Опять "Правда"… О чекистах, делавших Октябрь, она почему-то предпочитает повествовать в душещипательных очерках. 15 декабря 1967 года - очередной очерк: "Дача в Краскове". Тяжесть борьбы по укреплению власти советов в Москве, говорит газета, вынесли на своих плечах чекисты, во главе с председателем МЧК Манцевым, начальником отдела по борьбе с контрреволюцией Мессингом и его помощником Фридманом.
Возьмем еженедельник "Литературная Россия". В нем - 15 декабря 1967 года - в статье "Сын двух народов" рассказ о политическом комиссаре пятой Красной Армии - чехе, о комиссаре-чехе в Бугульме и о том, как "чехи защищали Октябрь".
В "Литературной газете" за 13 сентября 1967 года материал под торжественным заголовком: "Лучшее слово - любовь". Не материал, а сплошная ода в честь Брежнева, посетившего Будапешт. В Будапеште - в речи, прерываемой бурными аплодисментами - Брежнев отметил ту громадную роль, которую сыграли венгры-коммунисты в борьбе за победу Октября.
И еще - в той же "Литературной газете", но уже за 13 декабря 1967 года - ликующее описание героя-чекиста, латыша Эдуарда Прамнэка и других верных ленинцев, чекистов-латышей.
Собеседник замолчал, вопросительно разглядывая Автора.
- Так что же? - спросил Собеседник. - Согласны, что Ленина и Октябрь сотворили венгры, китайцы, латыши и все те прочие, которые на русской земле вливались в боевые карательные отряды под флагом Карла Маркса? Трудно не согласиться. Ведь я вам приводил документы, газетные сообщения, причем сознательно и совершенно точно воспроизводил цитаты, тщательно читал фамилии вернейших чекистов-ленинцев, отстоявших "завоевания Октября и утвердивших советскую власть". Среди фамилий этих ленинцев-чекистов, как вы могли убедиться, русских совсем мало, до того мало, что. Будьте спокойны, если бы русские ленинцы-чекисты делали Октябрь для Ленина, о них, празднуя пятидесятилетие ВЧК, газеты верещали бы с азартом. И черным по белому написали бы, что Октябрь не китайско-венгерско-латышский, а именно русский. И всё было бы на месте. Ленина и Октябрь создали русские, за Ленина и Октябрь - в ответе перед историей - сами русские. Тогда что же? Тогда - так вам и надо, русским! Что посеяли, то и жните. Но русские плоховато сеяли. На их плечи легли плоды посеянного чужими руками.
Вот газета "Известия", за 30 мая 1967 года. Со статьей "Красные латышские стрелки". О латышских чекистах.
Между прочим, - тут Собеседник улыбнулся, - это уже просто для вашего сведения: латыши-чекисты для Ленина и для большевиков сделали куда больше, чем китайцы и прочая интернациональная накипь, объединившаяся в те годы в батальоны имени Карла Маркса! Об этом с удивительной откровенностью, свойственной только политическим гангстерам, убежденным в своей сегодняшней безнаказанности, признается статья "Красные латышские стрелки".
Начинается эта статья так:
В историю великого. Октября красными латышскими стрелками вписано немало героических страниц. Бесстрашие латышских стрелков проявлялось при подавлении восстаний. Гремела слава латышских стрелков…
И дальше - весьма характерная откровенность. Среди латышских стрелков, оказывается, не было русских. И когда - в 1967 году - газета "Известия" надумала собрать чекистов-ветеранов и побеседовать с ними, русских чекистов "Известиям" найти не удалось! А вот чекистов-латышей собрала газета "Известия", свезла их в Москву, и усадила за редакционный "круглый стол" Яна Калниня, Кисиса, Шмидре, Пингене, Смилгу и других. Для чего? Для воспоминаний. О чем? Газета "Известия" сообщает:
… о том… как они выполняли различные задания по борьбе с врагами… Как они охраняли Ленина…
Таков "Русский Октябрь". И газета "Известия", как будто бы для развенчания мифа о "Русском Октябре" признается, что "русских рук" не было для охраны. Кого бы вы думали? Для охраны самого Ленина! Вот строчки из газеты "Известия":
Участники встречи за "круглым столом" вспомнили, как в марте 1918 года, когда советское правительство переезжало из Петрограда в Москву - охрану поезда несли красные латышские стрелки. Участник беседы Эдуард Смилга сказал: "Я охранял вагон, в котором ехал Владимир Ильич".
Участники встречи - красные латышские стрелки - вспоминая прошлое, говорили о том, что при активном участии красных латышских стрелков были разгромлены эсеры, были подавлены восстания в Москве и Ярославле, о том, что латышской дивизией командовал латыш К. Стуцка, комиссаром дивизии был латыш Р. Апин, начальником политотдела был латыш Р. Кисис…
- Да, - заключил эту беседу за "круглым столом" в редакции "Известий" Р. Кисис, - латышские красные стрелки не знали страха в борьбе и были бесконечно преданы советской власти…
Автор всё ниже и ниже опускал голову. Наконец он закрыл глаза - и перед его закрытыми глазами проходило далекое прошлое. В том далеком прошлом - двигались беспредельно-преданные чекистско-карательные роты, полки, дивизии… те самые китайцы, латыши, венгры… и опять латыши, охранявшие Ленина, подавлявшие русские восстания против Ленина, уничтожавшие русских людей на русской земле.
Когда же Автор оглянулся - перед ним была пустая комната… Разговаривать было не с кем. Собеседник исчез.
"Ну что ж", - подумал Автор, придвинув к себе пишущую машинку, чтобы на листах бумаги продолжать собственную беседу о судьбах героев своей книги.
Но приступить к работе сразу он не смог. Увидев около письменного стола лежавшую на полу газету, Автор наклонился, поднял ее, это была "Правда" за 20 декабря 1967 года. Со статьей "Ильич о чекистах". В статье - карандашом - были обведены вот эти строчки:
Дзержинский рассказывал Ильичу о героях, латышах-чекистах… Владимир Ильич вместе с Дзержинским рассматривал все важнейшие дела, показания арестованных… В марте 1921 года Ленин и Дзержинский утвердили план ликвидации кулацко-эсеровекой банды на Тамбовщине.
На девятом съезде партии Владимир Ильич Ленин сказал, что "каждый хороший коммунист должен быть и хорошим чекистом". Ссылаясь на эти слова Ильича, Дзержинский всегда внушал сотрудникам, что чекистом может быть только настоящий коммунист-ленинец.
Автор дважды перечитал эти строчки и, потом, подчеркнул последние слова: "чекистом может быть только настоящий коммунист".
Подчеркнул, и сам себя спросил в недоумении: "Для чего?"
Он действительно не знал, для чего это было сделано, и только несколько позже, когда газета была уже отложена, вдруг вспомнил Решкова.
- Ага, - сказал Автор, и это "ага" как бы раздвинуло некий призрачный занавес, позволяя пристально разглядывать Леонида Решкова, в уютной комнате одного из барских домов Москвы разговаривающего со стариком Кулибиным.
Автор не знает, как и где познакомился Леонид Николаевич Решков с Владимиром Борисовичем Кулибиным. Автору известно лишь о том, что Кулибин, и весьма скоро, стал нужен Решкову, как некое сильно действующее средство, помогающее в тяжелые минуты спасаться от самого себя.
Дружба эта (не совсем понятная и странная для посторонних) была искренней и теплой… В этом уверен Автор, и потому находит необходимым рассказать -
О близости Кулибина и Решкова
- Я хотел бы прочитать пронзительно страшную книгу о нашем времени. Понимаете: честную книгу. Пусть даже нигде и не напечатанную… но чтобы в ней я увидел… самого себя, что ли, - говорил Решков, слегка усмехаясь. - Да не напишут!
- А вы уверены, Леонид Николаевич, что такая книга не будет написана?
- А кто напишет? Вы? - спросил Решков.
- Допустим.
- И в этой книге будут отведены страницы мне, Леониду Николаевичу Решкову?
- О, конечно!
- Вы шутите, Владимир Борисович!
- Вам хочется шутить, Леонид Николаевич? Что ж, давайте. Времени у нас хватит.
Решков задумался. Кулибин сплетал и расплетал пальцы.
- Ну… и вы бы меня изобразили героем, - прервал, наконец, молчание Решков. - Героем. С пистолетом в кармане? Смерть врагам революции? Грудь - в орденах и медалях? В руках - красное знамя?
- Я вас втравил в игру, - тихо, вроде по-секрету, прошептал Кулибин. - А мне не до игры. Да, Леонид Николаевич, вы герой, жалкий, несчастный герой. В вашем кармане - пистолет. Днем и ночью. О, у вас достаточно орденов. Но сами вы. Вот вы бросили иронический вопрос, дескать, каким вы меня, Владимир Борисович, сделаете героем? А я вам серьезно отвечу: таким, каким вас создала жизнь! И никаким другим.
- Интересно: каким же?
- Потерявшим самого себя. Нет, нет, не возражайте, Леонид Николаевич! Вы спросили, я только отвечаю. Не хотите слушать, что ж..
- Говорите, Владимир Борисович. Понимаете, я…