- Я даю вам еще один шанс. Миссис Леннокс сказала, что поможет вам. Но на самом деле я превышаю свои полномочия. Надеюсь, вы обе понимаете, что избежали серьезных неприятностей. Вам повезло, что за вас заступилась миссис Леннокс.
Последнее замечание было ошибкой, хотя миссис Кент и не могла этого знать. А Фрэнсис чуть ли не въяве слышала шипение, с которым вскипело в девушках раздражение, по крайней мере в Роуз, при мысли о том, что они кому-то чем-то обязаны.
Когда все трое вышли из здания транспортной полиции, девочки сказали, что пройдутся по магазинам.
- Если я попрошу вас не воровать, вы обратите внимание на мои слова? - спросила Фрэнсис.
Они ушли, даже не взглянув на нее. В тот вечер за ужином Роуз и Джил горделиво сообщили всем, что стащили из магазина два мини-платья - те самые, которые на них были надеты, оба такие короткие, что выбрать их можно было с единственной целью: шокировать окружающих и вызвать неодобрение.
И Сильвия так и сказала, что, по ее мнению, платья слишком короткие. Так она пыталась самоутвердиться, и стоило ей это немалых усилий.
- Слишком короткие для чего? - фыркнула Роуз.
За весь вечер она ни разу не встретилась глазами с Фрэнсис. Можно было подумать, что утреннего кризиса вовсе не было. Джил, однако, пробормотала торопливой скороговоркой, в которой смешались вежливость и агрессия: "Спасибо, Фрэнсис, дико благодарна".
Эндрю сказал девочкам, что им чертовски повезло так легко отделаться, и Джеффри, закоренелый воришка, обвинил обеих в неосторожности, раз они попались.
- В подземке нельзя быть или не быть осторожным, - сказал Дэниел, который никогда не покупал билет в подражание своему идолу, Джеффри. - Все зависит от удачи. Тебя или поймают, или не поймают.
- Тогда не езди на подземке без билета, - отрезал Джеффри. - Особенно если у тебя уже два предупреждения. Это глупо.
Дэниел, получивший публичное порицание от Джеффри, вспыхнул и сказал, что он "годами" не платит за проезд и попался всего дважды.
- И что случится, когда тебя поймают в третий раз? - наставительно спросил Джеффри.
- Не повезет! - пропел нестройный хор сидящих за столом.
Это случилось в ту самую неделю, когда забеременела Джил.
Вот какие драмы разыгрались на протяжении четырех месяцев, прошедших после Рождества, но сейчас, весенним вечером, все эти мальчики и девочки, действующие лица этих драм, сидели за кухонным столом, словно ничего и не случилось, и обсуждали планы на лето.
Джеффри заявил, что он поедет в Штаты и присоединится к борцам за расовое равенство "на баррикадах". Полезный опыт для человека, собирающегося изучать политику и экономику.
Эндрю сказал, что он останется дома и будет читать.
- Только не читай "Бремя Ричарда Феверела", - предупредила Роуз. - Такая скукотища.
- Обязательно прочитаю, - ответил Эндрю.
Сильвия получила приглашение поехать с Джил в Эксетер ("Там классно. Даже лошади есть"), но отказалась, сказав, что, как и Эндрю, останется в доме и посвятит лето чтению.
- Юлия говорит, что мне нужно больше читать. На самом деле я и раньше читала, брала книги у Джонни. Вы не поверите, но я тогда думала, что в книгах пишут только о политике.
Всем было ясно, чем был продиктован отказ Сильвии: она не могла оставить Юлию, потому что была еще слишком хрупка.
Колин сообщил, что, возможно, поедет во Францию собирать виноград или попробует написать роман. Это вызвало всеобщий стон.
- А почему бы ему не попробовать? - спросила Софи, которая всегда защищала Колина - потому что он так сильно ранил ее.
- Да, я мог бы написать книгу про Сент-Джозеф, - фантазировал Колин. - И там бы вывел всех нас.
- Это несправедливо, - тут же отозвалась Роуз. - Ты про меня не сможешь написать, потому что я не учусь в Сент-Джозефе.
- Как верно подмечено, - сказал Эндрю.
- Тогда я могу написать роман только о тебе, - прищурился Колин, глядя на Роуз. - И назову его "Бремя Роуз".
Роуз уставилась на него, потом с подозрением обвела взглядом остальных. Все смотрели на нее с серьезными и даже торжественными лицами. В последнее время коллективное издевательство над Роуз превратилось чуть ли не в спорт, и Фрэнсис постаралась остановить в зародыше новый раунд, грозящий закончиться слезами. Она спросила:
- А какие у тебя планы, Роуз?
- Поживу у родни Джил. Или автостопом поеду в Девон. А может, здесь останусь, - добавила она, с вызовом взглянув на Фрэнсис.
Девушка знала, что Фрэнсис была бы рада избавиться от нее хотя бы на летние месяцы, но не думала, что это вызвано какими-либо неприятными качествами ее, Роуз, характера. Она не знала, что отталкивает людей. То, что к ней практически все относились с неприязнью, Роуз объясняла общей несправедливостью мира, и при этом ей в голову бы не пришло употребить слово "неприязнь": нет, к ней просто цепляются по пустякам, из вредности или зависти. Те люди, которые добры, или красивы, или милы, или объединяют в себе все три эти качества, а также люди, которые доверяют другим, никогда не поймут, каково жить в собственном маленьком аду, в котором живут Роуз и ей подобные.
Джеймс сказал, что поедет в летний лагерь, рекомендованный Джонни, где будет изучать порочность капитализма и внутренние противоречия империализма.
Дэниел с тоской в голосе сказал, что ему, скорее всего, придется торчать все лето дома, и Джеффри попытался утешить его:
- Лето когда-нибудь закончится, не переживай.
- Никогда оно не закончится, - ответил Дэниел, весь пылая от горя.
Роланд Шатток объявил, что он берет Софи в пеший поход по Корнуоллу. Заметив, что на некоторых лицах (Фрэнсис, Эндрю) отразились сомнения, он сказал:
- Только не надо впадать в панику, со мной Софи будет в безопасности - кажется, я гей.
Это заявление, которое сейчас было бы встречено равнодушно-вежливыми "Да что вы?" или, в крайнем случае, вздохами со стороны женщин, для того времени было настолько необычным, что граничило с бестактностью. Все смутились.
Софи выкрикнула, что ей все равно, ей просто нравится быть с Роландом. Эндрю сочувственно улыбался; по выражению его лица нетрудно было догадаться, о чем он думает: "Уж я-то не такой".
- Ну хорошо, может, и не гей, - поправился Роланд. - В конце концов, Софи, ты сводишь меня с ума. Но вы не бойтесь, Фрэнсис, я не из тех, кто станет совращать малолетних.
- Мне уже почти шестнадцать, - с негодованием заметила Софи.
- Когда я наблюдал, как ты мечтательно бродила по парку, то думал, что ты гораздо старше.
- Я и есть гораздо старше, - заявила Софи, и это было правдой: к ее неполным шестнадцати годам нужно было прибавить болезнь матери, смерть отца и еще болезненный разрыв с Колином.
- Моя прекрасная мечтательница, - сказал Роланд, склоняясь над ее рукой, чтобы исполнить пародию на тот континентальный поцелуй руки, который совершается в воздухе над перчаткой или, как в данном случае, над костяшками пальцев, едва заметно пахнущими куриным рагу, что сейчас помешивала Софи, желая помочь Фрэнсис. - Но даже если я попаду в тюрьму, то это будет стоить того.
Что касается Фрэнсис, то она рассчитывала на безмятежные и продуктивные недели.
Когда пришло то, посеявшее раздор письмо, то адрес на нем выглядел следующим образом: "Дж…неразборчиво… Леннокс", и его вскрыла Юлия. Увидев, что послание предназначается Джонни ("Уважаемый товарищ Джонни Леннокс"), и прочитав первое предложение ("Обращаюсь к Вам с просьбой помочь мне открыть людям правду"), она прочитала все письмо, потом перечитала его еще раз и, приведя мысли в порядок, позвонила сыну.
- У меня в руках письмо из Израиля от человека по имени Рубен Сакс. Оно адресовано тебе.
- Хороший парень, - сказал Джонни. - Он неизменно придерживается прогрессивной позиции неприсоединившегося марксиста и ратует за мирные отношения с Советским Союзом.
- Ну, как бы там ни было, этот Сакс просит тебя созвать всех друзей и знакомых, чтобы они послушали о его впечатлениях от чехословацкой тюрьмы.
- Должно быть, он попал туда не просто так.
- Его арестовали как сионистского шпиона, подосланного американским империализмом. - Джонни молчал. - Его продержали четыре года, пытали, жестко с ним обращались и наконец выпустили… Я буду тебе благодарна, если ты не станешь говорить сейчас, что ошибки случаются, и произносить тому подобные сентенции.
- Чего ты от меня хочешь, Мутти?
- По-моему, ты должен сделать то, о чем тебя просят. Он пишет, что считает необходимым открыть людям глаза и рассказать о методах, которые использует Советский Союз. Только прошу тебя, не говори, что этот Рубен Сакс - провокатор.
- Боюсь, я не вижу смысла в такой встрече.
- В таком случае я сама соберу людей. Не забывай, Джонни, мне уже довелось познакомиться со многими твоими, с позволения сказать, соратниками, хотя у меня не было ни малейшего на то желания.
- С чего ты взяла, что они придут, если ты их позовешь, Мутти?
- Я всем разошлю копию письма Сакса. Хочешь, я его тебе прочитаю?
- Нет. Я и так отлично знаю, что выдумывают насчет коммунистов.
- Он приезжает в Лондон через две недели, специально ради этого - поговорить с товарищами. И еще он поедет с этой же целью в Париж. Какую дату назначить?
- Какую захочешь.
- Но она должна согласовываться с твоими планами. Вряд ли Рубен Сакс будет доволен, если тебя на встрече не будет.