– Друзья есть. Они не могут не есть, – хмыкнул Вадим. – У меня, кстати, предложение. Без всяких двусмысленностей, естественно…
– У меня тоже, – перебил его Токарев. – Если ты в Омске, то заезжай в гости. Почему бы двум бодрствующим в ночном городе людям не продегустировать коньяк в честь дня рождения одного из них. Только у меня адрес изменился. Есть куда записать?
– Боюсь, не получится. Я в Омске транзитом и даже еще не приземлился. Только через пять минут собираюсь заходить на посадку. Но я очень хочу тебя увидеть, и рискну высказать другое предложение. Если ты совершенно свободен до пятницы, то почему нам не встретиться в аэропорту. Чем не площадка? Там и коньяк можно продегустировать при желании. Я угощаю…
– Неординарная мысль. – Токарев вздохнул. – Но как-то, далеко… Ночь…
– Хорошо, диктуй свой адрес.
– Микрорайон "Южный берег", третий квартал, первый корпус, квартира двести восемнадцать. Так ты приедешь? – обрадовался Токарев.
– Засекай двадцать минут и выходи. Форма одежды – свободная. У дверей подъезда найдешь машину. Водитель будет в курсе маршрута. Просто сделай над собой усилие и спустись на лифте вниз. Никаких возражений, кстати, не принимаю…
В оконное стекло ударились первые капли дождя. Резкий порыв ветра хлопнул балконной дверью. Токарев еще несколько секунд слушал короткие гудки, потом вернулся в холл, включил маленький светильник и посмотрелся в зеркало. Под глазами набухали серые мешки. Сами глаза давно уже потухли. По щекам расползалась многодневная щетина. Вид у него был совсем не прогулочный. Да и желания тащиться ночью в аэропорт у Токарева не возникало. Впрочем, неожиданно объявившийся Вадим вносил хоть какое-то разнообразие в его монотонный жизненный тренд. И не успел Токарев принять окончательное решение, как руки сами сдвинули дверцу шкафа.
Он выбрал свободные штаны из состаренного хлопка и свободную блузу с длинными рукавами. Бриться не стал. Только плеснул на лицо пригоршню ледяной воды, почистил зубы и вылил на себя остатки "Кельнской воды № 14". Ровно через двадцать минут Токарев стоял под козырьком подъезда, прикрываясь рукой от холодной мороси. С гостевой парковки какая-то машина мигнула фарами. Судя по размерам и пухлым бокам, не из дешевых. Коренастый и широкий в плечах водитель выскочил Токареву на встречу и на полпути услужливо прикрыл широким зонтом.
– Александр Петрович, если не ошибаюсь?
На водителе был черный пиджак с начищенной бляхой и форменная фуражка. И он больше походил на телохранителя, чем на таксиста. Токарев кивнул и, чуть пригнувшись, влез на заднее сиденье авто, которое при близком рассмотрении оказалось "Кадиллаком". Откинувшись на подушки, Токарев едва не утонул в складках светло-кофейной кожи и критически посмотрел на свои стоптанные туфли. К подошвам успела налипнуть грязь, несколько чужеродная для светлых ковров.
– Красиво жить не запретишь, – пробормотал Токарев.
Машина плавно тронулась. Откуда-то снизу донеслась тихая музыка. В салоне было не холодно и не жарко – в самый раз.
– Вы что-то сказали? – полуобернулся водитель.
Токарев отрицательно покачал головой.
Они уже проскочили пост охраны на выезде из квартала и вывернули на широкую магистраль в сторону Южной объездной.
– Слева от подлокотника – большая кнопка, – услужливо предупредил водитель – Если нажмете, откроется холодильник. В нем минеральная вода "Эвиан". Если хотите, конечно…
– Спасибо. А куда мы, собственно, движемся?
– Господин Беляков просил не отвечать на такие вопросы. Извините…
Токарев перехватил виноватый взгляд водителя и хмыкну. Брезгливо сдвинув свежий номер "Российского телеграфа", он взял в руки тонкую книжечку. На черно-желтой обложке исполняла какой-то замысловатый танец белая тень женщины в шляпке. Наискосок шла красная надпись: "Никогда не заговаривайте с покойниками". Детектив, судя по названию. Из серии "Кухонная полка". Впрочем, фамилия автора показалась Токареву знакомой – Левандовская…
– В салоне кто-то забыл, – сказал водитель, когда заметил, как внимательно Токарев крутит книгу в руках. – По правде сказать, я прочесть ее не смог. Как это вообще можно читать – даже не представляю…
Токарев вернул томик на полочку у подлокотника и зацепился взглядом за темные массивы жилых домов. Прожив в этом городе всю сознательную жизнь, он так и не понял, как к нему относиться. Иногда он любил этот город. Но чаще все же ненавидел. Маленькая крепость, основанная на берегу Иртыша, потребовалась казакам в качестве форпоста для дальнейшего продвижения в степь. И первые лет двести этим казачьим поселением никто всерьез и не интересовался. Крепость, облепленную слободками, слегка взбодрила Транссибирская магистраль. А настоящим городом ее сделала война. Именно из-за нее в Сибирь потянулись караваны оборонных предприятий из Европейской части СССР. После войны в северной части Западной Сибири геологи нашли нефть, после чего потянулись в город составы с оборудованием для нефтехимических предприятий. В итоге за последние семьдесят лет население приросло в пятьдесят раз. Неудивительно, что хребет города не выдержал. Так быстро кости не растут…
Левобережные массивы остались позади. Промелькнул и пост ДПС. Впереди, в желтом свете ртутных ламп, блестел мокрый асфальт скоростной трассы. Вдоль, как солдаты на марше, растянулись рекламные щиты, призывающие без устали покупать, путешествовать и жить красиво. В кармане Токарева опять ожил мобильник.
– Я приземлился, – отчитался Вадим. – А ты далеко?
Токарев нашел взглядом светящийся указатель: "Аэропорт "Омск-Федоровка", 10 километров".
– Если мы едем в аэропорт, то уже не далеко. Минут через пять буду.
– Передай водителю, чтобы подъезжал к терминалу "D". Он должен его знать. Там не обращай ни на кого внимания, иди сразу в зону пограничного контроля. Я тебя встречу.
– Терминал "D", – повторил за Вадимом Токарев.
Водитель кивнул.
* * *
Терминал "D" стоял в некотором удалении от центрального здания аэровокзала, куда потоком прибывали пассажиры регулярных рейсов, поэтому в нем было тихо. В зоне контроля Токарев слегка замешкался, увидев за дальней стойкой пограничника, но тот даже головы не поднял.
Неизвестно откуда появившийся Вадим энергично замахал Токареву рукой.
– Проходи, Саня, не стесняйся. Не арестуют. Как добрался?
– Комфортно. – Токарев покосился на дремлющего офицера. – Первый раз нарушаю границу, поэтому волнуюсь очень.
– А ты думай, что здесь нейтральная территория, – успокоил его Вадим и втолкнул в неприметную серую дверь без всяких опознавательных знаков.
Они спустились на пару пролетов узкой лестницы и пересекли несколько стеклянных галерей. Вадим шел впереди уверенно, словно бывал тут регулярно. За следующей дверью оказалось открытое пространство летного поля. Дождь почти закончился. Ветерок донес запах авиакеросина. На небольшой и ярко освещенной площадке перед ангарами клевали умытыми носами два брата-близнеца, собранные на стапелях компании "Бомбардье". За ними красовался подтянутый "Гольфстрим". А у ближнего ангара расположилась элегантная "Сессна". По откинутому трапу "Сессны" спускался пилот. Вадим придержал Токарева за рукав.
– Подожди, я буквально на секунду…
В секунду Вадим, естественно, не уложился, но разговор был действительно не долгим.
– Вопрос снят, – сказал Вадим, когда вернулся. – По официальной версии мы для дозаправки приземлились. Так сказать, техническая посадка. В общем, несколько часов у нас есть. Аэропортовские службы ночью не торопятся. Не возражаешь, если мы сейчас найдем тихое место и спокойно поздравим тебя с рождением. По всей, так сказать, форме. На борт, извини, пригласить не могу. Лучше не рисковать. В самолете для тебя глубокая заграница – территория суверенной Германии…
– Так это твоя "Сессна"? – искренне удивился Токарев.
– Что ты! – Вадим рассмеялся. – Личный самолет – слишком большие риски. "Птичка" была арендована в Гамбурге. На один рейс. Как доберемся в Улан-Батор, так и распрощаемся.
– В Улан-Батор? В Монголию-то тебе зачем?
– Вопрос риторический. Едут же люди в Марокко, в Новую Гвинею или в Никарагуа, к примеру. А почему же мне нельзя посетить Монголию? Хотя, в чем-то ты прав, конечно. Монголия – это даже не Панама. Но это уже к праздничной теме не относится. Давай для начала выберемся в более цивилизованное место, где никто не помешает нам обменяться познаниями в области политической географии. Могу предложить бар "Седьмое Небо" на крыше аэровокзала. Там есть даже Hennessy, если не врет путеводитель по Омску, который я скачал из сети полчаса назад. Но ты не думай, мы Hennessy брать не будем. Кроме того, что это тупое пижонство, в большинстве случаев содержимое в бутылках оказывается не родным. А продукцию, изготовленную в Химках или Южном Бутове, я употреблять не хочу. Мы продегустируем малоизвестный широкой публике двадцатилетний Hine…
Вадим взмахнул рукой. "Шевроле-Волга" с бело-синей аэропортовской раскраской, тормознувшая в отдалении, словно только и ждала этой команды.
– Заползай, – приободрил Токарева Вадим. – До аэровокзала пешком далековато. Воспользуемся гостеприимством местных служб…
Дорога через поле заняла у них пару минут. Вильнув по рулежным дорожкам, бойкая машинка пронеслась мимо короткого ряда новеньких Ту-214, поднырнула под брюхом у маневрирующего A-380 компании "Эйр Франс" и с визгом затормозила у служебного входа аэровокзала. Беляков распахнул стеклянную дверь жестом многоопытного проводника и кивком указал на лестницу.
– Лифта здесь нет, так что придется попотеть. Или ты предпочитаешь идти через всю посадочную зону до эскалаторов.