- Я - горец Кавказа, - возмутился было Молла, - и ни перед кем на коленях не стоял и стоять не буду.
- Тогда голова твоя на ковер полетит, - бесстрастен голос охранника. - Понял?
- Хе-хе, - прикидываясь дурачком, улыбнулся, - как такое не понять?!
Завели его в огромный шатер Тимура, от блеска и богатства которого слепит глаза. По краям деревья из золота с висящими изумрудами и алмазами, будто листва. Тут же клетки и в них диковинные певчие птицы, ласковую трель издают. Подпевает им небольшой оркестр в углу. На невиданном по красоте и мастерству исполнения большом персидском ковре полукругом сидят, по-турецки скрестив ноги, заморские послы, вассалы, визири и военачальники, а в завершение, у трона, родня. Сам трон высок - это шедевр мирового искусства, захвачен в Багдаде, ему более тысячи лет. И Тимур не первый правитель, кто восседает на нем, и такого достойного, как утверждают теперь, на нем не сиживало, и в одеждах он под стать - весь в шелках и бриллиантах.
От этого великолепия ноги у Моллы Несарта сами подкашиваются, да на колени он не стал, а его уже ткнули сзади, и выбора нет: башку точно снесут. И тут его осенило, бросился на колени, восклицая:
- Здравствуй, о Всемогущий Бог!
- Я не Бог, - сурово ответил Тимур. - Я… Молла не дал ему договорить:
- Хвала тебе, Господи, я увидел Тебя! - вновь он с треском ударился лбом.
- Что ты мелешь?! - возмутился Повелитель. - Я - Тимур, слуга Аллаха.
- Я ошибся? - недоумевает Молла. - Раз ты не Бог, то слезай и садись, как человек, рядом с этими людьми. Почему же ты забрался так высоко, под самую крышу?
Острословие Тимур ценил, зато шутов ненавидел. Понимая, что какой-то проходимец, прикидываясь мудрецом, осмелился прилюдно посмеяться над ним, он в порыве гнева хотел просто махнуть страже рукой, чтобы наглеца обезглавили, но эта дерзость, а главное, желание сразиться с сильным шахматистом взяли верх, и, принимая навязанный тон, иначе - неловкость, Тимур тоже, как бы шутя:
- Как старый астролог ты ведь привык задирать голову, вот и пришлось мне взобраться наверх, - усмехнулся Тимур.
Эта шутка была встречена восторженно. А Молла Несарт сделал вид, что тоже оценил юмор, и, уже вставая с колен, сказал:
- О Повелитель мира, ты действительно велик, как Полярная звезда на небе!
- И сколько же звезд на небе? - настроение Тимура улучшилось.
- Столько, сколько волос на моей шапке.
- И сколько волос на твоей шапке?
- Миллиард. Если не веришь, прикажи своим визирям, пусть сосчитают.
- М-да, - и без того узкие глаза Тимура еще больше сузились, - и вправду твой язык без костей. Может, вырвать его, чтобы ты снова в тюрьму из-за него не попал.
- Воля твоя, - склонился Молла. - Однако надо ли мне доказывать, что ты действительно Великий Тимур?
- Откуда у тебя такая дерзость? - стал резок голос Повелителя.
- От моего незавидного положения, - ответил Молла.
- Глупец! Разве ты не счастлив сегодня? Я тебя вызволил из тюрьмы, где ты гнил двадцать лет. Тебя умыли, одели, и ты удостоен чести лицезреть меня.
- О Повелитель мира, ты, как всегда, прав, я сегодня по-своему счастлив, - ответил Несарт.
- Что значит "по-своему"? Разве счастье не для всех одно?
- Конечно же, нет, - смиренен голос Моллы Несарта, - мое счастье - свобода! А вот в Ясах Чингисхана, который, я думаю, является твоим духовным кумиром, счастье иначе трактуется.
- Это как же? - удивился Тимур.
- Счастье, как высшая радость для человека, заключается в том, чтобы победить своих врагов, гнать их перед собой, отняв у них то, чем они владели, видеть лица, которые им были дороги, в слезах, ездить на их конях, сжимать в своих объятиях их дочерей и жен.
- Ты с этим не согласен?
- О Повелитель! Ты, как и Чингисхан, велик, я ничтожен.
- Наконец ты изрек истину, - усмехнулся Тимур и вдруг, совсем неожиданно: - Сразимся в шахматы?
Обросшее старческое лицо Моллы Несарта, может, от природы, а скорее из-за тюремных лишений, было совсем изможденное, землистого цвета, некрасивое, а теперь совсем исказилось в изумлении.
- Насколько я знаю, - развел руками Молла, - в шахматы играют ради удовольствия, а не сражаются за жизнь или смерть.
- Вот и прекрасно, - груб глас Повелителя. - Выиграешь - живи, проиграешь, - теперь Тимур в свою очередь развел руками.
- А твои сражения хороши: в любом случае ты ничего не теряешь.
- На все воля Всевышнего, - мрачен тон Тимура.
- Я играю, при одном условии.
- Условия ставлю только я!
Голова Моллы Несарта осталась склоненной, да вот костлявая спина несколько выправилась, появилась в ней стать.
- Я не раб! - тихо, но твердо возразил он и сразу же, словно извиняясь: - да и тебе, Великий Повелитель, недостойно сражаться со всяким отребьем.
Наступила гробовая тишина, которую мог нарушить только Тимур.
- Хорошо, - после долгой паузы гневно процедил он, - что ты хочешь в случае победы?
- Свободы!
- Согласен.
- Тогда мне лезть в Поднебесную, или ты снизойдешь?
- Дерзишь? - крайне суров Тимур, его правая нога, впрочем, как и та же рука, не сгибается от ранений, и он, с трудом спускаясь, постарался улыбнуться. - Будет твоя болтливая башка на шесте болтаться.
- Время покажет, - в тон ему ответил Молла.
Посредине роскошного ковра появился тяжелый, расписанный орнаментом золотой шахматный стол, на нем фигуры из слоновой кости - искусство лучших мастеров.
- Выбирай цвет, - добр Тимур.
- Ты, о Великий Повелитель, всегда нападаешь, - так же учтив Несарт. - Вот только просьба одна - любое сражение днем ограничено, давай на ход поставим песочные часы.
Тактика сражений Тимура всегда одна: вначале атакует правый фланг, потом левый, центр - в резерве. С Несартом это не прошло: Молла вклинил вперед свою пехоту, уступая в качестве, добился простора для своих тяжелых фигур в центре, и как долго ни думал Тимур, а песок быстро течет. Почернел Повелитель от злости: проигрывать он не привык - вокруг масса людей, и он все чаще и чаще глядит не на малое количество своих фигур, а лютой злостью исподлобным прищуром на то, как его соперник все время машинально поглаживает свою убеленную, кое-как постриженную бородку.
- Хватит вшей в бороде щекотать! - наконец не сдержался Великий Повелитель.
- Простите, привычка.
- От дурной привычки я быстро избавлю тебя, - разъярен Тимур. - Прикажу - руки отрубят.
Это ранее Молла Несарт в покорности перед Тимуром стоял, а теперь он сражается и хоть сгорблен судьбой, да держится прямо, в упор в глаза противника глядит и не без вызова отвечает:
- В шахматах и без рук обойтись можно, лишь бы башка на месте была, - он двинул вперед фигуру, - а умная башка и руки сохранит. Твой ход, Повелитель, - и пока пораженный Тимур смотрел в гневе на доску, Несарт перешел на персидский язык: - А Повелитель сдох, - и в тот же момент картинно воздел руки: - Так это только в шахматах. А тебе, о Великий Тимур, будет вечная жизнь и здравие! - тут он тоже, как при молитве, низко склонился и, находясь в такой позе, спросил: - О, справедливый из справедливейших, как наш уговор?
Изо всех сил Тимур постарался выдавить улыбку:
- Я тебя вытащил из тюрьмы, хе-хе, какой свободы ты еще хочешь?
После этих слов даже птички, поющие в углу, почему-то разом умолкли, никто не шелохнулся, лишь затрещали изношенные кости - это Молла Несарт вновь выпрямился:
- О Великий Правитель, - теперь он понял, что шахматная баталия закончилась и он вновь буквально под пятой. - Ты действительно милосерден и справедлив! Смогу ли я, столь жалкий человек, когда-либо с тобой расплатиться?
- Сможешь, - жесток взгляд Тимура. - Мы еще раз сойдемся, но не в эти шахматы, которые ты за двадцать лет тюрьмы выучил наизусть. Мы сразимся в мои шахматы, - он лишь повел рукой, и это поле боя моментально убрали, и не два раба, а чуть ли не с десяток поставили посреди ковра невероятно массивный, большой стол. Он, видно, тоже из литого золота, инкрустирован перламутром, изумрудами и алмазами.
- Здесь в два раза больше клеток, - поясняет свое изобретение Тимур, - и, соответственно, в два раза больше фигур.
- У Великого человека - все в величии! - склонил голову Молла Несарт и с явной жалобой: - Мы будем сражаться или.
- За свою башку сражайся, - рявкнул Тимур.
- А если выиграю? - тих, но тверд голос Несарта и, видя, что ответа нет, уже громче: - Слово сдержишь?
- Что ты мелешь? Я всегда свое слово держу!
- Это общеизвестно, о Великий Тимур!.. Только одно, позволь мне заметить - не всегда лишь моя башка на кону будет.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Ко мне в тюрьму твои визири приходили, просили твой сон разгадать. Однако я не гадатель. Правда, сны ты, говорят, вещие видишь, - тут Молла Несарт резко оборвал речь.
- Продолжай, - процедил Тимур.
- Продолжение сна только ты сможешь видеть. А мне, раз такая выпала честь, за свою башку или свободу до конца позволь сразиться.
Словно изучающе долго, тяжело всматривался Тимур в лицо Моллы Несарта:
- Я думал, ты шут, а ты - смелый человек. Смелость я уважаю. Ходи, ныне твой первый ход.
Эта схватка длилась очень долго. Вначале явный перевес был на стороне Тимура. Но потом, видимо, Молла Несарт приноровился к этому масштабу поединка, и когда фигур стало меньше, он и вовсе перехватил инициативу, однако дожать не смог.
- Ничья, - вслух объявил Тимур. - Может, полголовы снесем?