XIV
Прежде, чем выполнить своё обещание по встрече с партийным активом, Иван Иваныч решил провести консультации со своим ближайшим окружением из числа единомышленников. Основной вопрос, который следовало решить незамедлительно, совместно с ещё раз подтвердившим свою преданность, Альберт Альбертычем и, всё таки, Вадим Вадимычем – это создавать ли в экстренном порядке новую партию и с ней идти на промежуточные выборы или опереться на какую-нибудь из существующих. Как не старался Иван Иваныч, но обойтись без колоссального опыта Вадима в такого рода делах, он просто не мог. К тому же, проверенный на "прочность" Альберт, тоже советовал прибегнуть к его помощи.
Времени на раздумья особенно не было. Да и главное уже сказано, эффект внезапности достигнут и, рано или поздно, все должны узнать имя счастливчика в лице названия партии, на которую будет сделана ставка в дальнейшей борьбе за корону, скипетр и державу. Поэтому Иван Иваныч без видимых колебаний дал добро на участие в команде Вадим Вадимыча.
Создание какой-то новой политической силы, в условиях недостатка времени, решили пока не обсуждать, хотя все трое, вероятно, в силу их возраста или ещё чего-нибудь, очень любили перемены. Эта любовь, порой, доходила до патологии. Но помимо временного фактора, большое влияние на такое решение оказал партийный расклад, представленный Вадим Вадимычем, из которого следовало, что в случае создания новой партии пусть даже самой демократической и прогрессивной, существующее большинство, несмотря на его снобизм, немедленно войдёт в союз со своим политическим клоном ЭРЭСом. И этот тандем, несмотря на прежние разногласия, которые, впрочем, придумывались для обоих, вместе, будет как никогда крепок, потому, что замешан на самом сильном инстинкте – инстинкте самосохранения. В этой ситуации организационно не окрепшей структуре будет очень сложно противостоять опытным аппаратчикам, которые всеми правдами и неправдами постараются отстоять свою гегемонию. Понятно, что многие их сторонники, несомненно, будут рассматривать вновь созданную партию под предводительством главы государства как заманчивую альтернативу для своего выживания, однако до поры они не будут предпринимать каких-либо практических шагов. И с кем дружить против всего этого новичкам? С РПЛД? Очень их мало, да и выжидать они будут до последнего, пока окончательно не прояснится, чья взяла. Андрей Андреич со своими ностальгирующими массами. На каком-то этапе с ними можно было бы вступить в тактический союз, в крайнем случае. Хотя нет уверенности, что их идеологические догмы позволят им на него пойти.
– Но такое же может произойти и с той структурой, которую мы выберем в качестве базовой. – Высказал сомнение Альберт Альбертыч.
– Абсолютно с вами согласен, – парировал Вадим Вадимыч, – если сделаем ставку, к примеру, на какую-нибудь партию любителей пива или сексуальных меньшинств. Сохранявший до сих пор молчание и нейтралитет в дискуссии своих помощников, Иван Иваныч встрепенулся от слов Вадим Вадимыча, и недовольно пробурчал: – Вы, что же, сравниваете нас и наши намерения с этим планктоном? Он прекрасно понимал, что это не так, но решил немного урезонить помощника, чтобы чувствовал своё место и особо не зазнавался, тем более, что сам не был сторонником создания новой партии, хотя душа его жаждала новых свершений и терминов. Он совершенно осознанно разделял мнение старшего по клубу о том, что со всех сторон наиболее целесообразно иметь в стране минимальное количество партий, реально представленных в высших органах власти. А минимальное – значит две, потому что одна – это уже не демократия. Увидев в глазах Вадим Вадимыча некоторое смятение с примесью испуга, Иван Иваныч удовлетворённо про себя улыбнулся и всё так же начальственно поинтересовался у него на кого делать ставку.
– Я предлагаю, вернее, моё мнение, – на всякий случай состорожничал Вадим Вадимыч, – на сегодняшний день самый подходящий вариант – это ЭРЭСы.
– Но вы же только что утверждали, что это клон Партии, её тень, то есть, практически, она и есть. Как же, в таком случае, можно на неё опираться? – От возмущения чуть не выкрикнул Альберт Альбертыч. Было не совсем понятно, то ли он действительно искренне недоумевал по поводу противоречивых мнений и предложений своего коллеги, то ли из ревности старался уличить его в непрофессионализме. Однако Иван Иваныч спокойно воспринял выпад своего подчинённого. Вероятно, потому что разделял мнение Вадима, ибо других вариантов просто не просматривалось. Записать в союзники Сергей Сергеича, вынужденного пока играть, по воле того же Вадим Вадимыча, вторые роли и оттягивать на себя потенциальных соратников Андрей Андреича значит лишить Партию во главе с Василь Васильичем практически единственно возможного союзника.
– Согласится ли сам предводитель ЭРЭСОв? – Подумал Иван Иваныч и вопросительно посмотрел на Вадима, который всем своим видом давал понять, что готов развеять любые сомнения присутствующих и, расценив обращённое на себя внимание шефа, как руководство к действию, без лишних эмоций, стал приводить аргументы в пользу своего предложения.
– Во-первых: – сразу же обратился он к Альберту, – каждая тень всегда стремится стать её хозяином и, получив такую возможность, вряд ли её упустит. А здесь уже наша задача – придать этому хозяину нужный облик. Во-вторых: – Вадим Вадимыч перевёл взгляд на шефа и, как будто прочитав его мысли, продолжил, – о таком подарке судьбы Сергей Сергеич, столько времени проведший на втором плане политической сцены, может только мечтать. На него, как снег на голову, обрушится возможность наконец показать всем, кому это интересно, что он вовсе не марионетка, не клон и уж точно не тень, каким выставляют его политтехнологи. Здесь Вадим Вадимыч слегка закашлялся и покрылся стыдливым румянцем, но не оттого, что сам отвёл лидеру ЭРЭСов такую роль, а оттого, что в своём монологе не смог обойти столь щепетильный момент. Заметив замешательство подчинённого, Иван Иваныч послал ему рукой утешительный жест и попросил продолжать. Вадим Вадимыч прокашлялся, отпил глоток воды и на секунду задумался, вероятно, вспоминая, на чём остановился. – Да, к тому же появится блестящая возможность поквитаться с заклятым другом Борис Борисычем за все зарубленные им ЭРЭСовские инициативы. И, в-третьих: ни для кого не секрет, с какой целью появилась эта загадочная партия РС. Так вот, она даже в своём нынешнем виде и положении довольно привлекательна для сочувствующих организации Андрей Андреича. И уже не только для них. Слово справедливость, входящее в её название – вот, что самое ценное. Именно оно привлекает, а с нашим участием, ещё больше будет привлекать, соскучившихся по этому понятию, как свет притягивает мотыльков. Главное, не допустить, чтобы они обожгли крылья раньше времени. Да, наши последователи большевиков тоже, во всю, ностальгируют по справедливости и обещают её при любой возможности. Но их справедливость эфемерна, потому что неотъемлема от конечной цели – построения коммунизма, которого никто не видел и не пробовал, за редким исключением отдельных товарищей и господ. К нему невозможно придти, как невозможно достичь линии горизонта. А наша справедливость замешана на демократии, примеров которой в Европе и дальше, хоть отбавляй. Тут Вадим чуть не ляпнул, что вообще это очень удачный проект, но в последний момент удержался, а Иван Иваныч с опаской подумал, не телепат ли он. Прямо Вольф Мессинг какой-то.
Вадим Вадимыч не был ни тем, ни другим; просто все они там, наверху думают одинаково. Им только кажется, что они индивидуальности, но на самом деле ничем не отличаются от тех, долгие годы стоявших на Мавзолее в одинаковых серых пальто и шапках-"пирожках". Эти моложе, но это дело наживное; молодость, как известно – тот недостаток, который быстро проходит. Но уже сейчас они дают фору тем. А как же, технологическое развитие не может не оказывать влияния на развитие общественное, ускоряя в нём все процессы, которые, в свою очередь, не могут так же не влиять на течение времени. То, что раньше требовало месяцев или лет, сегодня решается за часы или дни. Однако, какими бы они акселератами ни были, им не под силу вырваться из партийного однообразия, завёрнутого в демократический централизм, где все должны мыслить и поступать одинаково. Так было при тех, на Мавзолее, так остаётся и сейчас, пока только возле него.
Посчитав аргументы, приведённые Вадимом в пользу России Справедливой достаточными для принятия окончательного решения, Иван Иваныч встал из-за стола и не спеша подошёл к окну, затем повернулся к наблюдавшими за ним помощниками и внимательно на них посмотрел. При этом, сам того не желая, он подсознательно копировал мимику, походку и всё остальное самого Отца народов, от чего только что запальчиво доказывавший свою правоту один его помощник и скептически слушавший его другой, невольно съёжились и переглянулись друг с другом.
– А что значат ваши слова, Вадим Вадимыч, насчёт мотыльков? – Почему-то с еле заметным кавказским акцентом поинтересовался Иван Иваныч и, отойдя от окна, принялся мерить кабинет еле слышными короткими шагами в ожидании ответа подчинённого.