Боже, наверное, у меня кризис среднего возраста! Или, как выражается Алка, последний взбляд. Правда, она имеет в виду мужиков за сорок, нежданно для своих половин открывающих сезон охоты за молодыми юбками. Но я-то не мужик, и до седин в бороде и беса в ребре мне вроде как еще далеко. Но, не могу не отметить, что в последнее время я смотрю на мужчин все чаще и чаще! Причем оцениваю их не отстраненно, как, скажем, картины в музее. А вполне утилитарно - как, например, отбивные в супермаркете. То есть, прикидываю, насколько вкусно мне будет, если они станут моими.
Айрапет истолковывает мое молчание неверно.
- Так ты, девочка моя, хоть знаешь, кто такой Мишель Конт? Ты хотя бы раз в жизни откладывала в сторону свой любимый журнал "Работница" и брала в руки Vanity Fair, американский или итальянский Vogue? Конечно же, нет! Так вот, знай: Конт - это корифей жанра, почти 30 лет в фотографии. Его верные клиенты Gianfranco Ferre, Armani, Givenchy, Dolce&Gabbana, да всех не перечесть! Под прицелом его камеры, - Айрапет явно входит в раж и выражается все более высокопарно, - молчали, смеялись, плакали и раздевались Деми Мур, Джереми Айронс, сэр Энтони Хопкинс, Микки Рурк, Гэри Олдмен, Джеральдина Чаплин… Впрочем, что ты в этом можешь понимать! - и он отворачивается к Мише:
- Мишель, барышню, которую ты наблюдаешь, я отправляю на симпозиум трансплантологов, там юбилей у Шумакова. Потом к Славе Полунину - ну ты знаешь, он сейчас тут проездом, дает всего одно "Снежное шоу" в Новой Опере. И Аниту Цой хочу, моей матушке интересно, как ей удалось похудеть. Манана у нас дама серьезная, целый фи-ло-лог, так что туда ей и дорога. А от тебя мне нужно что-нибудь экстравагантное, но со вкусом, как ты умеешь. Например, Шумакова с пульсирующим человеческим сердцем в руке. Как Данко, несущий огонь жизни людям. Славу я вижу в клоунском гриме, но в обычном деловом костюме. А потом наоборот - с умытым лицом, но в клоунском прикиде, штанах пузырем и все такое. Две жизни великого пересмешника, как звучит, а? Ну и Аниту как-нибудь небанально. Пусть она, например, красит своих баранов в розовый цвет. Акварелью, чтобы потом можно было легко отстирать. А то она уже всем уши прожужжала про свое приусадебное стадо, уж пора из этого сделать какой-нибудь проект. Анита Цой: реинкарнация барана в розовую овцу. Как? Ну скажи: я гений? Ну ведь гений?
Я в шоке. Раз уже, наверное, двадцать пятый за время своего существования в стенах ЖП. Но по-настоящему творческие личности, видимо, понимают друг друга с полуслова:
- Стопудовый гений! - отзывается Мишель. - Только овечек уже красила Мадонна, экологически-чистыми красками. Пусть наша лучше красит мужа в голубой.
- Ты мне проблем хочешь с московским правительством? Анита, конечно, тетка с пониманием нужд прессы, но не до такой же степени! Ладно, уговорил: пусть она просто пасет овец. Как трепетная селянка Мари в подножье французских Альп. Пастораль. Короче, Мишель, ты меня понял. Тебе лучше знать, как ты это делаешь. Но ведь всегда делаешь! Это факт!
- Оки, мой друг, - Миша еще раз одаривает нас своей невозможной улыбкой, - все, я отплыл. Манана, а с вами мы созвонимся. Все мои координаты есть у Риты, ваши я возьму у нее же. Удачи, коллеги! Пока-пока! - и он исчезает в дверях.
А я, как говорил один одессит в старом анекдоте, "шо-то не допонял хохмочки". Куда-куда меня посылают? Какие трансплантологи? Кто в клоунских штанах? И какие на фиг овцы?
- А теперь объясняю для тупых, - Айрапет косит на меня "лиловым глазом" (другим что-то высматривает на экране своего лэптопа) и верно расценивает мой печальный взор, полный искреннего непонимания. - Первым делом мне нужно от тебя, чтобы Газманов и Милявская завизировали написанные тобой интервью для печати. Я их ставлю в ближайший номер. К ним нужна подверстка: к Газманову - любимые рецепты от коллег по цеху. К Лолите - что-нибудь к обуви. Например, любимые модели дамских сумок от звезд. Это легко: обзвони штук пять-шесть звездей и задай всего один вопрос: про любимое блюдо или про любимую сумочку. С этим они, как правило, на фиг не посылают. Кстати, и вопросы задавать, и визировать можешь не лично, а через их пресс-службу, быстрее будет. А можешь вообще перепоручить это дело Ритке, она всю эту кухню знает. Но ответственность - твоя. А дальше ты у нас на выезде.
- С этого места нельзя ли совсем подробно? - вякаю я.
- Можно. Я даю тебе три дня, до конца недели. В редакцию можешь не заезжать, обойдешься диктофоном и ноутбуком. А в понедельник ты должна мне принести: а) репортаж с юбилея Валерия Шумакова, б) интервью с Вячеславом Полуниным и в) интервью с Анитой Цой. Тебе ясно?
- Нет, - честно отвечаю я.
- Что тебе не ясно? - вдруг орет Айрапет. Нет, это определенно клиника: у здоровых людей настроение так не скачет! - Тебе не ясно, кто такой Валерий Шумаков? Это известнейший российский хирург, трансплантолог. Делал шунтирование самому Борису Николаевичу. Пересаживает пациентам донорские сердца с такой же легкостью, как вам, бабам, в салоне приращивают ногти и волосы. А сейчас он стоит на пороге сенсации: еще немного, и Шумаков научится успешно приживлять страждущим любые органы. Даже головы. Не хочешь стать рецепиентом, ха-ха? В доноры тебя все равно не примут: кому нужна твоя глупая голова? А вот тебе Шумаков может приживить башку посообразительнее! Ты там запишись на прием! Скажи - за счет заведения!
Айрапет начинает ржать. Шутка удалась. Мне тоже смешно. Но не по поводу моей головы. Я представила, что будет, если главреду подсадить тело, например, Шнырской в мини-шортах. Или тушу водителя Юры в спортивной толстовке с капюшоном. Маленькая и кудрявая айрапетова голова будет на ней отменно смотреться!
- Хихикаешь? Значит, мысль уловила. В помощь можешь призвать нашу Кейт с сиськами. Она по пластике специализируется, а значит, в органах сечет. Хоть подскажет тебе, что у Шумакова спрашивать. Да, и юбилей у него до кучи. Купи ему цветов там или коньяку, чек принесешь, я тебе по бухгалтерии деньги отдам. Дальше. Полунин, Слава. Ты, помнится, мне при первой встрече что-то там заливала, что делала репортаж с фестиваля театров мимики и жеста? - А память-то у него дай Бог каждому! Я действительно ему об этом говорила. Но кто ж знал, что он запомнит?
- Да, я писала про театральную олимпиаду для журнала "Птюч". Но это было так давно, что уже почти неправда.
- Все мы родом из "Птюча", - констатирует Айрапет, - и это есть хорошо! Значит, с пантомимой ты у нас на "ты"! - явно радуясь собственной смекалке, продолжает главред. - Вот и иди, проведай нашего Асисяя! Полунин, как я сказал, в столице проездом. Живет, наверное, в отеле. Впрочем, я понятия не имею, где он. Сама найди. Моя мама его любит. Блю-блю-блю канари, и все такое! Спросишь его, как мим мима - не мимо ли проходит жизнь?
Главный опять веселится. Аж кудахтает! Ну что бы он без меня делал? Над кем бы глумился? Ведь ему, судя по всему, жизненно необходимо кого-то чморить. Мысль, что я нужна ему как воздух, меня слегка успокаивает.
- Так, и Анита Цой, восточная наша нимфа, из разряда вечных, - ты слышала, что мы с Мишелем решили: она похудела и пасет овец. По ходу общения сама проявишь фантазию. Она баба интересная.
- Андрей Айрапетович, а как мне попасть на этот юбилей-симпозиум? И как выйти на Полунина и Цой?
- Опять тупишь! А как на Газманова с Лолитой вышла? Давай, милая, сама-сама-сама! На симпозиум врачей ЖП аккредитации все равно не дадут, так что придумай что-нибудь. Переоденься медсестрой! А что, очень секси! У тебя белый халат есть?
Я на идиотские вопросы не отвечаю. Мне вспоминается сказка про "иди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что". Я мрачнею на глазах. Но главного это не смущает, он еще и достает откуда-то пирожок и начинает его с аппетитом есть. Небось "мать наша" испекла, с капустой! А я ничего не ела со вчерашнего дня. Вот сейчас он от меня отвянет, и я в столовку пойду. Надеюсь, там сегодня ни хора Турецкого, ни кордебалета Духовой еще не было, и продукты целы, а буфетчицы в адеквате.
- В общем, разберешься, - вещает Айрапет, неприлично чавкая. - Полунина попробуй отыскать через Союз Театральных Деятелей. И вообще - перенимай опыт у профессионалов. Ты с Надей Булкой уже знакома?
- Толком нет. Так, видела мельком. Она материал приносила, когда вас не было, - докладываю я, припоминая томную брюнетку с бюстом, мушкой и недобрым взглядом.
- О, тогда я тебе завидую, у тебя еще впереди море драйва! Наша Булка не журналист, а целый похоронный марш! Она, прямо как студент Раскольников, пришивает старушек. И не каких-нибудь, а гордость страны и нации.
- Как это?
- А так это! Она вот уже лет шесть специализируется на интервью со звездами старшего поколения. На плеяде мастеров, так сказать. Так вот: как она с престарелой примой экрана или сцены по душам побеседует, так бедняжка вскоре Богу душу отдает. Уж сколько раз такое было! Как началось в 2002 году с Татьяны Окуневской, которая на следующий день после Булкиного визита преставилась, так и пошло-поехало. Ты нашу подшивку полистай! Какие анонсы на обложках! 2005 год: "Инна Ульянова свое последнее в жизни интервью дала ЖП-Бульвару". Потом Наталия Медведева, Галина Брежнева… Да только за прошедший 2007 год сколько! "Перед своей кончиной Лидия Смирнова успела поговорить начистоту только с одним человеком - корреспондентом ЖП-Бульвара!" "Прощальное интервью Лидии Ивановой". "У смертного одра всенародно любимой тети Вали Леонтьевой стояла журналистка ЖП-Бульвара!" Булка, то есть. Сплошные откровения со скорбного ложа, в общем. Мы из "ЖП-Бульвара" по Булкиной милости едва не превратились в "ЖП-Некролог"! Но народу нравилось. Даже тиражи подросли.
- Боже, ужас какой! А она им в чай ничего не сыпет?