- Вы не суетитесь, все сделают и без вас, - тихо сказал подошедший к ней Николай, вынимая из стиснутых пальцев кипу грязных салфеток, на которых бабушкиными руками были вышиты какие-то цветочки и вензеля. - Вы останетесь еще или сразу уезжаете? В смысле, в Питер?
- Я не знаю, - неуверенно сказала Катя, не очень хорошо сама понимая, что говорит. - У меня вообще-то отпуск, взяла с бабушкой побыть…
- Ну вот и хорошо, - ответил Николай. - Значит, до девяти дней останетесь.
- Да-да, конечно, - заторопилась Катя, только сейчас вспомнив, что положено еще отметить поминки и на девятый, и на сороковой день.
- Я зайду попозже, собаку покормлю, а то ее, наверное, и вчера не кормили? - полуспросил Николай.
Катя опять с удивлением вспомнила, что да, не кормила Жука, да и кошку тоже.
- А чем покормите? - беспомощно спросила она. - Наверное, надо им сухого корма купить, что ли?
- Не беспокойтесь, найдется чем, вон на тарелках сколько добра осталось, - слегка усмехнулся Николай. - Сухой они вряд ли будут, не приучены в деревне.
Заговор дворовых
Жук сильно удивился, когда Сосед принес ему целую кастрюлю всякой всячины. Он уже было совсем приуныл, поняв, что и сегодня еды не дождешься. Сосед поставил на крылечке и блюдце с молоком - ясное дело, для Марианны.
Она тут же материализовалась из вечернего воздуха, покрутилась у блюдечка. Молоко она не любила, предпочитала сметану, но где уж было Соседу догадаться… Марианна без особого желания полакала молока, испачкав подбородок и фибриссы. Теперь придется целый час вылизываться, с неудовольствием подумала она, то ли дело сметана…
Жук ополовинил миску, уделив особое внимание колбасным шкуркам, хозяйственно прикинул, что и на завтра еще много осталось, носом задвинул миску подальше под сарай - а то много тут всяких ночью шляется, всех не накормишь! Почесал бока, раскидал попросторнее сено в будке и совсем уже было улегся на ночлег, как вдруг увидел в сумерках фосфоресцирующий кошачий взгляд.
- Тьфу ты, Мариванна, напугала, - взбрехнул он. - Чего тебе на ночь глядя?
- Все дрыхнешь? - вопросом на вопрос ответила кошка, внимательно оглядываясь по сторонам. - Ждешь, пока на улицу выкинут?
- Ну вот, - заныл Жук, - только поел в первый раз за два дня, спать собрался, тебе бы вечно настроение испортить! Может, еще не выкинут…
- Есть мысль, - заговорщицки прошептала кошка. - Надо бы обсудить…
- Давай! - загорелся Жук, уж в чем в чем, а в превосходстве Марианны по части мыслей и других подобных штук он и не сомневался. Умна, зараза!
- Внучку надо оставить здесь! - отрезала кошка.
- Это как это? - выпучил глаза пес.
- Замуж отдать, - сыто промурлыкала Марианна.
- Замуж? - обалдел Жук. - За кого это?
- За Соседа, - так же сыто продолжала кошка.
- Дак разве ж он женится? - свесил ухо Жук. - Он же… как это… холостяк?
- Да какой он холостяк! - возмутилась Марианна. - Женат был, сыну сейчас двенадцать лет. Только жена от него четыре года назад к другому ушла и ребенка забрала. Когда он на войне был.
- Да ну? - изумился Жук. - А Бабушка никогда не рассказывала.
- Вот еще, тебе не рассказывала, а я точно знаю, он сам при мне ей говорил, - высокомерно сказала кошка. - Правда, только один раз, но Бабушка ему тогда сказала, чтобы он не горевал, что главное - ребенок, его интересы.
- А у ребенка у нас какие интересы? - деловито спросил Жук. - Охота, рыбалка, футбол, велик?
Его любопытство было не праздным. Конечно, про охоту и рыбалку он сказал для красного словца. Дедушка, прошедший большую войну, был убежденным пацифистом, ни охоты, ни рыбалки не признавал и Жуку не разрешал охотиться. О радостях рыбалки пес знал только по опыту соседских ребятишек, которые часами сидели на берегу хилой деревенской речки с самодельными удочками. Жук, когда было свободное время, тоже посиживал рядом, с любопытством шевеля рыжими бровями, когда на берег вылетала серебристая рыбка. Весь улов составляли эти неказистые рыбешки-ротаны, которых ели даже не все кошки - Марианна, к примеру, брезговала.
Зато Жук был фанатом футбола, блестяще ловил любой, самый крученый мяч, если ему доверяли ворота. Беда была только в том, что мячик ему был нужен особый, спущенный или прокусанный - только так он мог схватить его зубами. Но деревенские ребята не хотели жертвовать своими мячами. А его собственный резиновый, подаренный когда-то Бабушкой и изгрызенный до состояния решета, уже отслужил и доживал свой век на почетной пенсии под крылечком. Но Жук не оставлял мечтаний о карьере знаменитого вратаря. Впрочем, он живо интересовался и техникой - велосипедами, мотоциклами, автомобилями, обгавкивал их, когда проезжали мимо, а когда получалось вырваться за ворота - долго бежал рядом, взрывая пыль на обочине и разглядывая сверкающие чудеса на колесах… Но благоразумно считал, что в автомотоспорте ему ловить нечего. А вот новый партнер по футболу…
- Болван! При чем здесь футбол? - зашипела Марианна. - Интересы, в смысле, чтобы не нервировать его и не рвать от матери к отцу и обратно. Что он уже привык к новому отцу, и не надо ему эти… стрессы устраивать!
- Вот и врешь! - радостно гавкнул Жук. - Сама говорила, стресс - положительный, то есть хороший!
- Сам врешь, - зашипела Марианна. - Стрессы, они и плохие бывают, отрицательные, понял!
- Ну-у, - удивился Жук. - Как это у них все сложно: то положительные, то отрицательные, башку сломаешь!
- Надо его на Внучке женить, вот что. Тогда она здесь останется и нас оставит! - авторитетно заявила кошка.
- Ну да, разве ж это просто - женить? - не поверил пес. - У них же как-то сложно все, не то что у нас. Или даже у вас, хоть вы и воете на крыше целый месяц, как идиоты, - не упустил он возможности подкусить кошку.
- Ф-ф-ф! - Марианна шлепнула по носу Жука лапой с отточенными коготками.
- Ой-ей-ей! - заскулил пес. - Чего дерешься, больно же!
- А ты не бреши ерунды, слушай лучше! - осерчала Марианна. - Внучка в доме еще побудет, поживет неделю-другую. Надо сделать, чтобы она без Соседа тут шагу не могла ступить. Они оба молодые, свободные, наверняка он девушку пожалеет, а она, если узнает его получше, проникнется… А там и влюбятся, возможно… Во всяком случае это для нас шанс, понял?
- Понял! - с готовностью гавкнул Жук, хотя на самом деле ничего не понял. - А чего делать-то?
- Ну, этого я пока не знаю, - задумчиво сказала кошка. - Но буду думать…
- А, сейчас, значит, ничего не надо делать? - расслабился Жук. - Тогда, Мариванна, я посплю, ладно? А то наелся, в сон клонит…
- Вот деревенщина, лишь бы пожрать да поспать! - пренебрежительно фыркнула Марианна. - А еще раз назовешь Мариванной, зенки выцарапаю, понял? Ма-ри-ан-на, понял?
- Понял-понял, - пробормотал Жук, проваливаясь в сладкий сон. Перед помутившимся его взором возникла Бабушка. Она потрепала его по голове ласковой рукой и дала огромный кусок, чуть не полбатона, сырокопченой колбаски… Жук уснул счастливым.
Дама с собачкой
Катя проснулась рано, но еще долго лежала, наблюдая, как на задернутых шторах пляшут тени от шевелящейся листвы. Ветерок перебирал ветви, тени причудливо переливались. Катя вслушивалась в разнообразные звуки старого дома - что-то где-то поскрипывало, пощелкивало, шуршало…
Потом плотно шмякнулось об пол - бабушкина кошка спрыгнула с ее постели, мягко прошлась по половицам. Катя свесилась с высокой подушки - кошка стояла напротив кушетки и неотрывно смотрела ей в глаза.
- Что, выпустить тебя? - догадалась Катя.
Марианна пошла к двери, изгибая в разные стороны кончик вертикально поднятого хвоста. Царственно вышла на затененное деревьями крыльцо, осмотрелась. Катя вышла за ней, поежилась от утренней прохлады. Но солнце уже тянуло свои лучи сквозь ветви, и там, где они пятнышками попадали на кожу, ощущалось тепло.
Катя умылась, оделась, бесцельно походила по дому. Надо было что-то делать, а что - непонятно. Попила чаю. Решила убраться, хотя вчера какие-то расторопные девушки вымыли пол, убрали свечи, сняли тюль с зеркал - убрали все печальные знаки похорон.
Перетерла кухонные полки, разобралась в книжном шкафу, в комоде. Вытирая пыль, нашла старые бархатные альбомы с фотографиями, уселась их рассматривать. Плохонькие любительские карточки запечатлели жизнь бабушки и дедушки, их многочисленных друзей, потом ее мамы с подругами. Вот мама уже с папой - молодые, веселые, в какой-то экспедиции… Потом карточки стали лучше качеством, больше, и вот уже она сама - в детском саду, наряженная в костюм Красной Шапочки, в школе - с большим букетом и новым портфелем, потом в старших классах…
Во дворе громко залаял Жук. Катя выглянула в окно. За калиткой видна была широкополая шляпа и темные очки. Жук приплясывал с этой стороны калитки, демонстрируя крайнюю степень ответственности.
Катя вышла во двор, открыла калитку.
- Добрый день! - Дородная дама в брючках-капри, сильно декольтированной блузке и с крошечной собачкой на руках грудью оттеснила ее обратно во двор. Катя успела заметить из-за нее "лексус"-металлик с затемненными стеклами. Жук продолжал наскакивать на гостью, имея в виду, скорее всего, даже не даму, а ее ручную собачонку. - Вы ведь внучка хозяйки этого дома? - спросила дама, поднимая очки на лоб. И, не дожидаясь ответа, так же напористо продолжила: - Я хочу переговорить насчет продажи.
- Продажи чего? - отступила на шаг Катя.
- Как чего, дома и участка, конечно! Вы же продавать будете? - почти утвердительно сказала гостья.
- Во-первых, я ничего продавать не собираюсь! - отрезала Катя, приходя в себя. - А во-вторых, кто вы такая?