Коммивояжер попрощался с собеседниками и вышел, издали поклонившись Джоанне. Через минуту его приземистая бело-зеленая машина бесшумно промчалась мимо окна, блеснув широкими стеклами. "Праведное небо, - подумала Джоанна, стискивая пальцы, - пусть капитан тоже откажется, как вчера отказался этот… Пусть он тоже скажет, что его машины перегружены - они ведь перегружены и в самом деле, честное слово, перегружены!.. Или что существуют какие-нибудь специальные правила, запрещающие гражданским лицам пользоваться транспортными средствами армии… Мы ведь все равно отсюда уедем, но только пусть не сегодня, пусть хотя бы еще один день…"
- Прошу знакомиться, - сказал Мигель, подходя к столику вместе с офицером, - капитан Сандоваль… Моя супруга…
- Очень рад, сеньора, - щелкнул каблуками капитан, склоняясь к ее руке. - Разрешите?
- Садитесь, капитан. Рада познакомиться. Мигель, пожалуйста, принеси мне воды…
- Сеньора, считаю своим долгом выразить вам мое глубочайшее восхищение вашим патриотическим поступком, - капитан коротко поклонился и присел к столу.
- Мой муж совершенно напрасно рассказывает об этом, - нахмурилась Джоанна. - Это начинает выглядеть как паблисити…
- Отнюдь нет, сеньора! Отнюдь нет! Во-первых, это совершенно естественная откровенность в устах человека, гордящегося своей женой. Во-вторых, он был отчасти вынужден на это тем, что я - буду с вами совершенно откровенен - не сразу согласился удовлетворить вашу просьбу. Вы сами понимаете, мы не имеем права возить пассажиров - армия ведь не автобусная компания, ха-ха-ха, - но когда я узнал вашу историю… Одним словом, сеньора, мы в вашем распоряжении. К вечеру, если позволят дороги, вы будете в столице.
- Спасибо, капитан, - безжизненно поблагодарила Джоанна, - вы очень любезны. Какие новости из зоны боев?
Капитан пожал плечами и потер ладонью красный рубец, оставленный на лбу ободком каски.
- Как вам сказать… Пока мало определенного. Доподлинно известно о падении двух населенных пунктов: Моралес и Бананера. Оба гарнизона держались вчера до последнего, но… одного героизма иногда бывает недостаточно, нужно еще оружие. Кроме того, их авиация господствует в воздухе.
- У нас ведь есть русская техника, - усмехнулась Джоанна. - Я вчера сама слышала по радио, из Штатов.
- О да, - тоже улыбнулся капитан, - реактивные истребители, и тяжелые танки, и субмарины. Об этом говорится уже давно, сеньора. Хотел бы я, чтобы это было правдой хотя бы на один процент. Уже год, как США не пропускают в Гватемалу даже патронов для охотничьих ружей…
Вернулся Мигель с подносом.
- Самообслуживание, - улыбнулся он, расставляя по столу принесенное. - Вы по-прежнему отказываетесь позавтракать с нами, капитан?
- Благодарю вас, - встал тот, - не могу, я ведь уке сказал вам, что мы успели закусить по-походному. Прошу прощения, сеньора, мне нужно пойти распорядиться насчет горючего. Итак, через полчаса, если вы будете готовы…
- Мы будем готовы, капитан, - улыбнулась Джоанна, - еще раз спасибо за вашу любезность.
- Не стоит благодарности, сеньора, не стоит благодарности…
Джоанна выпила воды и принялась за еду, не ощущая вкуса. С усилием проглотив несколько кусков, она отодвинула тарелку.
- Прости, Мигель, у меня совершенно нет аппетита, - сказала она тихо.
- Ты плохо себя чувствуешь? - встревожился он.
- Нет, почему? Просто не хочется. Ешь, милый, надеюсь, отсутствие аппетита не заразительно? - Она заставила себя улыбнуться.
- Как когда… - пошутил он.
Джоанна погладила его руку.
- Но ты все же постарайся, тебе нужно. Солдат должен владеть собой, не правда ли?
- Пожалуй. Ты выспалась?
Джоанна опустила глаза.
- Нет. Но у меня еще будет время отоспаться. Позже.
Оба помолчали.
- Джоанна… - кашлянул Мигель. - Ты не сердишься, что я без тебя начал этот разговор с капитаном?
- Нет. Я ведь знаю, что его нужно было начать. Рано или поздно.
- Тебе очень хотелось бы пожить здесь еще?
- Зачем ты спрашиваешь, Мигель? - не сразу сказала она вздрагивающим голосом. - Мы ведь с тобой говорили уже об этом. О твоем решении… И ты отлично знаешь, что я не могу ни желать этого, ни этому воспрепятствовать… И, может быть, не захотела бы препятствовать, если бы даже могла… Я знаю, что ты не можешь поступить иначе, ты, каким я тебя знаю, каким я тебя люблю. Но ты не должен требовать, чтобы я радовалась нашей разлуке.
- Дорогая, я вовсе не требую от тебя, чтобы ты радовалась тому, что происходит. Я просто хотел бы, чтобы ты воспринимала это не так… трагически. И чтобы ты держала себя в руках… И помнила о том, что нам еще предстоит устраивать свою квартирку, - улыбнулся он, сжав ее безвольные пальцы. - Все это скоро кончится - ведь не будут все международные организации оставаться безучастными, верно? И тогда нам придется думать о гораздо более интересных вещах. Например, о покупке коляски, а? Видишь, это еще один расход, о котором мы не подумали…
- Почему? Я думала. - Джоанна кулаком утерла слезы и всхлипнула. - Ее тоже придется купить в рассрочку…
За окном взревел мотор, ребятишки шарахнулись в стороны.
- Лейтенант Охеда! - крикнул, войдя с улицы, капитан. - Поторопите людей, через десять минут мы едем!
Долговязый лейтенант у стойки, с каской на поясе, быстро опрокинул стаканчик и вытер губы тыльной стороной руки. Солдаты, гремя стульями, вставали, потягиваясь и зевая, разбирали оружие.
- Едем, друзья! - крикнул капитан, обернувшись к столику, за которым сидели Джоанна и Мигель. - Вы готовы?
Мигель ушел расплачиваться с хозяином. Джоанна в последний раз взглянула на пестрый плакат с изображением смеющейся негритянки на фоне плантации сахарного тростника и со сжавшимся сердцем прошла в дверь, предупредительно распахнутую капитаном.
- Вы без очков, сеньора? - спросил тот удивленно и рассмеялся. - Простите, я и забыл, вы же тронулись в путь ночью… Тогда разрешите предложить вам мои, без них вы пропадете…
Он снял большие солнцезащитные очки и протянул Джоанне.
- Велики? Ничего, это дело поправимое. Позвольте-ка, я подогну дужки… Вот так… Вот! Попробуйте сейчас. Ну видите! Хорошо, а вот где я вас размещу?..
Похлопывая перчатками себя по ладони, капитан задумчиво оглядел машины, потом крикнул:
- Эй, Васкес! Давай перебирайся на третью, и перегрузите туда же вон те тюки. Нужно место для двоих!
- Вы напрасно беспокоитесь, капитан, - пробормотала Джоанна, - зачем столько…
- Сеньора! - шутливо нахмурился тот. - Прошу не вмешиваться в распоряжения старшего по званию!
- У меня звания вообще нет, мой капитан.
- Дадим, сеньора, дадим! Страна воюет, найдется место и для вас. Так вот, вам придется ехать на второй машине. Будет немного пыльно, ничего не поделаешь, но я предпочитаю не подвергать вас риску. А вот и ваш супруг! Дон Мигель, забирайтесь с женой во второй джип и держите ее покрепче, чтобы не потерять на ухабе. Впрочем, это излишний совет, не правда ли? Ха-ха-ха-ха!.. Лейтенант Охеда, сигнал!
Веселый капитан Сандоваль не хвастал, обещая к вечеру быть в столице. Около половины пятого маленький отряд прибыл на контрольно-пропускной пункт Аматитлан, в получасе езды от Гватемалы. Здесь их задержали. Капитан ушел звонить по телефону; через четверть часа он вернулся с расстроенным видом и сказал, что вынужден расстаться с попутчиками, что до столицы отсюда рукой подать - можно доехать на велосипеде, - но сейчас туда не пускают, так как город только что подвергся бомбежке.
- Нам опять изменили маршрут, - сказал он, пожимая плечами. - Ничего не понимаю! Второй день войны, а уже всюду бестолочь. Ну, наше дело исполнять, приказы. А вы сидите здесь и ждите. Я говорил о вас с комендантом. Как только будет возможно выехать в столицу, он вас куда-нибудь пристроит. Счастливо!
Джипы один за другим развернулись и укатили на юг, в сторону Куилапы.
- Что ж, будем ждать, - сказал Мигель.
Они ждали полчаса, час, два. На шоссе ревели моторы, люди ругались с часовыми, размахивали бумагами и оружием. Троих задержали и увезли куда-то в грузовике с вооруженной охраной. Джоанна и Мигель сидели в сторонке на стволе поваленного дерева, молча наблюдали за происходящим и курили. Капитан Сандоваль уделил им из своего запаса две пачки "Филипп-Моррис"; когда-то Джоанна предпочитала эти сигареты всем иным, а сейчас они казались безвкусными, как солома, но она курила одну за другой, затягиваясь - жадно и неумело. Во рту у нее было сухо и горько, в голове пусто.
- Брось, что ты делаешь! - нахмурился Мигель, когда она закурила четвертую. - И вообще я тебя миллион раз просил не курить… Опять эти нью-йоркские привычки!
Джоанна послушно бросила сигарету.
- Я хочу пить, - сказала она через минуту.
Мигель отцепил от пояса и протянул ей флягу, подаренную одним из солдат. Джоанна сделала глоток и поморщилась: вода была теплой и сильно отдавала металлом.
- Гадость, - сказала она дрогнувшим голосом. - Я хочу чего-нибудь холодного. И еще я хочу принять ванну, понимаешь? Уже два дня, как я не могу вымыться по-человечески!
Мигель посмотрел на нее и ничего не сказал.
Джоанна вспыхнула.
- Пожалуйста! - закричала она. - Пожалуйста, можешь думать, что тебе угодно: что я капризная дура, что я эгоистка, что ты вообще напрасно со мною связался! Но только не сиди здесь, ради пречистой девы, с этим твоим невозмутимым индейским видом! Делай же хоть что-нибудь! Или мы будем ночевать в этой канаве?