Я вижу, что будет с нами дальше. В этом воплощении мы уже не встретимся. Не покидая материального и трехмерного пространства, мы с тобой, Илья, оказались в параллельных мирах. Стена, возникшая между нами, прочнее, чем разница Москвы и провинции, фатальнее, чем развод супругов. Нам просто не суждено будет больше никогда увидеть друг друга… до следующего рождения, конечно. Я вижу тебя, копающегося на огороде в Зосимове, сидящего в кабинете Зосимовского РОВД неглавным опером - ты так до пенсии и просидишь, и прокопаешься, и уже на пороге старости женишься наконец на овдовевшей соседке с тремя детьми, и старость твоя пройдет под знаком обмана. Ты будешь обманывать сам себя, будто это твои дети, твои внуки, твое счастье - довольство и покой у тебя будет, а вот счастья - увы, нет. Так же, как не будет его у меня, хотя внешне все у меня сложится неплохо. Я вижу свою физиономию на экране телевизора - до того, как мне удастся пробиться на телевидение в качестве ведущей программы на одном негосударственном канале, остается не так уж много времени. Я не умру от горя и не позволю себе сломаться. Буду жить дальше, только всю шелуху вытряхну из себя. Я не просто пророчица - я демиург и сотворю из своей жизни то, что мне надо.
Но щедрое на видения Ничто показывает мне мою дочь. На моих глазах Ленка, которую я оставила дома обиженным ребенком, - мама поговорила по телефону, потом накричала на дочку, сказала, что ей некогда играть, пусть Лена играет в компьютер, и убежала под дождь! - взрослеет. Она вытягивается, расстается с длинными волосами, стрижется все больше "под мальчишку" и так же одевается. И хобби у нее не девичьи - она проводит за компьютером все больше времени, и ее занятия в этой сфере такие осмысленные, что уже мать подходит к ней на цыпочках и смотрит снизу вверх… Это сработали гены Ленкиного отца, компьютерного бога… Я вижу, как Ленка, склонившись над планшетом, что-то набивает в нем каббалистическими символами. Мне неприятно смотреть, но приходится, и я вижу, как она отсылает мамашу с ее вечными вопросами подальше: "Ты всё равно ничего не поймёшь пока, а когда будет готово, я всё объясню!". Я вижу Ленку… Елену Павловну… в помещении, где стены изменчивы и расплываются. Оказывается, это экраны, вроде компьютерных, но куда совершеннее. Она управляет изображениями на экранах.
А потом передо мной возникает огромная аудитория ретроградного вида - амфитеатром. В амфитеатре сидят люди (и я во втором ряду с краю), на сцене небольшой президиум - человек пять, а между ними на кафедре стоит моя дочь, лет тридцати на вид, в строгом брючном костюме. В руках у Елены Павловны девайс размером не более спичечного коробка, и на нем вовсе микроскопические сенсоры. Прикосновение к сенсору - и в воздухе над Елениной головой вспыхивают слова: "Возможность имитации реальности на основе воображаемых событий. Экспериментальный показ". Она произносит краткую речь. Очень короткую - несколько фраз. Она не мастер говорить, она предпочитает действовать.
"Мама, журналист и телеведущая Инна Аркадьевна Степнова, с детства замучила меня разговорами о ноосфере - вместилище человеческой информационной памяти…" Это я замучила?! Это меня замучили ноосферой!.. Это мне не удалось отделаться от ноосферы даже "перерастя" богемную тусовку в "Перадоре", ибо именно на мой электронный адрес кинула архив Павла Грибова… кто бы вы думали?! Милена! Спустя года три после нашей треугольной истории. Она вышла замуж и решила избавиться от памяти об "ошибке молодости", о чем известила меня в лаконичной сопроводительной записке…
Елена Павловна меж тем вызывает в воздухе аудитории какую-то "жизнь" - над кафедрой колышется атмосфера, точно в жару над полем, снизу вверх идут переливчатые волны и стекаются в объемные фигуры Всеволода Савинского и Павла Грибова. Меж тем Елена продолжает:
"Моя технология поможет сформировать базу данных, которую допустимо называть "ноосферой". Для экспериментального показа я воспользовалась маминым культурным архивом, содержащим в том числе стихотворное наследие различных поэтов. Это виртуальная имитация самих авторов. Стихи вложены в их память посредством специальной программы. После запуска они начнут их читать вслух…" - запуск происходит, и Всеволод читает "Прощай, земля, любимая когда-то…".
У него оказывается некрасивый, "подвывающий" голос, но это чудо воскресения из мертвых! Бог мой, сколько же лет назад я впервые услышала стихи Всеволода Савинского?!.. На его декламацию накладывается ровный речитатив Елены Павловны:
"Недостаток технологии пока в том, что в информационную базу вовлекаются только известные данные. Но я надеюсь в перспективе установить связь данной информационной базы непосредственно с информационной "копилкой" Земли для их взаимного обогащения. "Жители ноосферы" - так называется мой экспериментальный проект…"
Примечания
1
15 декабря - день памяти журналистов, погибших при исполнении профессиональных обязанностей.