Содержание:
СУББОТА 1
ВОСКРЕСЕНЬЕ. УТРО 6
ВОСКРЕСЕНЬЕ. ВЕЧЕР 11
ОБИТЕЛЬ МИРА И ПОКОЯ 14
СПУСТЯ НЕДЕЛЮ 17
КАК ЭТО НАЧАЛОСЬ 21
"ДУХ СМИРЕННОМУДРИЯ ДАРУЙ МИ..." 24
ПОНЕДЕЛЬНИК - ДЕНЬ ТЯЖЕЛЫЙ 25
"СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ!" 30
ТЕТРАДЬ СОМНЕНИЙ 32
ВНАЧАЛЕ БЫЛО ДЕЛО! 34
УЧЕБНАЯ ПРОПОВЕДЬ 36
ЭПИЛОГА НЕ БУДЕТ! 37
ОБ АВТОРЕ 37
СУББОТА
Вечер. Ася возвращается домой. Одна. Павел ее не провожает. А три часа назад, худой, длинный, в плаще чернильного цвета и новой светлой шляпе, он ждал Асю в вестибюле метро, сунул ей в руку букетик подснежников, обрадовался. Все было хорошо. Так бы и оставалось, если бы не ее упрямство. Увидела: отвечать на вопрос ему не хочется, и больше спрашивать не надо было. Но Ася снова спросила. И Павел снова не ответил. Она стала допытываться. И вот добилась: идет домой одна, и больше они никогда не встретятся. Никогда!..
А если бы не добивалась? Если бы не спрашивала? Если бы не настаивала? Тогда получилось бы еще хуже. Даже и подумать невозможно, что бы тогда было.
Дома она сказала, что придет после одиннадцати. Отец поднял глаза от газеты, посмотрел строго, но промолчал: он почти не разговаривал с Асей.
Но если она вернется домой не в одиннадцать, не в двенадцатом, а сейчас, отец не выдержит характера.
- Что случилось? - спросит он.
- Ничего, - ответит Ася.
Не поверит. Пожмет плечами: "Не хочешь, можешь не говорить". Будет молчать, молча негодовать на того, кто посмел обидеть его дочку.
А ее никто не обижал. Так получилось. И получилось потому, что она послушалась отца. А если бы она его не послушалась?
Идти домой, где спросят, почему так рано пришла, не хочется. И вместо того чтобы доехать на метро до самого дома, она поднимается наверх и идет пешком по бесконечному бульвару.
На Асе новое пальто из красного бобрика, синий берет, капроновый шарфик в пеструю клетку. В руке - нарядная сумка. Сумка не ее. Сумку она взяла у соседки по лестничной площадке Марины, которая работает в "Гастрономе" в столе заказов. С тех пор как Ася кончила школу, Марина признала ее взрослой. Они подружились. Вот и подарочный набор купили вместе в складчину, а потом разделили: Марине - сумку, Асе - шарф. Но в торжественных случаях они соединяют набор.
- Чтобы сохранить ансамбль, - говорит Марина и поясняет: - Ансамблем называется гармоническое соединение разных частей туалета, решенных в одном стиле и подходящих друг к другу по цвету и форме.
Вычитала где-то. Она модница, ходит в Дом моделей на сеансы и потом долго объясняет, что должно идти Асе. Будто Ася может тут же все это себе купить. Но пальто из бобрика Марина одобрила. И прическу тоже, хотя никакой специальной прически нет. Дома Ася соврала, что в их цехе иначе нельзя, и коротко подстриглась.
- Угадала свой стиль, - сказала Марина.
А Павел, когда Ася рассказала, что подстриглась всего за месяц до знакомства с ним, пожалел, что не видел ее раньше, с косой. Но теперь это не имеет значения. Все, что касается Павла, больше не существует. Месяцев этих, когда она только о нем думала, не было. Зимы этой не было.
...С утра ждали, что день будет холодный, как вся неделя, но с обеда потеплело. Вечером на мокрых дорожках бульвара стало людно.
Молодые люди оборачиваются на Асю: идет рыженькая, курносая, быстрая. Сумкой размахивает, через лужи прыгает. Это сама Весна торопится. Концы шарфа только отлетают! Как не заговорить с ней?
И заговаривают. А что брови у Весны нахмурены, не замечают. А может быть, замечают, да только дела им до этого нет.
Парень в коротком пальто на костяных пуговках и с лихим капюшоном сказал:
- Ух ты, рыжая, а какая хорошенькая! И прыгнула законно!
- Сегодня комплименты старшим говоришь, завтра в школе пару схватишь. Тоже законно.
Мальчишка растерялся: откуда знает, что он еще школьник? Не сообразил: выдали серые форменные штаны под лихим пальто.
- Ладно, гуляй себе! - сказал примирительно.
А нахала постарше: "Алло, детка, разве мы не знакомы?" - Ася отбрила ледяным голосом, да так, что он разинул свой глупый рот, только сигаретка прилипла к губе.
В другое время Ася не ушла бы с бульвара, из упрямства бы не ушла: кого ей бояться?
Но сегодня и петушки, пробующие басить, и нахалы постарше, словно бы привешенные к пышным кашне, мешают ей думать о том, что случилось. А не думать об этом нельзя.
Чтобы ей не мешали, она переходит на тротуар. От большого красного дома пахнет горячим тестом, шоколадом, ванилью.
Когда они переехали в этот район и в первый раз здесь гуляли, отец объяснил:
- Кондитерская фабрика тут!
"Вот бы где работать!" - подумала Ася. Позже было решено стать укротительницей тигров: понравилась Людмила Касаткина в фильме с таким названием. Еще позже - врачом. К брату Андрею приходила докторша с зеркалом на лбу; зеркало ослепительно сверкало; родители разговаривали с докторшей так, что было видно: нет для них во всем свете человека главнее.
Потом прежние желания показались смешными: детство кончилось. И она позавидовала Андрею: он на три года моложе, но ему все ясно с того дня, когда получил в подарок первую коробку красок, - хочет рисовать!
А чего хочет она? Самостоятельной быть. И поскорее. И покуда отец советовался с друзьями и, как он торжественно объявил дома, вел переговоры у себя на карандашной фабрике, где работал мастером графитного цеха, Ася устроилась сама.
Все решили руки: узкая кисть и длинные гибкие пальцы.
- К таким рукам еще бы слух... - сказала учительница в детской музыкальной школе, куда Асю однажды привел отец.
Слух был неважный, музыке учиться не пришлось. А музыкальные руки пригодились: Асю взяли на часовой завод на конвейер сборки будильников. Спасибо рукам!
И она уже привыкла и уже несколько месяцев дает матери свою долю в хозяйство. И пальто из красного бобрика к весне первый раз в жизни купила на собственные. И когда хочет, может купить себе билеты. Например, в цирк. Покуда Ася училась в школе, на театр деньги отец давал: считал, что это тоже относится к учению. Про цирк раз и навсегда сказал: баловство. И когда она в первый раз в жизни сама пошла покупать себе билеты, взяла билеты в цирк. Чтобы самостоятельность почувствовать.
Какие удивительные совпадения случаются в жизни! Если бы она не купила тогда этих билетов, если бы Марину вдруг не заставили в тот вечер дежурить в столе заказов, если бы она не увидела Павла, который проходил мимо цирка, увидел ее, задержался в толпе перед входом и, растерянно оглядываясь, нерешительно спросил: "Не лишний ли у вас билет?" - они бы не познакомились.
Впрочем, это уже не имеет значения. Тогда познакомились, сегодня раззнакомились. Навсегда!..
И все-таки она вспоминает, как это было.
...Молодой человек с вежливым голосом купил у нее билет, и они оказались рядом. Места были хорошие. Даже слишком. Когда по арене проскакала белая лошадь с седым расчесанным хвостом, Асе показалось, что комья из-под копыт летят ей прямо в лицо. Она откинулась на спинку кресла.
- Испугались? - спросил сосед.
- Что вы? Ни чуточки! - ответила Ася счастливым голосом, радостно блестя глазами. - Я очень люблю лошадей.
В антракте они остались сидеть на своих местах. Разговорились.
- Я и не собирался в цирк, - сказал новый знакомый, - но рад, что попал. - Он помолчал. - Я действительно совсем не собирался. А увидел вас, решил: обязательно спрошу про билеты. Мне очень захотелось, чтобы у вас был лишний билет...
Он сказал это серьезно и просто. И Ася не отшутилась, а тоже серьезно кивнула головой, будто в том, что он сказал, нет ничего особенного, а потом сразу похвалила белую лошадь и прыгунов с перекидными досками.
- В темпе работают! Держат ритм, - сказала она с уважением. Она знала, как это трудно - держать ритм.
Сосед согласился и добавил:
- Это удивительно, какие трудности превозмогает человек, если имеет желание.
Асе понравилось, как он это сказал. Такие слова можно и к ней отнести, если вдуматься. Это ведь только кажется, что у нее все так просто вышло: пришла на завод и стала к конвейеру. Но она про себя ничего не сказала, а соседа спросила, не приезжий ли он.
Оказалось, действительно приезжий. Тоже десятилетку кончил. Нет, не в этом году. Учится. К сожалению, не в самой Москве, а за городом.
- А я работаю, - сказала Ася. - Это тоже очень интересно.
И новый знакомый согласился, что это, конечно, тоже интересно.
В конце второго отделения при затихшем оркестре и притушенных огнях, под тревожную барабанную дробь фокусник в черном плаще поджег под куполом цирка огромную палатку. Вместе с палаткой сгорела вошедшая в нее женщина в золотых туфельках, черных трусах с золотыми блестками и чешуйчатом золотом лифчике. Барабанная дробь оборвалась.