Глава 20. Ипсилон
Рано или поздно каждая социально и сексуально активная женщина находит себе альфонса…
Как правило, при этих словах наши социальные стереотипы, подкрепленные классическим романом Дюма и голливудскими фильмами, рисуют вполне однозначную картину - богатая молодящаяся бабуля в короткой блестящей юбке и с парой килограммов грима на морщинистом лице гордо держит под ручку молодого красавца, по возрасту годящегося ей как минимум в сыновья, а то и во внуки. Что ж, образ яркий и иногда правдивый, хотя альфонс - понятие гораздо более многогранное, чем принято думать.
И совсем не обязательно быть наследницей состояния или влиятельной особой в мире шоу - бизнеса - угодить в сети альфонса может практически любая женщина.
Есть такая категория мужчин, которые предпочитают особо не морочиться по жизни, перекладывая все заботы о себе любимом на окружающих их представительниц слабого пола. Копнув чуть глубже, я обнаружила, что многие альфонсы выросли без отца или в окружении толпы матушек, бабушек, тетушек и старших сестричек. Иногда и то и другое вместе. Например, обиженная жизнью мать - одиночка постоянно науськивает своего сына, что жениться надо на москвичке с большой квартирой и влиятельными родителями. И удивляется потом, почему у нее такой безответственный сынок вырос. А откуда взяться ответственности, если не объяснили с детства мальчику, что из себя представляет настоящий мужчина. Зато дали понять, что все его насущные проблемы могут решиться за чужой счет.
Моего альфонса звали Антон…
Был ли это мускулистый красавец-мачо в красных стрингах? Нет. И если бы при первой встрече кто-нибудь сказал мне, что этот мужчина - альфонс, я бы точно не поверила.
Мы познакомились на открытии выставки в одной известной художественной галерее. Я ждала подругу - она безнадежно застряла в пробке на Садовом кольце. Знакомых в толпе я не заметила, поэтому просто прохаживалась от картины к картине с бокалом белого вина. В этот момент ко мне подошел невысокий блондин: джинсы, черная водолазка, отлично сшитый пиджак, модная стрижка, острый взгляд умных глаз, не красавец, но очень интересный и стильный мужчина из категории свободных художников.
- Нравится выставка? - спросил он, улыбаясь.
- Бывает веселее, - ответила я, улыбаясь в ответ.
- А как вам вот эта картина? - и он указал на то, что я без зазрения совести назвала бы бездарной мазней - много холста, много масляной краски, много кругов и кружочков. Но мое внутреннее чутье подсказывало - не стоит быть слишком откровенной.
- Интересная работа… не очень понятно, правда, что именно хотел выразить автор данного произведения… о чем думал в момент создания…
- Автор хотел выразить цикличность всего сущего на этой бренной планете, а в момент создания думал о женской груди… - сказал мой собеседник без тени иронии.
- А вы откуда знаете?!
- А я и есть автор, - ответил он все так же серьезно, а потом заулыбался.
- Правда? - спросила я, мысленно хваля себя за сдержанность.
- Правда. А вообще, это одна из моих самых ужасных картин. Даже не знаю, почему именно ее выбрал галерист. Приглядитесь повнимательнее! Это же самая настоящая бездарная мазня!
Меня порадовала схожесть наших суждений, и я уже стала размышлять, совпадение это, или мой собеседник умеет читать мысли, но в этот момент к нам подошла моя долгожданная подруга Лара. Глянув на обсуждаемую картину, она со всей своей прямотой спросила:
- И что вы разглядываете эту мазню? Там уже фуршет давно начался!
Мы с автором "мазни" переглянулись и расхохотались.
- Лара, позволь тебе представить…
- Антон, - подсказал мне художник.
- Лара, позволь тебе представить Антона - автора сей "мазни". Антон, это моя подруга Лара.
Лара, ни на секунду не смутившись, пожала протянутую им руку:
- А вы разве не согласны, что эта картина не лучшее украшение стены?
- Лара, у вас очень тонкий художественный вкус! - кокетливо улыбаясь, произнес Антон. - Вы, случайно, не критик?
- Случайно нет, - растаяла моя подруга, - но после ваших слов я подумаю, не сменить ли специальность.
Антон резко повернулся ко мне:
- Очаровательная незнакомка, позвольте поблагодарить вас за то, что вы пощадили самолюбие художника и не сказали вслух все, что подумали о моем творчестве, - с этими словами он взял мою руку и поцеловал ее, глядя мне прямо в глаза. - И давайте уже наконец познакомимся!
- Екатерина, - представилась я, а мое сердце отчаянно забилось.
Мы все вместе отправились на фуршет. Антон был очарователен, сыпал веселыми шутками, знакомил с присутствующими. Мы пили вино, закусывали невкусными тарталетками, много смеялись. Потом Антон взял нас с Ларой под руки:
- Девушки, я здесь обязательную программу уже выполнил, а у меня дома друзья готовят небольшую вечеринку. Так сказать, по случаю выставки. Как насчет того, чтобы всем вместе отправиться ко мне в гости и продолжить знакомство?
- Антон, а тебе не кажется, что в первый день знакомства ехать к мужчине в гости - это неприлично? - спросила я, пока мы пробирались через толпу к выходу.
Художник посмотрел на меня долгим выразительным взглядом и ничего не ответил.
Антон жил в хорошем доме на набережной в центре города. Вечер обещал быть занятным, и я в предвкушении ожидала продолжения.
В квартире тусовалось человек десять друзей Антона - и мужчин, и девушек. Все абсолютно разные и уже пьяные. Мы втроем после фуршета тоже были не совсем трезвы. Пытались было познакомиться, но я сразу забыла, как кого зовут, и кто с кем. Но кое-что я успела заметить. Одна из девушек - полноватая шатенка с очень красивыми и правильными чертами лица - весь вечер бросала на Антона слишком уж недобрые взгляды. "Наверное, бывшая, - подумала я, - или претендентка на тело".
Через пару часов мы с Ларой поехали по домам. Антон проводил нас до такси. Перед тем как сесть в машину, мы с ним обменялись телефонами.
- Видный мальчик, - резюмировала Лара, когда такси отъехало, - только я не поняла, чего это та девица на него весь вечер пялилась.
- Ты тоже заметила?
- Ну, с тобой ей не сравниться. Расслабься. Он та-а-ак на тебя смотрел…
На следующий день ближе к вечеру Антон позвонил и пригласил на предпремьерный показ какого-то заумного кино не для всех. Предложил заехать за мной на работу. Я с радостью приняла все предложения.
В семь часов вечера меня ожидал настоящий сюрприз. Улыбающийся Антон с букетом белых тюльпанов ждал меня около… ярко-желтой малолитражки.
- Это твоя машина? - с большим удивлением спросила я.
- Да. Правда, прикольная? - Антон поцеловал меня в щеку, вручил букет и галантно открыл дверцу.
- Знаешь, - сказала я, когда мы поехали, - я всегда думала, что такие машины для девочек или для голубых.
- Дорогая, надо быть выше предрассудков, - серьезно сказал Антон, и мне стало неудобно из-за своих слов.
- Да, ты, наверное, прав… Какое кино будем смотреть? - перевела я разговор на другую тему. К обсуждению его машины мы больше не возвращались.
После кино Антон отвез меня домой, целомудренно поцеловал в щеку и предложил сходить через несколько дней в театр. Я, конечно же, согласилась. Приблизительно по такому же сценарию у нас прошло несколько свиданий.
Сначала Антон поразил меня своей эрудированностью. Он отлично разбирался практически во всем, о чем мы начинали говорить, сыпал цитатами и крылатыми выражениями. Потом я, правда, заметила, что он предпочитает не углубляться в детали. А еще позже цитаты стали повторяться… Но это было позже. А пока наш роман только начинался.
Во время первых свиданий мы много гуляли и рассказывали друг другу о себе. Оказалось, что Антону все время не везло с работой. При его личностных достоинствах и таком энциклопедичном уме жить в офисных рамках, подчиняясь корпоративной культуре, было невозможно. И на художественном поприще все тоже оказалось не столь гладко. Антон был очень вспыльчив, постоянно ругался с галеристами, причем так, что большую часть этих достаточно сдержанных людей при одном только упоминании имени моего мальчика начинало явственно трясти.
В общем, Антон, как и все талантливые люди, был натурой очень сложной. И если уж с кем-то не соглашался, то высказывал оппоненту все свои соображения прямо в лицо.
- Представляешь, - жаловался он мне, когда мы пили латте в "Кофемании", - мне этот придурок-галерист говорит, что его клиент хочет купить мою картину, но нужно поменять раму. Она, видите ли, к цвету обоев в его столовой не подходит. И просит меня как автора картины подобрать подходящую.
- Да ты что? - восклицаю я, не понимая, что может быть криминального в смене рамы. - А ты?
- Послал этого галериста вместе с его клиентом. Я им что, мальчик на побегушках, чтобы за рамами в магазин бегать?
Впоследствии я слышала эту историю от Антона еще несколько раз в различных вариациях - то требовалось дать картине другое название, то дорисовать цветочек в углу и так далее. Итог был одинаков - Антон ругался с мифическим галеристом и с не менее мифическим клиентом. То есть они признавали его талант и готовы были за него платить, но Антон был не готов продавать свои гениальные творения столь непонимающим людям. Это и объясняло вечное отсутствие у него денег.
В конце первой недели ухаживаний мы стали целоваться на прощание, а еще через неделю дело дошло до постели. Антон оказался приятным партнером - нежным и чувственным. Так что к концу месяца нашего с ним романа я точно знала, что влюблена всерьез и, вполне вероятно, надолго.