Солнечным днем по улице столицы шел человек. Пиджак и брюки, приобретенные им накануне в одном из самых дорогих бутиков Кутузовского проспекта, сидели отменно. Воротник белой рубашки слегка велик, но это не портило облика. Напротив, придавало господину артистического шарма. Такой непоколебимой уверенностью веяло от этого человека, так он, казалось, чувствовал себя всегда и везде хозяином положения, что случайно оказавшиеся в этот момент рядом с ним люди невольно засматривались на него, пытаясь угадать, кто он, по каким делам шагает по этой улице, и в чем заключаются те скрытые от посторонних глаз обстоятельства, которые позволяют ему каждую секунду бросать смелый вызов всем прохожим…
Никто из этого множества прохожих, шагавших в жизнерадостном настроении рядом с негромко улыбавшимся своим мыслям шикарно одетым господином, не мог и подозревать, что возле них – один из самых опасных и хитрых сумасшедших не только России, но и мира.
Текст в авторской редакции
Содержание:
Глава первая - Они рядом с нами 1
Глава вторая - Группа личностей 3
Глава третья - Как стать богатым, не имея справок и поручителей 5
Глава четвертая - Два бутерброда с колбасой и бутылка кефира 7
Глава пятая - Имя мне – психоз вонючий… 8
Глава шестая - В компании "Фредди Крюгера" 10
Глава седьмая - Атака "Фредди Крюгера" 12
Глава восьмая - Вторая церковь Евграфа Тюрморезова 13
Глава девятая - Читатель ста шестидесяти четырех детективов делает предложение спецслужбе 15
Глава десятая - В "Альма-Матер" психов и за ее стенами 17
Глава одиннадцатая - Что бывает, когда два самолюбивых психа оказываются в одной банде 19
Глава двенадцатая - Шоковая терапия 22
Глава тринадцатая - Человек, которого ищут и полиция, и преступники 24
Глава четырнадцатая - Король психов – родился! 25
Глава пятнадцатая - Все кричат мадаполам 27
Глава шестнадцатая - "Налоговый инспектор" разыскивает психа, а того тем временем спасает чувство собственного могущества 30
Глава семнадцатая - Более удачливый следит с насыпи за менее удачливыми 32
Глава восемнадцатая - Скупка старухой пива "Карлсберг" 34
Глава девятнадцатая - С "По-настоящему своим" 36
Глава двадцатая - Рыдания короля психов 38
Глава двадцать первая - В метро с огоньком 40
Глава двадцать вторая - По петлистой нервно-психической дорожке 42
Глава двадцать третья - Карниз для штор, дешевый коньячок, пивко, трапеза психов и прекрасный шанс уйти от ответственности 44
Глава двадцать четвертая - По закону – никакой ответственности 46
Глава двадцать пятая - Кому – сумку с валютой, кому – засохшую карамель вместо обеда на даче из ящиков 48
Глава двадцать шестая - Бегство одного и приготовления к бегству другого. Лопохому остается лишь жратва из "Макдональдса" 50
Глава двадцать седьмая - Сумасшедший в атмосфере старого заброшенного парка 53
Глава двадцать восьмая - Последняя электричка в странный вечер 55
Глава двадцать девятая - "Вариант" Лопоухого 57
Глава тридцатая - Квартира смерти и боли 60
Глава тридцать первая - Пряники на последнюю дорожку 62
Глава тридцать вторая - Запах трупа, крики, буйство, выколотый глаз, бегство в горы 64
Глава тридцать третья - В горах тоже есть свои 66
Глава тридцать четвертая - В недружественной среде эмигрантов 68
Глава тридцать пятая - Человек-слон разгуливает во мраке. Разум подточен безумием 70
Глава тридцать шестая - Бегство из королевского госпиталя 72
Глава тридцать седьмая - Безумная смерть идет по Уайтчепелю 74
Глава тридцать восьмая - Корабль безумцев 76
Глава тридцать девятая - Трапезы террориста 79
Глава сороковая - "Группа личностей": финал борьбы, мост в никуда 80
Глеб Соколов
Король психов
Глава первая
Они рядом с нами
Солнечным днем по улице столицы шел человек. Пиджак и брюки, приобретенные им накануне в одном из самых дорогих бутиков Кутузовского проспекта, сидели отменно. Воротник белой рубашки слегка велик, но это не портило облика. Напротив, придавало господину артистического шарма. Он уверенно припечатывал к земле подошвы шикарных темно-коричневых туфель. Так, будто пытался оставить ими на асфальте отметины: "Вот, смотри, прохожий, ступивший на эту асфальтированную дорожку часом позже! Здесь не так давно протопал я! Помни об этом обстоятельстве!.." Такой непоколебимой уверенностью веяло от этого человека, так он, казалось, чувствовал себя всегда и везде хозяином положения, что случайно оказавшиеся в этот момент рядом с ним люди невольно засматривались на него, пытаясь угадать, кто он, по каким делам шагает по этой улице, и в чем заключаются те скрытые от посторонних глаз обстоятельства, которые позволяют ему каждую секунду бросать смелый вызов всем прохожим: старикам, старухам, парням, девушкам. Даже, кажется, детям. Всем тем, кто двигался ему навстречу. Да и самой этой весне!
А она в этом году случилась весьма бурной и ранней. Асфальт был сух и везде имел светло-серый оттенок. Кроме, разве что, тех мест, где его только на этой неделе уложили заново.
Никто из этого множества прохожих, шагавших в жизнерадостном настроении рядом с негромко улыбавшимся своим мыслям шикарно одетым господином, не мог и подозревать, что возле них – один из самых опасных и хитрых сумасшедших не только России, но и мира.
Евграф Тюрморезов, – сейчас его звали Семен Файбышенко, – происходил из крестьянской семьи. Даже в развалившемся совхозе, который не покинули только старики да совсем никчемные личности, где никого не удивишь малограмотностью и пороками, его родители прославились темнотой и угрюмым, необщительным нравом. Примерно лет с семи Евграф повел себя странно.
Поначалу мальчик стал уходить на длинные прогулки за окраину деревни.
Евграф выбирался за околицу и шел по дороге, которая вела к коровникам совхоза. Они были расположены примерно в километре от деревни. Совхоз давно уже превратился в акционерное общество, но жизни это в него не вдохнуло. Стадо постепенно исчезло, а земли зарастали сорной травой.
До унылых построек из оштукатуренного кирпича Евграф не добирался, а сворачивал на проселок, петлявший между полей.
Шагая по нему он заходил в самые безлюдные места, выбирал какое-нибудь одиноко стоявшее деревце или телеграфный столб, или копну сена. Садился возле них.
Мальчик замирал и часами сидел с открытыми глазами, глядя прямо перед собой, но ничего не видя.
Так продолжалось всю весну, – она в тот год оказалась ранней и жаркой, – а потом и все лето. В сентябре маленького Тюрморезова принялась мучить тупая, не прекращавшаяся ни днем, ни ночью головная боль. Он просыпался с ней и с ней же погружался в сон. Боль не проходила ни на минуту. Дошло до того, что мальчик, почти никогда не разговаривавший с матерью, подошел к ней, когда она возилась у старой печи, со слезами на глазах попытался пожаловаться… Евграф что-то лепетал, хватался за голову, – она лишь молча посмотрела на него. Вынула из печи огромный горшок щей. Так и не сказав ни слова, прошла мимо Евграфа в комнату, где у стола сидел, уставившись в одну точку на дешевой клеенке, старший Тюрморезов.
Мальчик пошел к топчану, на котором всегда спал, лег. Часов пять пролежал без движения, вытянув руки вдоль тела, прикрыв глаза.
Вечером Евграф вышел за калитку и отправился по своей всегдашней привычке гулять. Было уже холодно. Время от времени начинал моросить дождичек. Сидеть где-нибудь под деревом невозможно. В такую погоду Евграф обычно приходил к совхозным коровникам. Эти постройки давно опустели. Мальчик пробирался в незапертую дверь, находил себе местечко на каменном бортике внутри коровника, часами смотрел на царившую здесь унылую разруху.
На этот раз до коровников он не дошел.
Никто из множества прохожих не мог так же подозревать и о том, что Евграф Тюрморезов ищет в этом районе другого коварного и расчетливого психа, почти столь же опасного, как и он сам. Задумавшего, как предполагал Тюрморезов, нечто ужасное.