10
Лёва проснулся рано и от этого расстроился. "Надо было бы поспать подольше. Всё-таки сегодня Новогодний бал, а я вечно засыпаю сразу после десяти. Буду пить сегодня много кофе. Тогда не засну… И что же это будет за разговор? Я себя чувствую, как тогда перед поездкой в Германию. Полная неизвестность, но предчувствие чего-то большого ощущается. Не пойму только, почему Палыч так шифруется: "Этого не знаю, не моя структура, не моя компетенция… Маскарад, Буратино – детский сад какой-то! Взрослые вроде бы люди, а в детские игры поиграть до сих пор хочется. Похоже на масонов из какого-то ордена. Один знает четырёх или пятерых, а остальные – не его структура, как Палыч выражается. Судя по всему, ко мне подойдёт Карабас-Барабас и съест меня на глазах у остальных кукол-человечков. Всем смешно, а Лёву Бейлина съели! Может не ходить? Скажу Палычу потом, что заболел".
– Анжела! давай не пойдём. Не стоит у меня на этот маскарад. Никогда этих дурацких праздников с переодеванием не любил, Лёва повернулся на правый бок и обнял жену, прижавшись к её спине и тёплым ото сна ягодицам. Анжела отстранилась от него и не поворачиваясь ответила капризным голосом, которого Лёва не переносил:
– А я хочу. Я уже двадцать раз костюм померяла. Он мне так идёт. Ты гений, Лёвушка! А на это у моего мальчика стоит? – она отодвинула край простыни и продемонстрировала мужу новенькое нижнее бельё, от которого Лёва и в самом деле почувствовал лёгкое волнение. – Иди ко мне и выброси из головы, что тебе не хочется идти на бал. Мы идём, Лёвушка".
Они провели в постели ещё около часа, после чего Лёва решил сделать обязательную утреннюю пробежку. К поддержанию формы он относился очень серьёзно. На вторую половину дня была запланирована парикмахерская, а сейчас как раз образовалось свободное время…
Он заканчивал второй круг по ежедневному маршруту, когда краем глаза уловил что-то необычное и неожидаемое. Это необычное находилось от него в метрах пятидесяти и было очень похожим на Смирного. Лёва не поверил тому, что увидел. Резко остановился, зажмурился и снова широко открыл глаза. Смирного не было. "Чертовщина какая-то. Показалось. Не надо было сегодня бегать. Анжела, кофе, пробежка – слишком много с утра для одного немолодого еврея!". На всякий случай он оглянулся ещё раз вокруг, но ничего подозрительного не заметил: "Точно показалось!". С этой мыслью он сделал финишный рывок к подъезду дома, в котором была его квартира. Он хотел открыть дверь, но вдруг на мгновение замер, сомневаясь, стоит ли это делать. "А вдруг?". Потом набрался храбрости, открыл дверь и вошёл в фойе, где в застеклённой будочке сидел консьерж. Никого! "И всё-таки надо будет усилить охрану в ночное время. Чем чёрт не шутит. Время бандитское, гнилое".
Женя ругал себя за нетерпеливость и неосторожность. "Чуть не засветился. Хорошо, успел нырнуть в кусты, иначе…, – что иначе, не хотелось думать. – В следующий раз надо быть поосторожней и вообще не высовываться. А я больше и не буду, я свою работу сделал, – резюмировал Женя. – Остальное не моё дело. Они теперь всё знают, – он удовлетворённо потёр ладонью о ладонь, представил растерянное лицо бывшего друга и, как бы обращаясь прямо к нему, продолжил:
"Они теперь знают, Лёва, когда ты выходишь из дома, когда в дом, когда в банк, а когда в офис. Когда к маме ездишь. Ты привет от меня ей давно не передавал? Передай! Так и скажи – Женька Смирный передаёт вам, Октябрина Савельевна, большой привет! Бабу твою тоже отследили. Ничего бабёнка… Рогатый ты, Лёва! Ох какой ты рогатый… А она молодец! Она "капусту" стрижёт и с молодых и со старых. Ты же, похоже, так и не понял простой истины: бабам нужен не ты, а твои деньги. Давал бы больше, глядишь голове было бы легче. Меньше рогов – легче голове! С тобой, Лёвчик, дела на днях закончим, потом я ей займусь. Ты не представляешь, Лёвчик, как я ей понравлюсь. Я неделю виагру жрать буду, чтобы она подо мной извивалась и просила, чтобы я её трахал ещё и ещё. А я и буду… А ты в это время жизнь свою спасать будешь, плакать будешь и просить, чтобы не отбирали у тебя твою поганую жизнь, – от предчувствия скорой мести Женя покраснел и покрылся потом. Пальцы сжались в кулаки, губы безмолвно шевелились, произнося угрозы… Наконец, он выговорился. Сделал паузу и жестко, как кувалдой по железу. Как приговор, резюмировал: "Пи-дец тебе!".
Лёвин шестисотый подъехал к центральному входу в Мариинский дворец. Подъехавший раньше чёрный "Крайслер" раскрыл двери и выпустил из себя кого-то из мушкетёров. Мушкетёр галантно преклонил колено перед своей дамой и неожиданно для тех, кто был рядом, вдруг стало понятно, что его дама – злая и коварная Миледи. На верхней ступеньке парадной лестницы лакеи поклонами встречали короля Людовика тринадцатого, окружённого роскошными фаворитками. Лёва заскрипел зубами:
"Я не пойду. Тут короли с принцами, а меня им на посмешище в деревянную куклу одели. Если хочешь, оставайся, а я домой поеду. Встречу Новый Год с телевизором. Нет! – Ты посмотри на них. Они что – меня за полного идиота? Ну Валерий Павлович… От тебя не ожидал. Поехали, – Лев Наумович коснулся плеча водителя и тот включил зажигание. – Анжела, давай решай. Или выходи, или поехали…". В этот момент к машине со стороны, где сидел и возмущался Лёва, подошёл человек в маске и жестом попросил его приоткрыть окно. Затем наклонился к нему и очень убедительным голосом произнёс: "Меня уполномочили Вам сообщить, что Вас очень просят остаться. От этого будет зависеть очень многое… Для Вас", – человек в маске кивнул и не оборачиваясь стал подниматься по ступенькам парадной лестницы дворца. Манера говорить и сам голос гонца не предполагал, что ему можно возразить или не исполнить просьбу. Лёва смирился и вышел из машины.
Чтобы попасть в зал, где должно будет состояться само празднование Нового Года, гостям надо было сначала подняться по широкой мраморной лестнице. У её подножия, замерев, стояли "лакеи". Юркий распорядитель в костюме мажордома улыбался вновь прибывшим и делал несколько шагов им навстречу каждый раз, когда тяжёлая парадная дверь, открывшись, впускала во дворец очередную партию приглашённых. Лёва прекрасно понимал, что его пригласили, и не куда-нибудь, а в Мариинский дворец, явно не за его заслуги перед Отечеством. Этих заслуг и было-то всего, что он трудоустроил у себя в фирме сто пятьдесят человек. От неизвестности и всей этой дурацкой, по его мнению, загадочности он чувствовал себя неуверенно. Вид мажордома привёл его в замешательство и он категорически не знал, как себя с ним вести. Напротив, мажордом был очень приветлив и, подойдя поближе, широко улыбнулся:
"Общество обрадуется тому, что Вы им не побрезговали и оказали честь своим прибытием на Новогодний Бал. Ваша супруга очаровательна! Вы оба смотритесь восхитительно! Приятного отдыха!" – мажордом поспешил навстречу следующей паре гостей, оставив Лёву в легком замешательстве.
"Что-то мне это напоминает, – подумал он. – Ну, конечно, бал у Сатаны в "Мастере и Маргарите". Молодцы! А что? – Это у них получилось неплохо. Интересно, голая королева бала будет? – ему вдруг стало весело, напряжение само собой спало. Лёва под руку с Анжелой сделал первый шаг по лестнице, ведущей… – Куда ты ведёшь меня, лестница? – вопрос возник внезапно, как будто только и ждал момента, когда Лёва достигнет третьей ступеньки. – Почему я здесь…? Что ждёт меня в конце ковровой дорожки, по которой я сейчас иду наверх? Люди, ау-у… Здесь есть кто-нибудь, кто мне сможет ответить?.." – бедный Лёвушка. Никто тебе не ответит. Ты только что переступил порог в чужой, не твой, мир. Ты не готов к нему и у тебя наверняка будут сложности в этом незнакомом мире. Ты пока не научился предавать, хотя тебе иногда этого хочется. Ты ещё веришь в любовь, которой сам себя добровольно лишил в угоду собственному самолюбию и терзающим твою душу страстям. Тебя изредка посещает стыдливость, когда ты рассказываешь о княжеском титуле, нужному тебе только для того, чтобы успокоить свои амбиции и потешить тщеславие. Погибшие друзья по-прежнему приходят к тебе по ночам, чтобы рассказать о вечном и предостеречь… Но ты их не слушаешь. Ты давно никого не слушаешь. Ну что ж, Большому кораблю – большое плавание!
Зал постепенно заполнялся сказочными и историческими персонажами. Анжела пользовалась успехом у тех и у других. Уже через пол часа после её появления в зале она успела не отказать в свидании двум симпатичным гусарам без масок и одному полнотелому белогвардейскому генералу. Пузатик – генерал от вида на четверть оголённых ягодиц проказницы тут же пришёл в состояние готовности к супружеской измене. Как когда-то, ещё в Афганистане, приходил в состояние готовности к бою. Будучи человеком не глупым и тактически хорошо подготовленным, он не высоко оценивал свои шансы. Поэтому принял единственно правильное решение – предложить даме много денег.