Давным-давно ничего не осталось от тихой улочки, разделявшей когда-то собственно город Грозный и станицу Грозненскую. Теперь это была одна из самых оживлённых и красивых улиц с широкой и тенистой аллеей и вечно заполненными тротуарами. Вот и сейчас народу на улице было полно, особенно под балконом. Там бурлил небольшой людской водоворот. Это люди выходили и входили в детский мир, который тоже имел своё неофициальное название - "Красная Шапочка". В детстве Валька очень любил ходить в этот магазин и обязательно старался дотронуться рукой до встречающих его у входа фигурок медведя и девочки в красной шапочке. Теперь магазин был уже не тот - казался маленьким и неудобным. Да и купить в нём ничего особенного было невозможно. Но волшебные фигурки всё так же стояли у дверей, и при их виде по-прежнему загорались глаза у детей.
- Тапик, помнишь, мне когда-то акробата на проволоке здесь купили? - спросил Валентин. - А ты его в этот же день разобрал: хотел узнать, почему он не падает.
- А ты орал и обещал пожаловаться родителям! - Виктор затянулся и выпустил несколько колец дыма.
- Фокусник! - похвалил Руслан, набрал полный рот дыма и попробовал повторить.
Колец не получилось.
- Не так это просто! - засмеялся Павел. - А помните, мы на аллейке слушали "Монте Карло", а милиционер требовал уйти подальше.
- Патаму, што здеся проживают уважаемые люди, а вы им мешаете. Освободите па-харошему! - очень похоже произнёс Валька.
Все засмеялись.
- А теперь, значит, ты, Кулёк, уважаемый человек? - задумчиво спросил Виктор.
- Точно! - засмеялся Валя. - Так что не вздумай у меня под окнами музыку включать.
- Какая теперь, на фиг, музыка? Когда это было?
Валентин посмотрел на него изучающее, ничего не сказал и вытащил пачку сигарет. От "Мальборо" никто не отказался. Несколько минут все молча курили, выпуская вверх тонкие струйки дыма. Виктор выпускал кольца.
- Пацаны, - предложил Валя, - а давайте выпьем! Сами. Как раньше. Сейчас притащу.
У женщин общий разговор завязывался с трудом. Сначала обсудили детей; Анин Игорёк собирался в первый класс, и Света, чья Наташка перешла в четвёртый, делилась опытом. Потом Светлана немного пожаловалась, что в двухкомнатной квартире вместе с родителями уже тесновато. Слава богу, скоро Витя получит новую.
- Это Валя помог, - включилась Ольга. - А то бы вы еще сто лет очереди ждали.
Все промолчали. Света налила в стакан сока и стала медленно пить.
- Валя не мог не помочь другу, - ничего не замечала Ольга. - Он сразу как маленький становится, как будто они действительно кровные братья. Аня, а почему твой к Вале на завод не переходит? Валя, между прочим, обижается. Ой, извини - это же, наверное, из-за того, что ты…. Прости, пожалуйста!
Сразу забилось сердце. Анна молча сосчитала до пяти, надела на лицо улыбку и подняла глаза на Валькину жену.
Ольгино милое личико изображало крайнюю степень неловкости, и только на дне зелёных глазах затаились удовлетворение и злость. Холёной рукой она демонстративно теребила висящую на шее цепочку с маленьким кулончиком. Золотой стрелец сверкал рассыпанными по нему бриллиантами, и Ане казалось, что каждый лучик бьёт точно в неё. Как стрелой. Перед глазами сразу встала почти такая же цепочка с маленькими золотыми весами. Весы увеличивались в размере, становились громадными, начинали заслонять всё вокруг. Анна дёрнула головой и разозлилась: "Что за ерунда?" Дурацкий кулончик она не надевала сто лет и даже не помнила, где он валялся. "Вот же гадина!"
- Хороший у тебя кулончик, Оля, - сказала Аня.
- Правда? - елейно улыбнулась Ольга и поцеловала золотого стрельца - Валя подарил! А твой знак зодиака, кажется, весы?
- И что?
- Нет-нет, ничего! Тоже красивый знак, тебе бы пошёл! А разве у тебя нет такого?
- Нет, - холодно сказала Аня, по хребту пробежал холодок.
- Да? Значит, я ошиблась! Вы не представляете, девочки, какая я стала рассеянная после рождения Юльки.
- А где она? - спросила Света, толкнув Аню под столом ногой - У родителей?
- Да. Там ей лучше: папа от неё без ума, да и воздух там почище. Ну, вы понимаете…
Они понимали. Ольгин отец работал вторым секретарём горкома и жил в новом обкомовском доме. Там, конечно, было "почище".
- Она такая забавная! Аня, знаешь, как она твоего Павлика называет? Дядя Тяпа. Правда, смешно? Света, ты почему ничего не ешь? Икру хоть попробуй - тебе сейчас полезно. А вот, смотрите, что мне ещё Валя подарил!
Ольга приподняла волосы, и мочки ушей заискрились сотнями бело-фиолетовых бликов.
- Бриллианты. Правда, красивые? А вот ещё! - она вытянула руку, и такие же блики заиграли на тонком колечке. - Нравится?
- А что ты ему подарила? - спросила Аня и тут же пожалела, что открыла рот.
- Портсигар, - сказала Ольга и снова засмеялась. - Ой, опять перепутала! Портсигар золотой - это папа подарил, а я ручку. Паркер. Настоящую, с золотым пером. Девочки, а хотите посмотреть, какую мне Валя шубку подарил?
- Ты показывала, - сказала Анна.
- Да? - удивилась Ольга. - Ну, вот видите…Анечка, а у тебя очень симпатичное платьице. Сама шила?
Анна сосчитала до десяти и посмотрела на невинно улыбающуюся Ольгу. Платье она, действительно, шила, но не сама. Впрочем, какая разница? По сравнению с нарядами Валькиной жены, оно всё равно смотрелось, как воробей рядом с павлином. Это задевало. Задевало уже давно. Она даже пробовала вчера отказаться от дня рождения, просила Павлика сказать, что заболела. Павлик вытаращил глаза, схватил её на руки, закружил по комнате. "Ты что? Из-за Ольги? Да ты в любом мешке будешь лучше её выглядеть! У неё же ноги толстые. И нос, как у Буратино. А у тебя! И ножки, и ручки, и талия, как у пчелы". "Как у осы", - улыбаясь, поправила Аня. "Не важно! - заявил Павлик. - А что у нас ещё есть? Вот здесь! И здесь! А здесь…" "Павлик! - засмущалась довольная Анна. - Перестань! Игорь услышит". Что одежда Светы с тех пор, как Виктор перешёл на завод к своему другу, тоже стала заметно богаче, она мужу не сказала.
- Сама, - коротко кивнула Аня.
- Ой, какая ты молодец! А я ничего сама не умею. Слушай, Анечка, я давно хотела спросить - что Павлик хотел сказать этим рисунком?
Анна перевела взгляд на висящую на стене картину и невольно улыбнулась. Картина называлась "Любовь?", изображала громадный стол с женщинами и толпящимися вокруг мужчинами и выглядела, действительно, вызывающе.
- А ты сама что думаешь?
- Не знаю, - Ольга задумалась. - Понимаешь, в ней чувствуется какая-то издёвка. Он как будто уродов каких-то показывает. Но почему? Над чем он издевается? Ведь всё правильно. Мужчины стремятся к женщинам, и пробиваются те, кто сильнее. А женщины предлагают себя.
- Предлагают?
- Да, чтоб заметили. А потом выбирают лучших. Всё правильно. Закон природы.
- Закон? - повторила Анна.
- Аня, - вмешалась Света, - ты не обижайся, но мне тоже кажется, что с этой картиной Павлик перемудрил. В конце концов, не зря говорят: "У вас - товар, у нас - купец". Женщине важнее чтоб любили её, чтоб заботились.
- А любовь?
- Выберешь такого, выйдешь замуж - тогда, пожалуйста. Если, конечно, и дальше будет за что.
- Бред! - тряхнула головой Аня. - Любят не за что, а вопреки.
- "Вопреки" любят только детей, - мягко, но уверенно поправила Света и улыбнулась, как будто знала что-то такое, что Анне пока ещё неведомо.
- Правильно! - потвердела Ольга, взяла платок и стала протирать и так ослепительно сверкающий камень на кольце.
- Обсуждаете? - весело спросил незаметно вошедший Валентин, и Ольга тут же ослепительно улыбнулась. - А как вы думаете, где на картине мог бы быть автор? В толпе?
Света и Анна отрицательно покачали головами.
- А та, кого он ищет? Есть ей место на "столе"?
Ольга нахмурила тонко выщипанные брови и бросила странный взгляд на Анну. Света опять улыбнулась.
- Ладно, - сказал Валя, - вы ту ещё посудачьте, а мы на балкончике по паре капель выпьем. Оля, дай "Илли". И бокалы.
На балконе Пашка под общий смех пытался пускать кольца.
- Наконец! - обрадовался Виктор. - А то он у тебя всё "Мальборо" испортит.
- Всё равно научусь! - объявил Павел, пригубив янтарный напиток. - А хороший всё-таки у нас коньяк, не хуже армянского.
- Лучше! - поддержал Виктор. - Кстати, заметили, сколько в городе армян стало? Вчера на почте был, так там целое столпотворение - все что-то отправляют или получают. И все - армяне.
Валентин выцедил коньяк, цокнул языком.
- Наш коньяк лучший в мире! А армян скоро ещё больше станет. Это пока только из Сумгаита беженцы, а скоро ещё и из Нагорного Карабаха прибавится.
- Думаешь?
- Знаю! Закрытое письмо было. Требовали повысить бдительность, не допускать провокаций и так далее.
- А-а! - язвительно протянул Павел. - Ты же у нас партийный.
- И что?
- Ничего! Доиграетесь вы со своими закрытыми письмами.
- Считаешь об этом надо по телевизору объявлять?
- Не знаю, - пожал плечами Павел. - Только и так все в курсе. Врать надо меньше! Одуреть уже можно - то "добровольное вхождение", то "кровавые колонизаторы". А вы всё письма пишите.
- Кто это "вы"?
- Брэк! - сказал Руслан. - Не думаю я, что армяне здесь надолго останутся. Дальше в Россию двинут.