Приложился к водичке. Божественный нектар, право слово. В теле такая гибкость образовалась. Напился досыта, самочувствие резко улучшилось, до разлития в воздусях полного благолепия.
Прислушался. В коридорах почты и на улице было тихо. Постоял, подумал и пришёл к простому выводу, что Буратино были не моими.
- "А мы тебя как Карабаса-Барабаса, троллить будем!" - заявили мне деревяшки виртуальные.
Поёжился и вышел снова во двор, потому что в здании стоял запах медикаментов. Голова немного ныла, но ноги держали тело. Неплохо, после "копирования-то". Плохо. Audi не увидал. Вместо "немца" стояла "японка" - "Ниссан" Микра красного цвета.
"Да-а, это крошка не для мачо. И хозяйка, хе-хе, небось, из кооператива "Сосульки".
Повернул голову, выискивая чела с причёской аля Котовский. У гаража он стоял, рядом с авто - помесью УАЗ-буханки и Газели - грузопассажирской, полно приводной и зелёной по цвету. Подошёл поближе, и не зря - машинка дала подсказку. К стеклу были прикреплены две картонки в пластике - талон ТО и водительское удостоверение на имя - Борисова Ивана Николаевича, аббревиатура - БИН. С фото смотрела мордаха моего незнакомого коллеги. Подсказала, но сам полноприводный оказался с секретом. На радиаторной решётке сверкал серебром, положенный на бок ромб из которого выбивались золотистые буквы - ЗиР. Номер был - П22 554ДК. Шофёр уже был в светлой безрукавке. И руки Николаевича, покрывали затейливые разноцветные татуировки.
"Прямо филиал Третьяковки в хутуне Большие Бзюки на статуе бога Зевса, бритого", - подумал так и успокоился. Потому что незнакомцем он перестал быть. И мог стать 100% союзником. Всё это было итогом мгновенного "узрения брата по общежитию". Мои переживания отодвинулись за границы почты.
- Рома, блин, куда мы попали? - пробасил Николаевич.
Пожал плечами, посмотрел в глаза шофёра. Там был испуг, но такой какой-то притушенный.
"Опасения я тебе сейчас собью, пацан". - Слушай, э, мистер БИН, а не сходить ли нам в разведку-с?
- Опьять, ...а ты, не Рома, ты - Рэмба, недоделанный, - мистер, сумев соединить два слова вместе, разобиделся. - Рэмба, недоделка деревянная! Смятения из глаз мистера испарились, там уже был гнев и молнии, как из Зевса.
- Николаевич, пойдём, осмотримся, а?
-С тобой только в разведку ходить! - бросил Николаевич и по дуге, обходя меня, болезного, пошагал смотреть соседский двор.
Поплёлся следом отпечатком. Борисов щелбанами проверил натуральность горшков, висящих на рогулях изгороди, а я заглянул за изгородку. Увидел просторный дом под камышовой крышей, с толстыми стенами белёными известью, с малыми окошками и синими наличниками, скотский баз, халупки и местную газонокосилку - рогатую козу. Двор был весь в травке гусиные лапки и цветущем полевом вьюнке. А на крыльце сидел рыжий кошак. Глаза кота бальзаковского возраста были испуганными. Николаич фыркнул, зыркнул по сторонам и молча пошагал к "Микре". Я за ним. Получался зигзаг разведки. Разглядывая машину спереди, Николаич меня обвинил:
- Плохой из тебя разведчик, Рэмба.
- Это почему же?
- Ты, Матроскин, на номер посмотри. Внимательно посмотри.
"Номер как номер. - Е470ЮТ, 161 регион и триколор". Плюс косая надпись - "Потому что я девочка мне можно". Я отмахнулся и спросил:
- Прихватизировать будем?
- Чево? - уронил Николаич. Если судить по лицу такое словечко он не знал. Как и приватизацию лихих 90-х. Зато тут были новая почта и новенькая почтовая машина.
"Эх! А, включаем нейтральную".
Молча, вышли на бульварную дорожку, осмотрелись. Пооглядывались и пошли к порожкам почты. Людей было не видно, поэтому осматривали объекты вплоть до местного Солнца. Солнце находилось в фазе обеда и сиесты. А справа и перед нами, постройки были похожи на рассмотренное подворье. Слева, сквозь каштаны - парк с колесом обозрения и оградой, магазин " Мебель" и РДК из нашего времени.
- А где кафешка? - Николаич показал рукой на место рядом с "Мебелью". - А это что? - рука указывала на соседское здание за почтой.
"Мебель" появилась года два назад. Там у меня. А небольшой домишко - лет сто назад. Смолчал. Ибо меня вывески заинтересовали. На почте значилось - ЕВРАЗИЙСКАЯ КОНФЕДЕРАЦИЯ. ПОЧТОВОЕ ОТДЕЛЕНИЕ г. ЯСНЫЙ. На другом, уменьшенной и состаренной копии почты - ПОЧТА. ТЕЛЕГРАФЪ. ст. ЯСНАЯ. Ясный, Ясная, мне было ничего не ясно. Из двери старой почты, неожиданно для нас, вышли два мужика. Увидели нас, открыли рты и обалдевшие упрятались за дверь, мелко крестясь.
"Судя по одежде мужиков и алфавиту, нас перекинуло в год эдак 1912", - мысль была чёткая и в барашках. "М-да. Стародавние почтовые не признали новых почтовых. Как бы".
- Дядьки нас забоялись, - сказал Борисов, - А вот у нас стадное чувство, хе-хе, имеется. Плюс, спетый коллектив. Невнятное бу-бу и пошёл назад.
А во дворе почты, пока я разглядывал "усатого Штирлица" - соседского кота, который принюхивался к новым запахам, закатил "Микру" в гараж. "Да, Борисов - мародёр!"
- Значит так, у лялек игрушка есть. Пойдём, Ромыч, порадуем девочек, - промурлыкал гешефтмахер, кладя в карман ключи от малолитражки.
Вошли опять в здание почты, Борисов закрыл на засов служебный вход. У меня перед глазами промелькнула какая-то схема, но запомнил только несколько ядовито-зелёных стрелочек. Удивляться было лень. Шёл по коридору за насвистующим Николаичем и рассматривал двери с аккуратными наклейками. На одной было - "Склад", дальше - "Транзитная". Имелся также новенький пожарный щит напротив таинственной железной двери со строгой, охранительной надписью: "Посторонним вход строго запрещён". Прошли в дверь операционного зала, и Борисов насвистывать, перестал, видимо осознал, что новости для лялек будут, не очень благосклонно оценены и восприняты.
"А потом, вероятно, будет женская истерика. Реально конкретная. И тут я, сбоку припёку. А что за коллеги?"
- Вот. И потянуло его в прайд! - фраза. Не моя, папой Карлой клянусь!
Немного топ-топ, дошли до двери с табличкой: "Комната отдыха". Николаич раззявил дверь и, оставив её открытой, шагнул к столу. Я остановился на пороге.
"И это мой прайд?" За накрытым белой скатертью овальным столом сидели три женщины, лицом к нам. "Симпотные тётеньки - синеглазки! Одна - майор, а те младшие - ефрейторши". Тётя-майор, с волевым лицом, привыкшая "повелевать" женским коллективом, носила на голове замысловатую причёску цвета "рубин RF5", молодые были натуральными блондинками, с опрятными причёсками. Осмотрел комнату. Холодильник "Indesit", кухонный стол-тумба, микроволновка "Rolsen", музыкальный центр и тульский самовар, пустые тарелки, бельгийский линолеум.
"А хорошо сидят. Чай кушают". Мой живот, тут же, спел "песню голодного динозавра".
- Сидим, чай кушаем? - моими словами спросил дамочек Николаич.
- Ты чё, Борисов, на почте с часа до двух перерыв. Война войной, а обед по расписанию, - "рубиновая" отозвалась.
Шарах! Кодовое слово прозвучало! "Перерыв". Развернулся и двинул, откуда пришёл.
- Ты куда, мля? - Борисов озаботился.
- Роман Михайлович, вы куда? - от кого-то из ефрейторш. От слов Борисова отмахнулся. "Гран мерси за подсказку, молодая военная! Значит - Михалыч. Отчество - таки по масти! И уже знаю 2/3 ФИО!"
Проделав путь в форме буквы "Гэ', дотрусил до двери с надписью: "Страховой отдел", из левого кармана джинсов достал связку ключей и с третьей попытки открыл дверь из нержавейки. Похоже, сработала остаточная память старого хозяина тела. Ибо внутренний взор показал детальный план здания. Ну, ту схему с ядовито-зелёными стрелками. Оглядел кабинет. Новая мебель, новый сейф, ЖК-монитор, компьютерное кресло, телефон. Уселся в кресло и из куртки достал паспорт. Надо было ставить все точки над "И", производить идентификацию. Провёл.
Итак, хе-хе, меня вселили в Борна Романа Михайловича, 11 ноября 1976 года рождения, жителя города Ясный Донского края". Про Донской край без комментариев. Борн был симпатичным зеленоглазым ухоженным мужиком. Проживал на улице Солнечной 83 корпус А. Военнообязанный. Жена - Бестен Матильда Александровна, 1980 года рождения, в браке 13 лет. Имелась дочь - Лолита Андреевна Борн. Хмыкнул и пролистал паспорт назад. Свадьба Борнов была на два месяца позже рождения Лолиты.
Почесал затылок. Левой рукой взял календарный штемпель, посмотрел число - 12.10.2012. 8-00. Даты совпадали. Приподнялся и выгреб из всех карманов вещи Ромы. Потом произвёл осмотр вещей, как его там, метросексуала города Ясного. Ибо в наличии были: бензиновая зажигалка "Zippo", пластиковые карты - Visa Gold и MasterCard Евразийского Банка Развития, пачка сигарет "Burzhuy", деньги, мобильник Nokia 89, блокнот, водительское удостоверение, какие-то бумажки и часы Rolex Daytona. Хмыкнул. Ролекс показывал - 13-19.
Тактические действия чутка отложил. Бросаться "под танки" чужого времени не хотелось. "А стратегически получалось, что вначале был перенос, созерцательность и испуг. Затем функции мозга включили обработку сенсорной информации, поступающей от органов чувств, координацию, управление движениями, положительные и отрицательные эмоции, внимание и память. Далее - планирование, принятие решений, И мозг врубает высшую функцию - мышление. От испуга, нам - лекарство под нос..."
- "Михалыч, излишне умничаешь. И горячего бы тебе поесть, не помешает", - сказал чей-то голос.
Мда. Из горячего был ...коньяк. Большая бутылка "Hennessy" нашлась в сейфе. Свинтил пробку. "Будет за лекарство". Сделал три глотка. "Ромакаквкусно! Недурственно, да-а".