У двери приемного отделения благостное настроение Александра Сергеевича как рукой сняло.
– Меня обокрали! – Для пожилого человека со стенокардией дед вопил на удивление громко. – У меня украли деньги! Деньги, понимаете, день-ги! Все мои сбережения!
Набрав в грудь побольше воздуха Александр Сергеевич заспешил на выручку Чулкову.
Чулков, впрочем, в поддержке не особо-то и нуждался. Сидел как ни в чем не бывало за своим столом и ясными серыми глазами смотрел на деда, бесновавшегося посреди смотровой с книгой в руках. Вещи и сама сумка валялись на полу. Через открытую входную дверь смотрели представление две медсестры – старшая и дежурная, а также охранник.
– Дима, ты чего пост бросил? – поинтересовался Александр Сергеевич.
– Да вот, порядок пришел наводить... – ухмыльнулся охранник.
– Мы справимся, спасибо. А не справимся – позовем.
Охранник с видимой неохотой вернулся на свое место у входной двери.
– Лида, у тебя все дела на сегодня сделаны?
– Почти, Александр Сергеевич, – ответила старшая сестра и, покачав головой (во дает дедуля!), пошла к себе.
Лариса осталась смотреть продолжение.
– Что случилось? – спросил заведующий, перешагивая через порог.
– Вот – смотрите! – Старик подскочил чуть ли не вплотную, обдав Александра Сергеевича запахом давно не мытого тела, и сунул ему под нос книгу. – Смотрите!
– "Семь роз для убийцы", – прочитал Александр Сергеевич, беря книгу в руки. – Детектив, да? Интересный? Я люблю детективы.
– Да при чем тут детектив?! – возмутился старик. – Я вам говорю, что меня обокрали, понимаете – о-бо-крали, а вы мне про детектив!
Чулков посмотрел на Ларису и попросил:
– Будь так добра, подбери все с пола.
– Не трогать! – заорал старик, оборачиваясь к Чулкову. – Не сметь! Это улики!
– Давайте присядем и спокойно поговорим! –Александр Сергеевич вернул деду книгу, затем взял его под локоть и подвел к кушетке. – Садитесь, пожалуйста.
– Сидеть будут воры! А я присяду...
– Хорошо, присядьте пожалуйста.
Александр Сергеевич помог старику сесть и сам сел, но не рядом, а на противоположный край кушетки, чтобы не нюхать дедову вонь.
– Меня зовут Александр Сергеевич Воронов, я заведующий приемным отделением...
– Скажите номер больницы! – потребовал дед.
– Шестьдесят пятая городская клиническая больница. А как ваше имя отчество?
– Алексей Евгеньевич, – представился дед. – Бывший работник торговли.
"Оно и видно, – усмехнулся про себя Александр Сергеевич, – бывшие педагоги по восемь штук баксов с собой не возят".
– Итак, Алексей Евгеньевич, пожалуйста, успокойтесь и расскажите мне, что это вас так взволновало. Лариса, дай стаканчик водички...
Воду старик выпил залпом, словно водку. Запрокинул голову, открыл рот, дернул небритым кадыком и протянул Ларисе пустой стакан.
– Так вот, – начал он, – у меня были деньги – восемь тысяч долларов! А теперь их нет.
– У меня тоже были деньги, правда, две тысячи. Я их в начале девяностых вложил в "Чара-банк", и все, с концами, – подал голос Чулков.
– Не отвлекайте, Виктор Павлович, – попросил заведующий.
– Он не отвлекает! – снова завопил старик. – Он путает следы! Он украл мою книгу вместе с деньгами! Восемь тысяч долларов! Итог всей жизни!
– Так вот же она, ваша книга, вы ее в руках держите, – "напомнил" Александр Сергеевич.
– Это не моя книга! Ее подменили. У меня было Евангелие! А это – какая-то дрянь!
Книга полетела в угол.
– А деньги? Вы упоминали про деньги.
– Деньги были в Евангелии! И вот он украл все вместе! – Старик указал пальцем на Чулкова.
– Как вам не стыдно? – "обиделся" Чулков. – Вы видели, как я брал ваши деньги и книги?
– Нет, но кроме тебя, сволочь, их украсть было некому!
– Не надо оскорблять! – возмутился Чулков. – Я, между прочим, при исполнении.
– Виктор Павлович, Лариса, оставьте нас, пожалуйста, одних, – попросил Александр Сергеевич, в голове которого только что родился чудесный план. – Нет, Лариса, ты сначала собери вещи...
– Не надо! – вскинулся старик. – Пусть лежат так до приезда милиции.
– В рабочем помещении больницы беспорядка допустить не могу, – повысил голос заведующий отделением. – Не имею права.
– Ну раз так... – махнул рукой Алексей Евгеньевич, и Лариса бросилась наводить порядок.
Чулков сунул в рот сигарету и с зажигалкой в руке проследовал в коридор. Лариса, закончив собирать дедовы пожитки, поставила сумку у его ног, обутых, несмотря на летнюю жару, в тяжелые зимние ботинки, и тоже ушла.
– Расскажите мне все с самого начала, Алексей Евгеньевич, только спокойно и без преувеличений.
Вид у старика был не ахти: румянец, вызванный возбуждением, сменился бледностью, губы из синюшных стали чуть ли не черными, и вдобавок, его трясло.
"Если ты прямо здесь склеишь ласты – это будет лучшим решением проблемы", – подумал Александр Сергеевич, а вслух предложил:
– Может, валидольчику?
– Не надо. – Дед принялся растирать грудь левой рукой и рассказывать "все с самого начала". – Понимаете, я захотел в туалет...
Рассказ был сбивчивым, путаным и как нельзя лучше укладывался в рамки старческого маразма. Александр Сергеевич порадовался своей предусмотрительности – не придумай он заменить книгу, вся история выглядела бы куда правдоподобней.
Вдруг старик оборвал себя на полуслове и довольно болезненно ткнул Александра Сергеевича указательным пальцем в грудь.
– Вы его покрываете! – заорал он. – Пудрите мне мозги, а он сейчас прячет деньги! Или тратит! Где, где ваш участковый?! Отведите меня к нему!
В смотровую вернулся Чулков.
– Там "скорая" приехала, – доложил он.
– Подсоби-ка. – Александр Сергеевич подхватил старика под левую руку. Чулков подхватил под правую. – Сумку не забудь, – напомнил Александр Сергеевич, и они поволокли скандалиста в изолятор – отдельную палату с санузлом, запирающуюся на ключ.
– Что такое? – заволновался Алексей Евгеньевич, чуя неладное.
– Сейчас мы проводим вас в палату со всеми удобствами, где вы сможете прилечь... – заворковал Александр Сергеевич.
– Кого привезли? – выйдя в коридор, спросил Чулков у бригады, завозящей с улицы каталку с больным.
– Пневмонию!
– Сейчас иду! – обнадежил Чулков и вслух удивился: – Надо же – пневмония в такую жару.
– Кондиционеры, – коротко пояснил Александр Сергеевич.
Волочь упирающегося деда было тяжело, но вдвоем управились быстро.
– Я сейчас вызову психиатров и пойду домой. – Заведующий запер дверь и отдал ключ Чулкову.
– Психиатры будут кстати, – согласился Чулков, опуская ключ в карман халата. – Но лучше всего будет, если он их не дождется.
– И я того же мнения, – понизив голос до шепота, признался Александр Сергеевич. – Только с оформлением не напутай.
– Обижаешь, начальник, – совсем по-блатному осклабился Чулков. – Пусть он только не подкачает...
Внешне действия выглядели правильно – не подкопаешься. Больной, "отвергнутый" реанимацией, в приемном отделении начал вести себя неадекватно, ввиду чего в кардиологию его не отправили, а задержали в приемном до приезда психиатров.
В том, что психиатры заберут деда с собой, Александр Сергеевич уверен не был, но не мог и исключить такого варианта. Но в любом случае консультация психиатров пойдет им с Чулковым на пользу: все дедовы обвинения будут восприниматься как старческий маразм и веры им не будет. Что с дурака взять, кроме анализов?
– Вить, ты его осмотреть хоть успел?
– Какое там, – скривился Чулков. – Он сразу, как из сортира вернулся, в сумку полез и пургу гнать начал.
– Но...
– Да напишу все в лучшем виде. Сейчас только новенького приму...
Вызов психиатров занял минут десять – тетка на том конце провода замучила уточнениями и переспрашиванием. Не то глухая, не то пьяная, не то тепловой удар получила. Ну, вроде как все дела сделаны, пора и домой. Через сберкассу, разумеется. Тут Александр Сергеевич подумал: лучше, наверное, будет пока не класть деньги на счет, а спрятать дома. Нечего рисковать. Вдруг кто-то (Александр Сергеевич трижды сплюнул через плечо и постучал по столешнице) свяжет пропажи восьми тысяч долларов с внесением на счет четырех. В тот же день! Нет, лучше пусть пока доллары полежат дома, а потом он положит их на счет в два-три приема. Да, именно так и следует поступить!
Сменив халат на пиджак, Александр Сергеевич вышел из кабинета, повернул в замке ключ, подошел к двери изолятора и прислушался. Чуткий слух (когда-то в детстве ему прочили блестящую музыкальную карьеру, но отец-самодур буквально погнал сына по своим стопам во врачи) различил дыхание вроде как даже ровное. Умаялся, наверное, наш Алексей Евгеньевич и спит сном праведных. Ну и пусть себе спит. Вот уж он обрадуется, когда к нему вместо милиции приедут "психи"! Можно представить.
В смотровой кипела работа – Лариса снимала недавно привезенному пациенту кардиограмму, а Чулков заполнял историю болезни.
– "Психов" я вызвал, – сообщил Александр Сергеевич.
– Спасибо, – не поднимая головы, поблагодарил Чулков.
– Вечерком позвоню.
– Угу.
"Жаба Витюшу грызет, – без труда догадался Александр Сергеевич. – Конечно – восемь тысяч по любому в два раза лучше, чем четыре. Ну, ничего, бывает".