– Нет. Хороший врач это много. Я, знаешь ли, даже завидую тебе немного. Делаешь нужное людям дело, делаешь качественно. А деньги? Деньги и врачебной практикой заработать можно. Я же, например, заплатил. И других состоятельных больных можно найти.
– Вы не поняли. Я о настоящих деньгах говорю.
– О настоящих? – переспросил Зонтиков, хотя отлично слышал вопрос. – Настоящие деньги иногда приводят вот к таким последствиям. – Он указал на свою голову. И приносят такие проблемы, о которых не имеющий их человек даже не подозревает.
– Проблемы везде есть, важно, как к этому относиться.
– Философски заметил Павел.
– Хочешь попробовать зарабатывать деньги?
– Хочу, но не имею возможности.
– А если я тебе помогу?
– Буду признателен.
– Да нет, это я тебе признателен за то, что ты спас мне жизнь. А мне ты будешь отдавать процент от прибыли. Если, конечно, сможешь её получить.
Так они и договорились. Почему Зонтиков проникся к Гуменштоку? Может быть потому, что увидел в нем будущую акулу капитализма? Может быть, из чувства благодарности захотел помочь воплотить мечту этого наивного врача в жизнь? Ответ на этот вопрос не известен. Но в дальнейшем Зонтиков ни разу не пожалел о своём решении. Гуменшток проявил незаурядные способности, хватку, продемонстрировал умение решать проблемы без оглядки на моральные ценности и скоро преуспел на том небольшом участке коммерческой деятельности, который доверил ему господин Зонтиков. Тогда Зонтиков поручил ему ещё один участок, а потом отдал под контроль и большую часть своей империи. Заработав достаточно денег и приобретя нужные связи, Гуменшток решил создать свой собственный бизнес. И у него получилось. Так и родилась усадьба. Создание собственной империи не далось Гуменштоку безболезненно. Теперь он стал составлять конкуренцию многим немаловажным людям в городе, да что мелочиться, и во всей стране. Ему пришлось оборвать некоторые старые связи, устранить многих конкурентов и недовольных, что он стремится нарушить сложившуюся иерархию и слишком быстро выбирается "из грязи в князи". Зонтиков также был не очень доволен, так как Гуменшток уносил с собой многие секреты его бизнеса, отнимал некоторые сферы влияния, лишал ощутимой доли прибыли. Но они сумели договориться, и Зонтиков впоследствии не раз благодарил судьбу за то, что не стал на пути у своего ученика. Прошло ещё несколько лет, и Гуменшток, к тому времени предпочитавший уже жить затворником и переименовавший себя в Эванса, занял лидирующее место среди "деловых" людей в области. Он приобрёл связи среди политиков, представителей силовых структур, легальных бизнесменов. К первоначальному его занятию – торговле наркотиками – прибавились научные разработки в области самых современных областей физики, биологии, психологии. Последнее время Эванс уделял большое внимание предвыборным технологиям и иным методам влияния на массовое сознание. Он шёл в ногу со временем. За последнее время мало что могло причинить ему серьёзный ущерб, ведь везде всё было схвачено, а если встречались неожиданности, то он решал их, как было принято в мире "деловых" людей. И вот теперь он не мог объяснить себе тот странный липкий страх, дискомфорт и неуверенность в себе, появившиеся в последнее время. С чем это связано? Он чувствует, что прошло его время? Но сейчас его позиции сильны как никогда. Его хотят погубить конкуренты? Но это его привычное состояние, и они испытывают похожее чувство. В чём дело? Ведь не в том же, что неожиданно погас свет? Эванс налил себе ещё коньяка. Он пил его маленькими глотками, но слишком быстро. И коньяк скоро кончился. Зато по телу разлилось приятное тепло. Эванс нехотя поднялся и налил себе ещё. Пока он поглощал следующую порцию благородного напитка, в голову пришла неожиданная мысль – "может быть, подобное беспокойство ему стала создавать его совесть, такая вышколенная и укрощенная? Слишком много трупов висит на нём, и их кровь вопиет?! Да нет, глупости всё это! А вот удастся ли на этот раз избежать неприятностей с органами правосудия? Вот в чём вопрос! И, как любой вопрос, его необходимо решать. И, как любой вопрос, его можно решить!". – На этой оптимистичной ноте Эванс успокоился и, повернувшись набок, уснул. Надо было отдохнуть перед новым допросом с пристрастием, да и коньячным парам не мешало бы выветриться. – "А пока добры-молодцы починят свет и, самое главное, поймают излишне любопытных оперов, набравшихся наглости тягаться с ним, с самим Эвансом!".
* * *
Полковник Берендеев испытывал дискомфорт и чувство неуверенности. Вообще-то это чувство редко посещало его. Даже на ковре у начальства он отличался прямотой и четкостью суждений, всегда точно излагал свою точку зрения и крайне редко менял её. Солидное поведение солидного мужчины. Но сейчас Берендеев был противен самому себе. Он не решался доложить начальнику управления о том, что его сотрудник Петров, сам того не понимая, вмешался в суперсекретную разработку. Мало того вмешался, он ещё и милицию за собой потащил. Хотя, это я сам ему такое распоряжение и дал. А что я еще мог сказать? Так по закону положено. Статья-то милицейская. А, может быть, зря я его не предупредил, чтобы не совался, мог и немного завесу тайны приоткрыть, что усадьба эта нас давно интересует, да только его, Петрова, уровня не достаточно, чтобы такую разработку вести. Здесь люди повыше чином задействованы, да и то ограниченный круг. Интересно, как далеко этот Петров сумел зайти?! Насколько я его знаю, парень он настырный, и не дурак. Мой человек в усадьбе только что доложил, что там переполох, кого-то ловят, хозяин бесится, сам не свой. Неужели они добрались до него?! Размышления Берендеева прервал телефонный звонок.
– Слушаю!
– Валерий Осипович?
– Совершенно верно.
– Вас беспокоит Сотников Михаил Константинович, начальник отдела по раскрытию убийств уголовного розыска.
– Чем обязан? – спросил Берендеев, хотя догадывался чем именно.
– Мне только что звонил мой сотрудник, старший группы, которая отправилась в Затокино по вашей информации. С ними, кстати, и ваш человек.
– Я в курсе. – Ответил Валерий Осипович.
– Тогда, наверное, он вам уже докладывал обстановку. У них двое раненых. Но они нашли труп Полежаевой, и сейчас спасаются от погони в деревушке Пеньково. Мы планируем выслать туда медиков, оперативную группу и экспертов.
– Могу чем-нибудь помочь?
– Да. У нас есть взвод омона, чтобы провести штурм усадьбы, но на всякий случай, не поможете ли и вы своими людьми?
– Какой штурм?
– Мы собираемся провести в усадьбе обыск, но думаем, что хозяин не будет гостеприимным и не облегчит нам задачу.
– Что, уже и постановление оформили?
– Да, оно лежит у меня на столе. Так как с группой спецназа? Поможете?
– Я вам позвоню.
– Хорошо. Только учтите, что мы отправляемся в Затокино через час.
Час от часу не легче. Что ж, в такой ситуации доклад руководству просто неизбежен. Он набрал номер начальника Управления и попросил разрешения зайти для срочного доклада.
Начальник Управления ФСБ России по N-ской области Семён Валентинович Пестов восседал за современным столом в просторном, отделанном дубовыми панелями кабинете. Воздух в его кабинете всегда был свежим благодаря исправно работающему кондиционеру и отсутствию у хозяина вредной привычки курить. Пестов был моложав, подтянут. Говорил всегда очень спокойно и вежливо. Никто никогда не видел его в состоянии гнева или раздражённым. Казалось, что вся ненужная суета и эмоции просто отскакивали от его гладко выбритых щёк, или подавлялись умным пронизывающим взглядом.
– Что стряслось, Валерий Осипович?
Для того, чтобы поприветствовать Берендеева, Пестов вышел из-за стола и пожал ему руку. После чего сел не за свой стол, а напротив полковника за приставной столик.
– Неожиданный поворот в деле "Филантроп".
– Что же случилось?
Берендеев подробно, мучаясь от того, что в кабинете начальника нельзя курить, рассказал о случайном вмешательстве Петрова в разработку и о том, что в настоящее время милиция готовится к решительным действиям и просит у них помощи.
– Что они там бойню решили устроить? Зачем им наш спецназ?
– Опасаются, что сил не хватит.
– Усадьба так сильно укреплена?
– Да, изрядно. И в службе безопасности несколько бывших сотрудников ГРУ.
– Я распоряжусь, чтобы выделили группу. Вам также необходимо там быть. лично.
– Есть.
– Теперь самое главное. Вы уверены, что не расшифруете своего человека в окружении Эванса?
– Уверен. Агент опытный, неоднократно проверенный.
– Хорошо. Тогда действуйте по обстоятельствам и постоянно держите меня в курсе событий.