- Не инженер, а охранник, - от нравоучений головная боль, казалось, усилилась.
- То-то и оно, - не отступала соседка, - я и говорю, сторожем работаешь, хотя инженер по профессии. Родители - царство им небесное! - так старались хорошее образование дать. А ты взял, да все их труды одним махом и перечеркнул - в сторожа подался.
- Вы же знаете, что меня узкотехническая специализация была, - сто раз он ей это разъяснял! - К тому же, на спец производстве, где делали то, на что сейчас спроса нет.
- Сейчас какую хочешь работу можно найти, - упорствовала Раиса Егоровна. - Купи газету "Где? Что? Почем?", там полно всяких объявлений. Кто ищет, тот всегда и все найдет… и место инженера, в том числе.
- Да мне и на моем месте пока неплохо, - вымучил улыбку Пашка, пятясь к двери.
Ему не терпелось побежать в ларек, поскорее пива купить. Но не хлопнешь же дверью, после того, как тебя в очередной раз выручили.
- Голова, Павлик, у тебя светлая, но безалаберная. Потому и живешь, как бомж, питаешься, как бомж, - не успокаивалась соседка. - И ходишь, как бомж.
Взявшись за дверную ручку, мимоходом оглядел себя в висевшем в прихожей зеркале.
- Не на праздник иду, а в ларек за хлебом, - пробормотал. - Одет как обычно, спортивный костюм…
- Был спортивный когда-то, - фыркнула Раиса Егоровна. - Теперь его разве что на пугало огородное натянуть. Штаны драные, резинка разболталась, коленки отвисли. Да и ботинки каши просят, - закончила безжалостно.
Штанов в зеркале видно не было, но Пашка к ним особых претензий не имел. Штаны как штаны, еще ничего. А вот ботинки действительно ставили его в тупик. Если отдать их в ремонт - в чем ходить, пока будут чинить? А не отдать, глядишь, через пару-тройку недель придется по лужам в тапочках шлепать. А точнее, босиком, потому что тапочек у него нет. И не у кого даже на время обувкой разжиться, пока ботинки будут в ремонте, ножка у него сорок шестого размера. Нормальная, в общем-то, при росте в метр девяносто.
- А ты сходи, вон, в этот, как его… в "хенд" этот, - снова высунулся из кухни Иван Игнатьич, с плоскогубцами в руках. - Там почти даром одеться можно.
На этот раз Раиса Егоровна мужа поддержала.
- И в самом деле, сходи, - подхватила. - Вещи там, хотя и из вторых рук, а получше твоих будут. А бывает, что и ненадеванные попадаются. Стеша, вон, приезжала, купила совершенно новый костюм!
- Приезжала? - слабо встрепенулся Пашка. - А чего ж это я ее не видел?
- Да кого ты вообще сейчас замечаешь? - в свою очередь удивилась соседка. - Живешь как бирюк.
Стеша могла бы и сама зайти, постучать мимоходом в соседнюю дверь, мысленно ответил он. Дружили они в детстве, а повзрослев, в одной компании тусовались. Ему даже одно время казалось, что между ними не просто дружба была. Потом-то он понял, что это просто казалось. С его-то стороны, пожалуй, так точно что-то большее наклевывалось - в юности Стешка красивая была, - только она его быстро на место поставила.
У соседей три дочери. Младшие, близняшки Оксана и Светлана, тоже симпатичные, но до Стешки им, особенно в те времена, было далеко. Тем не менее, они почти сразу после школы замуж повыскакивали, за институтских однокурсников; и мужей и детей давно имеют, и живут в городе, неподалеку от родителей. А красивая и умная Стеша в деревне застряла со времен распределения молодых специалистов. Такие, вот, жизненные парадоксы.
- Замуж не вышла? - поинтересовался, так, больше из приличия.
- За кого? - Раиса Егоровна безнадежно махнула рукой. - В таком возрасте нормальные мужики давно женаты, а всякие недоумки да пьяницы - на кой они нужны?
Последнее замечание почему-то его зацепило.
- Я много не пью, а вот тоже никому не нужен, - пробубнил.
Лучше бы промолчал.
- Это ты пока не пьяница, - уточнила Раиса Егоровна. - Но будешь, если с Васькой водиться не перестанешь. Ты - прежде чем вынести приговор, оглядела Пашку с головы до ног, - ты непутевый. А ведь как хорошо жизнь начинал. И жена у тебя хорошая была. Видная, работящая, чего не жить? Чего, спрашивается, с Ленкой-то разбежались?
- Долго рассказывать, - уклончиво ответил, отступая к двери.
Пора, пора бежать. Завоспитывает.
- Так про какую вы комиссионку говорили? - взглянув на свои ноги, вспомнил уже на пороге.
- Отстал ты, Павел, от жизни. Это раньше комиссионки были. Теперь эти магазины "Сукин хенд" называются, - ухмыльнувшись, пояснил Иван Игнатьич, вытирая полотенцем руки. Теперь, когда дело было сделано, он имел полное право участвовать в разговоре и говорить то, что хочется.
- Очень смешно! - возмутилась Раиса Егоровна. - Не "Сукин хенд", а "секонд хенд". Что означает, "вторые руки".
- Один черт, импортным старьем торгуют. Англичане да немцы всего накупились выше головы, а нового-то хочется. Вот они старые тряпки и сбагривают в слаборазвитые и прочие страны под видом благотворительной помощи. Хотя, на самом деле, исключительно ради собственной выгоды. Чтобы свои, немецкие, мусорки старьем не забивать и на переработку этого хлама не тратиться. При этом еще благодетелями слывут. А нашим перекупщикам радость - наоткрывали магазинов с этим добром и зарабатывают. На бабах в основном. Их туда как магнитом тянет. От того и называются магазины эти… - скосив глаза в сторону жены, старик сделал паузу и эффектно закончил: - "Сукин хенд"!
Раиса Егоровна на этот раз одергивать мужа не стала, только головой покачала.
- И где этот ваш… "хенд"? - спросил Павел.
- Везде их сейчас полно. Один так совсем рядом, в Банном переулке. Там, где мастерская раньше была.
- Около с шашлычной, что ли? - уточнил Пашка, глотая слюну.
- Да ты голодный! - спохватилась Раиса Егоровна, от которой ничего не могло ускользнуть. - Чаю выпьешь?
Конечно, дальнейшее пребывание у соседей грозило новой порцией нравоучений, но даже чай лучше, чем ничего, а потому Пашка дал задний ход и, сняв ботинки, протопал на кухню, пока угощать не передумали. Когда что-то предлагают, главное - вовремя согласиться, не упустить момент.
Боком втиснулся в щель между столом и холодильником, где еще в детстве сидел. Раиса Егоровна поставила перед ним тарелку и налила чаю. Пашка погрел руки о горячую чашку, потом приподнял ее, рассматривая облезлого, знакомого со времен детского сада, медвежонка на боку. В этом доме ничего не меняется.
- Ешь, пока теплые, - Раиса Егоровна пододвинула поближе к нему круглую горку оладьев. - Сметану бери. Или варенье.
Упрашивать Пашку долго не приходится. Положил себе еще с пяток, и полил щедро вишневым вареньем. Сделал глоток, второй, и замер, чувствуя, как расправляется скукоженный желудок. Еще пара глотков и голову стало отпускать.
- Теть Рая, а к чему вода снится? - вспомнил сон Пашка.
- Вода? Какая?
- Снилось, что я, то ли в реку падаю, то ли в море.
- Вода… - Раиса Егоровна слегка призадумалась.
- … к водке, - усмехнувшись, подсказал Иван Игнатьич. - Похоже, у Лямкиных очередной день рождения намечается.
- Бегущая вода - к переменам, - вспомнила Раиса Егоровна.
- Хорошо бы к лучшему, - вздохнул Пашка, поднимаясь из-за стола.
После завтрака оптимизма добавилось. И что-то вроде легкого раскаяния проснулось - избегает он соседей, рядом живут, а после смерти матери почти не общаются. "Здрастье - до свидания" и быстрее мимо. И всех друзей-приятелей, которых когда-то был полон двор, растерял. Из школьных - только Васька с Варькой и остались, остальные поразъехались куда-то, исчезли из поля зрения. А новых не завел. Где их найдешь, друзей этих, если ночь работаешь, а днем отсыпаешься?
Он вышел на площадку, и некоторое время постоял в раздумье у своей двери. Хотелось курить, но курить было нечего. Иван Игнатьич не курил, а дома и пол-окурка не найти. Как ни крути, надо идти в ларек. Попутно, кстати, не мешает проверить полученную у стариков информацию насчет магазина подержанных вещей. С этого, пожалуй, и надо начать - осень все-таки. Сбежал вниз по лестнице и, брякнув тяжелой дверью подъезда, оказался под мглистым небом промозглого октябрьского утра. Холодно! Вот-вот или мелким осенним дождем сыпанет, или даже первым снегом. Надо было все-таки зайти домой, куртку прихватить. Ладно, идти недалеко. Сунув руки в карманы и втянув голову в плечи, быстрым шагом двинулся в сторону соседней улицы, перешел ее и свернул направо.
Смотри-ка, и вправду, в старом Банном перемены. И когда только успели ремонт сделать? Стены заброшенной мастерской покрашены в розовый цвет, пластиковые окна забраны узорными решетками, и дверь новая, железная, с английской надписью: "Second Hand". Хорошо живут старьевщики! Павел взбежал на крылечко, потянул на себя ручку и заглянул внутрь.
2
Внутри тоже произошли немалые преобразования. От захудалой мастерской по ремонту бытовой техники и следа не осталось. Тепло, приятная музыка. В неоновом свете многочисленных ламп, плотно прижавшись друг к другу, по периметру всего зала, томились у стен на вешалках костюмы, куртки, свитера. Еще какое-то барахло располагалось кучами на нескольких столах в центре. Неподалеку от входа у длинного прилавка стояли, разговаривая, две продавщицы. Одна толстая, постарше, рассказывала что-то, перекладывая и расправляя детские вещи. Что-то смешное, наверное, потому что другая, помладше и посимпатичнее, смеялась, взвешивая на весах какой-то пакет. Павел встрепенулся. Весы-то здесь зачем? Может быть, у них тут и продуктами со скидкой торгуют? Неплохо было бы отовариться пусть даже и просроченной тушенкой или, например, консервированным молоком. Пашка с надеждой повертел головой, но никаких банок не увидел.
- Обувь есть? - приблизившись, вторгся осторожно в беседу.