Ещё у меня в углу стоит мольберт с настоящими красками! Идиотский подарок Истериана, не нашедшего, как бы поизощрённее насмехнуться надо мной! Подаренный два года назад чистый холст так и простоял в углу, ни разу не тронутый кистью. Но и выкинуть бесполезный мольберт мне не хватает духу: словно ребёнок, обидится Истериан, расстроится Арика, решившая, что я сделал это ему назло.
Прочая обстановка комнаты не требует сейчас детального осмотра…
К тому же я уже успел сменить испачканную и подмокшую одежду на свежую кремовую рубашку с широким воротом и манжетами. Брюки одел самые простые тёмно-серые да ещё и сменил обувь, достав из нижнего ящика шкафа блестящие лакированные туфли. Ребятам, наверное, понравится, мне же абсолютно наплевать на свой внешний вид.
Грязные вещи даже и попробовать захватить с собой я не успел: стук в дверь означал пришествие молодой служанки, успевшей за недолгое время накрыть на стол в гостиной. За тремя звучными ударами маленького кулачка последовал и голос Арики:
– Август, ты закончил, я войду?
– Да, конечно, – отозвался я, отворяя перед юной южанкой дверь.
Арика улыбнулась, внимательно оглядывая меня с ног до головы, сверкая глазами от радости. Но дойдя до моего лица, девушка огорчённо выдохнула и склонила голову на бок. Рука служанки нырнула в карман на фартуке и достала длинную мужскую расчёску.
– Август! – с показной строгостью сказала служанка, – Ты постоянно забываешь причёсываться!
– У меня не такие длинные волосы, чтобы их укладывать, – вяло попытался я оправдаться.
– Просто ты – разиня.
– Не считаю нужным следить за собой.
– Так ты будешь отталкивать от себя людей, – не прекращала нравоучений Арика.
– Мне это не мешает…
– Ты должен быть ближе к людям.
– Сдались они мне, – равнодушно бросил я и отступил на шаг назад, стоило девушке прекратить меня расчёсывать.
– Ну ты и злюка! – рассмеялась Арика и проскочила в кабинет.
Мои грязные вещи она сложила в мгновение ока и двинулась с ними на выход. По пути она посмотрела мне в глаза и задорно улыбнулась, стараясь таким образом поднять настроение, которое у меня всегда одинаково, лишь изредка чуть хуже, чем обычно. Но спасибо ей огромное за старания!
– Идём, а то Истериан уже, наверное, ужинает!
– Даже нас не подождал…
– Он устал за день! – подмигнула Арика, – Давно у вас не было работы, вот он и с непривычки…
– В нём здоровья больше, чем во мне, – я направился за миниатюрной девушкой широченными шагами, – Но я что-то совершенно не устал…
– Ты с ним строг.
– Не маленький уже!
Арика чуть слышно посмеялась.
Миновав коридор, мы оказались снова в прихожей, откуда ведёт четыре пути, о которых следовало сказать раньше, чтобы яснее представлялась планировка дома. Направо, куда и свернула шустренькая Арика, находится кухня, кладовая и комната служанки. Если пойти обратно, вернёшься в коридор, ведущий в мою комнату, мастерскую… уже сказано было… Прямо располагается гостиная, за которой находится комната Истериана, в которую я всеми силами стараюсь не соваться! Ну и налево – дверь на улицу… туда я стараюсь не соваться даже упорнее, чем в комнату товарища, но, к несчастью, менее результативно.
Истериан ждал меня в гостиной. Большое помещение обставлено мною лично с уютом: обилие мягких кресел и диванов, отделанные плиткой из еловых шишек стены, крупный камин, виртуозно вытесанный мастерами из громадных базальтовых блоков, низкий широкий стол, люстра под потолком. Большое окно легко можно занавесить плотными занавесками, и очутиться в изолированной от внешнего мира комнате, немного тёмной, но всё равно приятной.
Истеру и Арике гостиная тоже по душе, что удивительно, учитывая наши радикально идущие взгляды.
– А вот и ты! – Истериан светится радостью, – Пора уже налетать!
– Как ты можешь столько есть? – спросил я, усаживаясь в глубокое кресло.
– А чего такого? – вопросом на вопрос ответил Истериан.
– Ты не толстеешь.
– Это же хорошо!
– Просто любопытно…
– Не знаю, – пожал плечами мой друг, – Видимо, обмен веществ у меня тоже не как у людей! Вот в меня и влезает полно всего.
– Что тут у нас? – я уже внимательно осматривал сервированный стол.
– Фаршированная утка! – огласил на всю гостиную длинноволосый полукровка.
Кроме моего любимого блюда на столе стоит ещё много всего, начиная от жареного картофеля, заканчивая экзотическими салатами из овощей, мясных и кисломолочных продуктов. За недолгое время Арика умудряется наготовить массу всевозможных яств! Мы с Истерианом не перестаём её за это благодарить: мой друг – бубня с набитым ртом, я – молчаливым признательным взглядом.
Истериан уже уплетает картофель с тефтелями под чудесным острым соусом. Я потихоньку пустился вдогонку, отрезая пышущее жаром крыло румяной птицы. Арика готовит утку чаще всего во время затяжных дождей, когда моё настроение катастрофическим образом падает. Нашла способ влиять на меня…
– Как вам, мальчики? – спросила бодрая служанка, входя в гостиную.
– Как, вшехда бефпадобно! – силится произнести набитым ртом Истериан, – Ты прелесть! – сказал он, проглотив всё же свою порцию.
Арика смущённо сложила руки на переднике и уставилась в пол. Улыбка милая.
– Так Август сказал! – подмигнул мне жующий полукровка.
Улыбка служанки расползлась ещё шире, щёчки покраснели, а скромный милый взгляд из-под свалившейся на лоб прядки волос побежал по полу. И, наконец, произнесла:
– Спасибо большое, Август!
– Всегда пожалуйста, – промямлил я себе под нос, – Ты, действительно, молодчина…
Уплетали мы недолго, ровно до тех пор, пока Арика не сняла фартук, который она за долгий трудовой день даже не запачкала, и села за рояль. Да, забыл упомянуть, что у нас в гостиной стоит рояль, на котором мы с Арикой довольно сносно умеем играть!
Мелодии у девушки всегда выходят удивительно тонкими и изящными. Слушать её – одно удовольствие! Свои собственные аккомпанементы мне такого удовольствия не приносят, как бы мастеровито я не играл. Наверно, потому что я работаю, когда играю сам, и отдыхаю, когда слушаю со стороны – отношение к музыке совершенно разное.
Не знаю, как моя игра, но её просто-таки завораживает! Слушал бы вечно! Но сегодня Арика сыграла всего одну "Тихую луну" и резко развернулась на круглом стуле ко мне лицом. В глазах её светилось лёгкое напряжение:
– Август, я совсем забыла, – виновато начала она, – Тебе же пришла почта! Там письмо с печатью Парламента!
Интересно. Парламент! Что этим бездельникам понадобилось от простого человека? Мне аж интересно стало…
– Не страшно, – успокоил я "провинившуюся", – Давай, я посмотрю.
Арика унеслась из гостиной, быстро перебирая туфельками. Истериан наморщил лоб, не отрываясь при этом от еды. Но не влезть со своим вопросом не мог:
– Думаешь, что-то важное?
– Сильно сомневаюсь.
– Парламент не стал бы писать по несерьёзному поводу! – возразил Истериан.
– С них станется…
Вернулась Арика, держащая в руках целых два письма, одно из которых довольно тонкое, а вот второе представляет собой толстый пакет, запечатанный в почтовую бумагу. Молча передав мне оба конверта, служанка вернулась к роялю, но играть больше не стала. Сперва выбор пал на письмо, подписанное неизвестным экзорцистом. Я разорвал плотный бумажный конверт и бегло осмотрел содержание: предлагают выкупить Дикобраза. Незаконченное ещё оружие продавать экзорцистам – верх глупости! Особенно по предложенной цене! Первое письмо без дальнейшего к нему интереса было отброшено на письменный столик…
Теперь настала очередь пухлого конверта. Увесистый пакет залеплен сургучом, на коричневой поверхности которого оттиснут размашистый герб Палаты Парламента – широкий щит со львом и лисой по краям и совой в короне на верхушке. Сила, хитрость и мудрость – три составляющих Парламента. Моя бы воля – на гербе красовались гадюка, жаба и комар на фоне гигантского кошелька с ялерами! Этот набор гадов точнее характеризовал бы истинную суть нынешнего правительства!
Содержимое конверта оказалось более чем странным: три бумажки, сложенных вдвое, и металлическая пластинка с выдолбленными по особой системе отверстиями, что-то вроде перфокарты. Её я отдал подсевшему поближе Истериану, который моментально начал вертеть штуковину в руках. Я же занялся письмами, входящими в комплект к пластинке. Первое не имело чёткого адресанта – подписано было просто, но громко – Парламент Альбиона. Благодарность за проделанную работу, за своевременную помощь городу и прочая-прочая мишура! Седовласые толстосумы задумали подмазываться ко мне, как мило! Из их чёрствых уст любая лесть отдаёт эхом летящего следом кнута! Не в моих привычках терпеть такое…
Однако наличие ещё двух писем настраивает на продолжение. Второй аккуратно сложенный листок оказался несколько более неожиданным, чем первый – это приглашение на публичную демонстрацию новых творений Адама Негинва, конструктора оружия, военной техники и тому подобного. Площадь Париса, пятница, в полдень. Через день меня хотят видеть в конкретном месте, хотя и не понятно с какой целью! Причём не военные, не экзорцисты, а именно Парламент…
Следует поскорее изучить и последнее письмо. Подписавшимся был некто Салли Фер. В письме нацарапана всего пара фраз:
Надеюсь на встречу с вами в пятницу, сэр Хромер. Если надумаете прийти, не забудьте полученный вами в конверте жетон.