Я сообщил Полу о твоём предложении.
- И как? - нарочито небрежно спросил Обух, но Алик заметил, как дрогнул мускул на его лице.
- Реакция положительная. Пол примет тебя, и мы обсудим план дальнейших действий.
- Примет? - переспросил с заметной издёвкой Обух. - Где же он меня примет?
- Найдёт место для встречи, - самодовольно ответил Стысь.
Обух скривил губы.
- Нет, зайчики, этот вариант мне не подойдёт. Я что - лох какой? За кого вы меня принимаете? Передай Загу вот что. - Он глубоко затянулся. - Если он хочет со мной переговорить, то пусть, во-первых, не командует - я продавец, а он всего лишь покупатель, пусть соблюдает торговый ранжир. А во-вторых, я сам назначу встречу, когда и где мне будет угодно. Ты понял, Алик? - Обух сдвинул брови к переносице.
Стысь выругался про себя: увалень Обух, раньше не произносивший больше двух фраз за один раз, обрёл ораторские способности и свойство логически мыслить. Подобранный на какой-то городской свалке, помытый и начищенный, он выполнял мелкие поручения, а теперь, имея сундук за плечами, возгордился, и спесь так и прёт из него. Приниженный и низведённый до роли быдла, выполнявший грязную работу, он теперь смеет командовать…
- И где же ты желаешь встретиться? - скривил губы Стысь. - Уж не у сундука ли?
- Зачем так далеко забираться. Мы найдём место и поближе. - Обух сделал многозначительную паузу. Но долго не думал. Видимо, он заранее решил, где забить стрелку. - Пусть приезжает завтра в четыре часа дня к зоопарку и ждёт у центрального входа.
- Мы так не договаривались, - встрепенулся Стысь, будто проснувшись. - Заг поедет к зоопарку?! Он ни за что не согласится.
- Это ваше дело. - Обух встал, сильно вмял недокуренную сигарету в стекло пепельницы, небрежно потянулся. - Сундук уплывёт в руки не таких щепетильных, как вы. Ты косматничаешь на своего Зага не один год, знаешь его, как облупленного, я - тоже. И идти на пырло не хочу. Я стреляный воробей.
- Постой, - махнул рукой Стысь. - Садись! Не ерепенься. Ещё не начали разговор, а ты в бутылку лезешь. Я сообщу шефу о твоём предложении. - Про себя подумал: "Конечно, Обух был бы законченным дураком, если бы припёрся к Загу. Тот же сказал - потроха выпустим, а узнаем, где сундук и почему Обух так легко с ним расстаётся. И нашёл бы методы, как это сделать. А Обух предусмотрительный. Решил не рисковать?"
Он достал сотовый телефон и набрал номер.
- Слушай, Пол, у меня Обух. Да, пришёл, сидит. - Алик почмокал толстыми губами. - Что, что? Он не хочет к тебе на свиданку идти. Не хочет и всё. А я что?! Силком что ли его потащу? Да нет. Говорит, других найдёт. Что он предлагает? - Стысь мельком взглянул на гостя. - Предлагает встретиться у входа в зоопарк. Так как? Согласен? - Он плотнее прижал трубку к уху и замолчал. Пол что-то долго говорил, Стысь односложно отвечал: да, да, нет, нет, потом протянул Обуху телефон: - На, говори!
Тот поднёс трубку к уху, с минуту слушал, что ему говорит Заг. Потом отрицательно покачал головой:
- Не пойдёт. Не хотите, как хотите. Я всё сказал. - Лицо его покраснело. - Хватит белибердашку нести. Я о таких вещах буду по телефону трёкать? Не надо мне разгон давать. - Он уж было хотел отдать телефон Стысю, но Пол, видимо, что-то ему сказал, и Обух стал внимательно слушать. - Ладно, кончай базар, - примирительно изрёк он. - Завтра в шестнадцать ноль-ноль. Будь спок, не обману. Вы ждите. Я сам вас найду. Замётано.
Обух отдал телефон Стысю. Вытер платком красное лицо и шею.
- А ты говоришь, не согласится. Ещё как согласился. Сундуки с золотом на земле не валяются… Так до завтра, корешок? - Обух насмешливо посмотрел на Стыся.
- До завтра, - ответил Стысь, провожая гостя в прихожую.
Спустя минут двадцать позвонил Пол. Голос его был сердитым.
- Ты что, не мог уговорить этого Обуха, обалдуй несчастный, чтобы он согласился с нашим предложением? Где твоя хвалёная дипломатичность?
- Он не такой дурак, как ты думаешь, - ответил Стысь, готовый взорваться от грубости шефа. Пол хоть и друг, но иногда его слова так обидно режут душу, доводя Стыся до кипения. Ему всегда стоило больших усилий не сорваться и не наговорить Полу колкостей. Но он всегда сдерживал себя. - Ну и что с того, что встретимся не там, где хотели бы. Что мы теряем?
- Что мы теряем? - переспросил Пол, ничуть не смягчая тон разговора. - Ты не прикидывайся простачком…
- Я не прикидываюсь, - ответил обиженно Стысь. - Но и ты не при на меня, как на буфет.
Пол продолжал высказывать претензии, но, в конце концов, согласился, что они ничего не потеряют, подстраиваясь под Обуха.
- О, кей, - заключил он. - Завтра поедем к Обуху. Чёрт с ним, пусть будет, как он захотел.
На следующий день они припарковали машину недалеко от зоопарка и пешком отправились в назначенное место. Получасом раньше сюда прибыл Индус, который должен был оценить обстановку, проверить, нет ли какой подставы и доложить Загу. Они не спеша шли к зоопарку, ничем не выделяясь среди прохожих. Около метро "Краснопресненская" из-за киоска вынырнул Индус и сообщил, что ничего подозрительного не обнаружил.
- Продолжайте наблюдение, - приказал ему Пол. - От таких фруктов, как Обух, всего можно ожидать, - и, обратившись к Стысю, добавил: - Иди, Алекс, к входу и там встречай Обуха.
- А ты?
- Я постою здесь в тени. Мне солнце противопоказано. Переговоришь с Обухом, махнешь мне рукой. Отсюда я хорошо просматриваю ворота.
Индус отдал какие-то распоряжения двум бравым молодцам крепкого телосложения, а сам остался рядом с Полом. Стысь прошёл к входу в зоопарк и стал ждать Обуха, поглядывая по сторонам и постоянно вытирая красное лицо большим носовым платком. Прямые лучи солнца ещё были горячи, на освещённых местах асфальт размягчился и иногда ветерок доносил до Алекса запах мазута.
Ровно в четыре часа Стыся тронули за плечо. Он вздрогнул и обернулся. Сзади стоял Обух.
- Что ты всегда меня пугаешь? - недовольно проговорил Стысь, глядя в нагловатые глаза Обуха.
Тот ничего не ответил, а спросил:
- Ты один? Где Заг?
- Сейчас подойдёт, - ответил Стысь и поднял руку вверх.
Его сигнал был замечен, и через минуту к ним подошёл Заг. Он был в джинсовой куртке и спортивных брюках и смахивал больше на продавца мелких предметов, которые ходят по вагонам электричек, чем на благополучного предпринимателя.
Обух видел швейцарца всего несколько раз и не сразу узнал его в этом наряде. Он оглядел его подозрительным взглядом, но, видимо, вспомнил бизнесмена и через несколько секунд лёгкого замешательства произнёс:
- Пройдём в зоопарк. Там и поговорим.
Они купили билеты и прошли на территорию зоопарка. Он был заполнен любопытной публикой с детьми и просто праздношатающимися. Повсюду слышен был гомон и весёлая детская щебетня. Они подошли к вольере с дикими животными, и Пол небрежно спросил Обуха:
- Что там у тебя? Выкладывай!
- Тебе сообщил Алик мое предложение? - Обух не мог терпеть выражений на "вы", к чему его приучила среда, в которой он вращался долгие годы.
Пол за последнее время общения с подобным сбродом, привык к такому обращению и оно его нисколько не шокировало.
- Хочу услышать от тебя, - таким же слегка вызывающим тоном ответил Пол.
- Дело твоё. - Обух облизал пересохшие губы.
В стороне от них появилась фигура Индуса. Он с заинтересованным видом обозревал обезьян, но сам боковым зрением следил за патроном и его собеседниками.
- Ну, так валяй, - обронил Пол слышанную среди русских фразу.
- Предлагаю тебе сундук, который ты упустил, - без обиняков начал Обух.
- Не врёшь? - снисходительно измерил его взглядом Пол.
- Что мне врать!
- Откуда мы знаем, что сундук у тебя? - с усмешкой ответил Пол, ощупывая взглядом стокилограммовую тушу Обуха. - Может, решил разыграть нас?
- На понт берёшь, - поддержал компаньона Стысь, удачно, как он решил, ввернув понятное Обуху слово.