- Фамилия, имя, отчество, год рождения? - выпалила Лиза, пододвигая к себе чистый лист бумаги.
- Джуринская Инга Аркадьевна, семьдесят четвертый год рождения.
- Дата?
- Второе июня…
- Раздевайтесь, пожалуйста, Инга Аркадьевна, я вас осмотрю, - Данилов встал и достал из кармана халата стетоскоп.
- Сейчас, - томно ответила женщина.
Она встала, но вместо того чтобы раздеться, подошла к раковине и склонилась над ней:
- Меня сейчас стошнит!
Тут до Данилова дошло, что он стал участником проверки, посвященной действиям медицинского персонала при обращении больного с особо опасной инфекцией.
- Потрудитесь тошнить не в раковину, а на пол, - сказал он.
- Почему? - обернулась Инга Аркадьевна.
- Чтобы не распространять ваши холерные эмбрионы по городской канализации.
- Верно, - Инга Аркадьевна уселась обратно и попросила: - Излагайте ваши дальнейшие действия.
- Закрываем кабинет, не выходим сами, не выпускаем вас и никого не впускаем. По телефону извещаем администрацию. Для рвоты и естественных отправлений предоставляем вам ведро. Собираем эпиданамнез и подробнейшим образом переписываем всех контактных…
- Спасибо, достаточно, - женщина достала из сумочки блокнот и ручку. - Ваша фамилия Данилов и вы физиотерапевт?
- Все верно.
- Пятерка вам, - улыбнулась она. - Признайтесь, коллега, поначалу приняли меня за сумасшедшую?
- Ну… было дело.
- Ладно, всего вам доброго, - проверяющая встала. - Только не трудитесь обзванивать поликлинику с предупреждениями. Ни я, ни мой напарник, который сейчас сидит у кого-то из участковых, по другим врачам не пойдем.
- Не будем, - затрясла головой Лиза, но стоило только женщине выйти, как она тут же позвонила главной медсестре.
- Светлана Георгиевна, а нас сейчас по холере проверяли… Поставили пятерку… Гвоздицкий?.. Прямо так и сказал?.. Ужас! - Лиза положила трубку и сказала Данилову: - А Гвоздицкий прокололся - выставил проверяющего из кабинета, сказав, что блевать надо в туалете. Теперь выговор получит. Ну, да ему не привыкать к выговорам.
- Такой запущенный случай? - удивился Данилов.
- Он слишком уж неравнодушен к мужчинам, - улыбнулась Лиза. - За это и страдает.
- К кому он неравнодушен - его личное дело, - ответил Данилов. - С каких это пор за ориентацию дают выговора?
- Гвоздицкому их дают не за ориентацию, а за излишнюю активность. У нас работал невропатолог Горобцов, тоже гей, но тот был нормальным человеком - не путал любовь с работой. Нет, если чувство возникает между двумя сотрудниками, - Лиза лукаво подмигнула Данилову, - то это нормально, как вы считаете?
- Совершенно нормально, - согласился Данилов. - Да и между врачами и пациентами - это тоже нормально. Все зависит от случая.
- Если взаимное чувство и вообще все в рамках, то - да. Но Гвоздицкий не такой. Он реально пристает к больным во время приема. Просто домогается.
- Прямо так и домогается?
- Прямо так. Всех молодых мужиков заставляет снимать штаны и устраивает им полный урологический осмотр. Я с ним как-то, пока вас не было, сидела на приеме, так не знала куда глаза деть. Придет на прием парень с трахеитом, а Михал Михалыч ему яйца пощупает, за хобот подергает и говорит: "Ого, как тебя природа наградила! Давай мы с тобой в баньку сходим, а я тебе за это больничный на неделю продлю".
- И что дальше?
- Да ничего, - Лиза пожала плечами. - Некоторые возмущались и бежали жаловаться на четвертый этаж, двое вежливо сказали, что подумают, а один хотел морду набить прямо в кабинете… Да от него то и дело мужики бегают к Пахомцевой или Литвиновой с вопросом насчет того, почему у доктора Гвоздицкого при любой болезни осмотр ограничивается одной областью - паховой. А у Гвоздицкого одна отговорка - региональные лимфоузлы пальпирую на предмет осложнений. Как же, видела я эту пальпацию регионарных лимфоузлов! Одной рукой держит, другой поглаживает и еще мне подмигивает, оцени, мол, размер. Не знаешь, куда глаза деть.
- А вы не преувеличиваете?
- Нисколечко. Можете у его медсестры Светки Давыдовской спросить. Она уже привыкла к этой порнографии…
Данилов вспомнил доктора Жгутикова, подстанционного любителя погладить и пощупать. Правда, Жгутиков интересовался только женщинами и не на приеме, а на вызовах, но в целом его поведение ничем не отличалось от поведения врача, про которого рассказывала Лиза.
- А почему его держат на работе? - удивился Данилов. - Если все так запущено?
- Так ведь желающих идти на участок немного, - скривилась Лиза. - А у Гвоздицкого других грехов нет. Не пьет, не прогуливает, больничными и рецептами не торгует. И грамотный доктор - пневмонию с панкреатитом не путает. Тут же, в нашей конторе, какой принцип? Что имеем, тому и радуемся. А к вам Гвоздицкий еще не подкатывался?
- Да мы вообще-то и не знакомы, - признался Данилов. - Я его и в лицо-то не знаю.
- Высокий, представительный, седая шевелюра, очки в тоненькой позолоченной оправе, - описала Лиза. - Его бабки часто за главного врача принимают. Главный-то наш с виду санитар санитаром… С вами не сравнить.
Лиза снова подмигнула Данилову.
"То одна соблазнительно намекает, то другая, - усмехнулся про себя Данилов. - Не поликлиника, а какой-то питомник любви, водоворот роковых страстей!"
- Наверное, Лиза, вы слишком хорошего мнения обо мне. Я ведь старый женатый зануда, не более того.
- Обожаю старых женатых зануд, - Лиза подалась вперед всем телом. - Они такие милые.
- Может, сменим тему? - грубовато предложил Данилов, чувствуя, что Лизу начало заносить.
- Как скажете, - надулась Лиза и до конца дня общалась с Даниловым только по работе.
"Да, Владимир Александрович", "Нет, Владимир Александрович", "Хорошо, Владимир Александрович". Данилова ее напускная суровость изрядно веселила.
За делами Данилов совсем забыл позвонить Елене и узнать, чем закончилась ее утренняя встреча с начальством. В итоге Елена позвонила сама:
- А я-то думала, что тебе не терпится узнать мои карьерные новости, - сказала она.
- Да тут то проверка, то еще чего… - смутился Данилов. - Короче говоря, суета сует. А у тебя есть хорошие новости? Поставили директором региона?
- Не директором, а исполняющей обязанности.
- Один черт. Прими мои поздравления. А куда?
- На Юго-запад. Прежний директор не справился, так что мне придется приводить все в порядок. И в регионе, и на подстанции.
- Справишься, какие проблемы, - утешил Данилов. - Я в тебя верю. Как будем отмечать?
- В январе, когда приказ будет подписан, - охладила его пыл Елена. - Пока что я продолжаю работать на старом месте и делать вид, что ничего не знаю. А что у тебя за проверка на первой неделе работы?
- Не поверишь - провокация по особо опасным инфекциям. Детский сад, одним словом.
- Вечером расскажешь, - Елена отключилась…
Возле кабинета окулиста в часы приема всегда было неспокойно - шумно и как-то скандально, но сегодня на вышедшего из кабинета Данилова обрушилась настоящая лавина воплей.
- Участники войны проходят без очереди!
- Беременные тоже проходят без очереди!
- А я, например, ликвидатор, так что мне теперь по головам лезть?!
- Женщина, отойдите от дверей!
- Да какая она беременная?! У нее даже живота не видать!
- Тебе справку показать, корова старая?! Из женской консультации?
- Покажи, покажи!
- Вот тебе справка!
- Хамка!
- От хамки слышу!
- Сейчас моя очередь!
Данилов набрал в грудь побольше воздуха, чтобы призвать скандалистов к порядку, но в этот момент открылась дверь кабинета окулиста.
- Мария Сергеевна просит всех заткнуться! - сообщила выглянувшая в коридор медсестра. - Иначе она прекратит прием.
Очередь моментально успокоилась.
- Спасибо за понимание, - поблагодарила медсестра и захлопнула дверь.
"Строго у них, не побалуешь", - подумал Данилов.
- Владимир Александрович, а что, вы не спешите праздновать окончание первой рабочей недели? - спросила Лиза, только что вышедшая в коридор.
- Да что там праздновать? - удивился Данилов. - Три дня всего проработал.
- Все равно! - Лиза заперла дверь на ключ и обернулась к Данилову: - Это были самые спокойные ваши денечки. Со следующей недели народ попрет косяком…
- Так это хорошо, - улыбнулся Данилов. - Скучать не придется.
- Можно подумать, что сегодня нам было скучно! - фыркнула Лиза и ушла не прощаясь, давая тем самым понять, что Данилов еще не заслужил прощения или заслужил, но не полностью.
На первом этаже Данилов встретил Пахомцеву.
- Слышала про вашу холеру, - сказала она. - Спасибо, что не опозорили поликлинику, как этот разгильдяй Гвоздицкий!
- Мне поставили пятерку, ему, насколько я понимаю, двойку, так что средняя оценка по поликлинике четверка с минусом, - улыбнулся Данилов. - Можно жить!
- Администрацию не удовлетворяют четверки с минусом! - возразила Пахомцева. - Нам нужны пятерки. Вы вот человек новый и не знаете, что в прежние времена наша поликлиника считалась лучшей поликлиникой Волгоградского района! Эту высокую репутацию нельзя терять! Нельзя ронять планку!
"Интересно, а тогда тоже говорили: "Мария Сергеевна просит всех заткнуться!" или такая простота в общении персонала и пациентов возникла уже в наше время?" - подумал Данилов.
С высокой планки Пахомцева перескочила на пользу вегетарианства, но развить эту тему не успела, потому что в кармане ее халата зазвонил телефон. Данилов мысленно поблагодарил своего спасителя и поспешил уйти.