Вот она почему вздрагивала, подумал Краснов, вздрагивала и ничего не говорила. Могла бы сказать, не все же люди так легко заботливы и внимательны, как этот парень. Лет двадцать пять ему, наверное. Краснов в это время уже успел похоронить родных и друзей, искупаться в собственной крови, и мир не казался ему таким солнечным и зеленым, как цветущий пойменный луг, он казался ему полигоном, а себя Краснов сравнивал с пулей на излете, когда пуля разогрелась и частично деформировалась на пути к цели, но уже потеряла силу, не долетев до нее. Сравнение не ахти применительно к человеку, но тогда оно ему нравилось.
- Я деньги в платок завязала, в кошелку хотела положить, да заторопилась и забыла. На станции вспомнила, а поезд уж отходить собрался.
- Значит, деньги есть, ты их просто забыла? - допытывался парень.
- Есть немного. Я пенсию получаю.
- Сколько?
- Двадцать шесть рублей.
- Как же ты села без билета?
- Я за гражданином милиционером шла, он мне руку из вагона подал, проводница-то и не спросила.
- Понятно. Обманула и дрожишь?
- Торопилась я, к завтрему поспеть надо. Внучек хворает.
- А попутчики на тебя ноль внимания? - Парень строго поглядел на Краснова. - Так, что ли?
Краснов устало улыбнулся.
- Я в отпуске, - сказал он с самоиронией. - С женой вдвоем вот едем.
- Хм, вдвоем… Хорошо, что вдвоем. - Парень поглядел на его остроглазую веселую жену. - Давно едете?
- С утра, - сказал Краснов.
- И не догадались спросить?
- Очень душно у нас, ничего не хочется делать.
Жена поглядела на парня вызывающе. Готова меня защищать, подумал Краснов.
- Сколько билет-то? - спросил парень старушку.
- Восемь с полтиной в один конец.
- Понятно. В другой конец сын купит. - Он положил авоську с морковью на колени старушке - внучку гостинец - и встал: - Скинемся, граждане. Бабке в рай скоро, а она грешит у порога. Ужели допустим? - Он снял кепку, положил в нее мятый рубль и протянул кепку Краснову и его жене: - Поздравляю с законным браком и прошу принять участие…
- А может, мы не в браке! - Жена Краснова кокетливо улыбнулась.
- Я даже скажу, кем работает ваш энергичный супруг.
- Кем же?
- Затейником в клубе, культурником.
Жена всплеснула руками и звонко расхохоталась. Потом сказала, вытирая слезы, что надо брать выше, он заведует отделом культуры.
- Вот же! - восхитился парень. - Как в воду глядел. А зачем из лесоводов ушли, или там труднее?
Все время наступает, подумал Краснов одобрительно, и о лесоводстве откуда-то узнал.
- Дело не в трудности, - сказал он. - Просто меня выдвинули на руководящую работу.
Жена бросила в кепку горсть мелочи, и парень повернулся к Краснову спиной. Очевидно, решил, что перед ним номенклатурный дуб, сбежавший из леса, а не человек, убежавший когда-то в лес, как раненый зверь. Он зализал свои раны и недавно возвратился, но то ли он поспешил с возвращением, то ли не успел еще освоиться в новой обстановке, а только дела у него идут не блестяще, как и предрекала первая жена. Она готова была замуровать его в лесу, в каком-нибудь дупле, лишь бы он оставался с ней и был спокоен.
Василий отвернулся от протянутой кепки и хмуро сказал, что у него нету ни копейки.
- Не прибедняешься? - спросил парень.
- Нет. Сидел я, только выпустили.
- За что?
- За хулиганство.
- Ты вроде хороший, смирный?
- Нет, я непутевый.
- Почему?
- Не знаю. Семена такие попались. Год вот просидел, как в сундуке.
- Го-од! Что же ты натворил такое? Ну-ка, рассказывай, рассказывай! - Парень присел с ним рядом, положил кепку с "кассой" на столик.
Василий, угрюмо сбычившись, рассказал, что жена у него инженер, теща тоже грамотная попалась, с получки он выпил, а потом еще опохмелился, а потом опять выпил и отругал их почем зря, отлаял. Они обиделись и в милицию - пятнадцать суток получил. Ну вот. Через полмесяца вышел, купил пятнадцать кирпичиков хлеба и запер в ванной жену и тещу с этим хлебом. Сквитать хотел. Воды там вдоволь, туалет есть, одежонка была, чтобы спать.
- Вот сволочь! - восхитился парень - И долго они сидели?
- Четверо суток. Тихо сидели, соседей не звали - пожалел и выпустил досрочно.
- А потом они в милицию и тебе год?
- Ровно, день в день.
- Вот захочешь сквитать, и опять посадят.
- Не знаю. Трудно мне там.
- Ну я тебя научу, подожди. Вот по вагону пройду и научу.
Он ушел, и вскоре в душном молчаливом вагоне послышался веселый говор, смех, звон денежной мелочи. Будто легким ветром дохнуло, прохладой будто.
- Вот человек! - осмелела старушка. - В безрукавке шелковой ходит, в сандальках! Не промах, видать, мужик, добытчик.
- Энергичный, - сказал Краснов. - Даже о моем лесоводстве откуда-то узнал.
Жена усмехнулась на такое детское недоумение, Василий промолчал. Ему было интересно узнать, чему может научить его этот быстрый парень, а лесоводство Краснова было Василию ни к чему. И жена его была ни к чему со своими непонятными ухмылками, видно, она из молодых, да ранняя. Выбрала начальника постарше, за холку молодыми руками цап его - вези, сукин кот, руки у меня ухватистые, веселые, не скинешь!
Довольный, улыбающийся, возвратился парень, тряхнул зазвеневшей кепкой:
- Ну, граждане, подобьем итоги! Подвинься, бабуся. Что ты все двигаешься к краю, они же смирные! Не Василия боишься?
Старушка радостно подвинулась, Василий вытаращил глаза: еще одна новость - имя узнал. Откуда?
Парень сел, выгреб широкой пятерней из кепки звонкую мелочь и мятые рубли.
- Значит, так: ассигнации сложим отдельно, серебро отдельно, медь отдельно… Вот так. Доедешь, бабуся, хоть на край света доедешь, не бойся. Ассигнациями, значит, ровно семь рублей, полтинников… раз, два, три, четыре - еще два рубля. Теперь сочтем остальные…
Остальной мелочи набралось на три рубля сорок, копеек. Парень переложил всю "кассу" бабке в подол, кинул на затылок кепку, засмеялся:
- Хорошо поработали, славно!
Похвала эта самому себе была сказана просто и весело, но жена Краснова не удержалась от замечания:
- Вы не только энергичный, вы скромный.
- Правильно, - сказал парень весело. - И что главное, я не боюсь в этом признаться.
Она невольно улыбнулась. На этот раз поощрительно, без кокетства. Парень сердито смял ее взгляд.
- В картишки не перекинемся? - спросил он. - В дурачка?
- Для нас этот вопрос решен, - сказал Краснов, продолжая роль "дуба".
- И на карты уже не надеетесь? - усмехнулся парень.
- И вам не советую.
Жена засветилась от восхищения и поглядела на парня торжествующе, старушка протянула ему мелочь.
- Вот три рубля и девять гривен, - сказала она парню. - Спасибо, сынок, мне лишнего не надо.
- Гостинцев купишь, - сказал парень, отводя ее руку с деньгами. - Не стесняйся, не стесняйся, обратно разносить не пойду.
В дверь купе постучали, вошел одетый в темный форменный костюм (в такую-то жару!) контролер, за ним - проводница.
- Билеты хочу поглядеть, - сказал контролер вяло. - Духота - спасу нет, а тут еще в два вагона идти.
Билеты у супругов Красновых оказались в порядке, за старушку заступился парень, показав приготовленные деньги.
- На следующей станции возьмем полный билет, - сказал он, поднявшись. - Не беспокойтесь, товарищ начальник, все будет в порядке. Вот мой билет.
Контролер поглядел на билет, потом на парня, потом опять на билет.
- И вы не туда едете, - сказал он со вздохом. - Едут, а куда - не знают.
- То есть как не туда? - удивился парень.
- А так: не туда.
- Это же челябинский поезд?
- Челябинский. А идет он не на Челябинск, а на Москву, а тебе надо в сторону Челябинска. Давно едешь?
- С полчаса.
- Охо-хо-хо-хо… Теперь штрафовать тебя надо за безбилетность.
- Ерунда какая-то. Ведь по радио объявили: московский прибывает, на первый путь.
Вмешалась проводница:
- Это встречный принимали, челябинский. Он опаздывал, и стоянку сократили на пять минут, мы тоже идем с опозданием, вот и получилось…
- Что?
- Нас тоже на первый приняли.
- Вот черт! Теперь придется ждать.
Парень сел рядом со старушкой, мельком взглянул на попутчиков: Василий встретил его взгляд обеспокоенно, Краснов - сочувственно, его жена - разочарованно. Вступилась старушка. Робея перед кондуктором и оттого пришепетывая, она стала говорить, что парень этот ей будто сын родной, деньги на билет собрал, а на поезд сел не на тот, видно, потому, что слепого к автобусу провожал со станции.
- Без тебя некому было, что ли? - спросил кондуктор. - В Рузаевке вот одного такого же сняли прошлый раз. Двести километров проскочил. Охо-хо-хо-хо! Совсем о себе не думают.
- Ему недалеко, - сказала проводница. - Если в Ночке сойдет, успеет на местный. Вы из совхоза?
- Правильно, - сказал парень, - из совхоза. Тороплюсь на сенокос, бригадир я. Так местный, говорите, скоро будет?
- Часа через два. В Ночке сойдите и успеете.
- А скоро Ночка?
- Уже подходим.
- Вентиляторы надо здесь поставить, - сказал парень. - Задыхаются же люди!
- Про то начальство знает, - сказал кондуктор, выходя.
Парень поднялся.
- Ну, счастливо доехать, бабуся! Расти большая и не робей, внучку привет. До свиданья, товарищи!
- Постой, - сказал Василий. - Ты хотел мне совет дать.