– Нет! – Улыбка простодушно улыбнулся и применил "информационную волокушу". Он с удовольствием отметил, что "волокуша" сразу начала действовать. Секретарша ослабила напряженность спины, переложила ногу на ногу и предложила ему присесть.
– Да вы присядьте! – любезно и чуть устало предложила она. – Вы по какому вопросу?
– Я хочу предложить вашему шефу услугу консультирования.
– Как интересно! – сверкнула глазками девушка. – Вы знаете, он сейчас как раз один. Я свяжусь, спрошу! – заговорщицки предложила она.
Подстёгиваемая "волокушей", секретарша соединилась с шефом, коротко представила ему посетителя и изложила суть визита.
– Вам повезло! – закончив разговор, резюмировала она. – Вообще-то, он не жалует консультантов, но сегодня в хорошем настроении. Проходите.
Улыбка встал, галантно поклонился и скрылся за обшитой кожей дверью.
Информационная оболочка руководителя обычно содержит элементы информационных оболочек руководимого им коллектива. Червяков не был исключением. Именно за этим Улыбка и заглядывал в кабинеты и выдумывал идиотские поводы для разговоров с его подчиненными. И вот наступил решающий момент, когда мозг работает на сверхскоростях со сверхперегрузками, а цена слова, порой, – успех всей операции.
– Здравствуйте! – чуть задержался в дверях Улыбка.
– Добрый день! – Червяков указал ему рукой на стул.
"Не вышел из-за стола, чтобы пожать руку, не расположился напротив за приставным столиком. Значит, считает посетителя малозначительным!" – отметил про себя Улыбка. – "Что ж, будем работать!".
– Меня зовут Капитонов Семён Михайлович!
– Консультант говорите?! – вертел его визитку Червяков. На лице у него блуждала ехидная улыбка, лежащая, правда, в зоне приличий. – В какой же области вы консультируете?
– Психология управления.
– Надо же! Чего только не придумают!
Улыбка сознательно выдержал паузу. Может быть, клиент поддастся на "Петлю Уверта"?! Но куда там! Улыбка чуть не испортил всё дело.
– Знаете, какой-то странный вы консультант! Все побывавшие у меня ваши коллеги, войдя в кабинет, не замолкали ни на минуту, предлагая уникальные схемы и расхваливая свои методы. А вы меня разглядываете, как красную девицу!
"Сейчас выгонит!" – испугался Улыбка. У него разболелась голова, а спина покрылась потом. – "А если укажет на дверь, то всё пропало!".
– Извините, что отнимаю у вас время, но я как раз и считал, что пустая болтовня "а ля гербалайф" произведёт на умного человека, тем более успешного и опытного бизнесмена, неприятное впечатление.
– А почему вы решили, что я умный человек и преуспевающий бизнесмен? – голос Червякова немного потеплел.
– Мир слухами полнится!
– Да, признаться, некоторые успехи есть, развиваемся понемногу! – Потеплел и взгляд Червякова, и сам он стал как-то мягче, откинулся в кресле. – И чем же вы отличаетесь от своих коллег?! Расскажите!
"Неужели "Блямба" сработала?!" – отказывался верить Улыбка. Но когда Червяков спросил у посетителя, чай или кофе он предпочитает, и вызвал для исполнения заказа секретаршу, Улыбка понял, что у него есть шанс. Он обрёл присущую ему уверенность, и битых пол часа рассказывал Червякову о разработках отечественных учёных, предназначавшихся ещё для управления советской экономикой, которые удалось сохранить и приспособить к настоящему моменту группе энтузиастов. И это не какие то пахнущие гамбургерами полутоталитарные приёмчики, рассчитанные на глуповатых карьеристов! Это самые что ни есть отлаженные, замешанные на отечественном интеллекте способы управления и воздействия на партнёров!
Червяков распластался по креслу информационной амебой, и вспомнил свои молодые годы, когда он работал в закрытом НИИ. И в воздухе повисла та трогательная атмосфера, которая связывала собеседников невидимыми нитями, приковывала друг к другу единым интересом, и которую они оба боялись нарушить. Так работал приём "Удержание тишины". Улыбка внимательно изучал информационную оболочку клиента и выискивал в ней трещинки, так как крупных изъянов там точно не было.
Червяков увлечённо и сентиментально рассказал об их научной группе, как они работали допоздна, не получая оплаты за сверхурочные. Как весело и полноценно отдыхали семьями. Обсуждали новости, строили гипотезы, спорили о литературных новинках. Ах, этот вечный спор между физиками и лириками! Ах, времена их романтической молодости!
Дело шло как нельзя лучше. Но Улыбка понимал, что одного "Удержания тишины" не достаточно, чтобы приступить к завершающему этапу. Случай слишком серьёзный. Можно было упустить эмоциональный пик и больше не достичь его. Поэтому Улыбка решил рискнуть и применил "Барьер условности".
– А ваша семья как относится к произошедшим переменам, как ей в новом качестве? – спросил Улыбка как бы между прочим.
– Семья?! – Червяков взглянул на него подозрительно.
"Сейчас сорвётся!" – напрягся Улыбка, у него вступило в голову и заложило уши. Но делать было нечего и он спокойно, почти не скрывая намерений, смотрел в побледневшее лицо Червякова своими тёмно-синими гипнотическими глазами. Собеседник несколько мгновений боролся с собой, пытаясь восстановить контроль над ситуацией, но "удержание" работало на редкость цепко, и хрустальная тишина не отпустила объекта.
– А чего семья?! Теперь у них всё есть! – сказал он умиротворенно. – А я счастлив тем, что им хорошо! Да и вкалывать мне нравится! Это как наркотик!
"Всё, он мой!" – понял Улыбка, – "Теперь лишь бы в обморок не грохнуться! Что же так голова-то болит?!". Он для порядка задал объекту несколько вопросов на темы, которые с посторонним человеком обсуждению уж никак не подлежали. Червяков с удовольствием и подробно ответил на них. Пора! И Улыбка стал аккуратно вворачивать "буравчик" в микроскопическую трещинку, которую насилу отыскал. Червяков немного поёрзал в кресле, несколько раз потёр висок. Конечно, чувствуется! "Буравчик" всё-таки! Готово! Информационная атака завершена полностью. Улыбка взглянул на часы.
– Я, кажется, отнял у вас слишком много времени!
– О, меня, наверное, уже давно посетители дожидаются! – спохватился Червяков.
– Извините!
– Нет, нет! Мы очень интересно поговорили!
– И как моё предложение?
– Знаете, у меня на этой и следующей неделе очень важные переговоры. А потом я свяжусь с вами!
– Буду ждать! Всего доброго!
Улыбка вышел из кабинета, кивнул на прощанье секретарше и поймал взгляды двух очень важных господ, вспотевших от ожидания. Перепрыгивая через несколько ступенек он пролетел мимо охранника, миновал вертушку и был таков!
Через несколько дней совет директоров фирмы, возглавляемой Червяковым, был не на шутку встревожен. По почте пришёл штраф, выписанный их шефу за безбилетный проезд в общественном транспорте. Ещё через день Червяков пришёл на работу в кроссовках и с плеером в ухе, да ещё шлепнул пару раз секретаршу. Директора не знали, что думать. На носу судьбоносные переговоры, а Николай Константинович вытворяет такие штуки! Но спросить остерегались. А ещё через день шеф попал в больницу. Врачи констатировали сильнейший нервный срыв на почве переутомления. Там он пролежал две недели, его насилу откачали. Но переговоры были безнадёжно провалены.
А Улыбка, получивший деньги за успешный исход операции, улетел в тихий приморский пансионат залечивать свои информационные раны. Там он получил уединённую комнату, забвение и тишину. А больше ему ничего и не надо! Только вот что-то лицо доктора на этот раз было слишком серьёзно. И он подозрительно долго шептался с седенькой женщиной-профессором, уже не раз консультировавшей Улыбку. "Но ничего! Он вырвется и на этот раз! Соберёт своё сознание из кусочков! Денег хватит! – стучало в мозгу, – А потом найдёт такую информационную нору, где его не отыщет никакой Клавиша, и где его не будут преследовать навязчивые образы Червякова и других несчастных, которым он ввернул свой информационный буравчик!".
* * *
– Как вы, больной?
– Нормально, – слабым голосом ответил Котов присевшему на стул рядом с его кроватью врачу.
– Слабость, тошнота, головокружение есть?
– Немного.
– Видения?
– Почти нет. Сплю нормально. Знаете, доктор, мне всё время хочется быть в тишине, что-то вспомнить. А что, понять не могу!
– Что ж, анализы у вас неплохие, силы, думаю, постепенно вернутся! Хотя, по сравнению с прошлыми вашими приездами, я констатирую более серьёзное обострение болезни.
– Я что, психически болен?
– Очень тонка грань, и с окончательным диагнозом я бы не спешил. Но если так будет продолжаться, то…
– Что же делать, доктор?
– Я бы порекомендовал вам поговорить со священником!
– Я скоро умру?
– Надеюсь, что нет! Я имел в виду другое. Видите ли, я работаю психиатром уже более двадцати лет. Удавалось и возвращать людей к нормальной жизни. Но как православный врач я отдаю себе отчёт, что лечит Господь, единственный врач душ и телес. Он лечит без ошибок, лечит, если человек верит Ему и хочет стать здоровым!
– А что же священник? Он же не Господь!
– Нет! Но он Господом призван излечивать души людей, а мы, врачи, – тело! Вы крещены?
– Да, кажется!
– Ну, так подумайте, я не настаиваю! Но и не порекомендовать не мог.