Он посмотрел ему в глаза и, прибегнув к Зрению Земли, заглянул по ту сторону глаз, в самое сердце. Сердце это переполнялось гордостью — гордостью за себя, за исполненное поручение. В нем горело, пылало желание свершить подвиг во имя своего короля, даже рискуя жизнью. На постоялых дворах Мистаррии этого красавчика ждали не меньше дюжины разных служанок, уверенных в его любви, ибо он не скупился на чаевые и еще меньше на поцелуи, но душа его разрывалась на части от любви к двум женщинам, совершенно между собой не похожим.
Габорну не очень понравилось то, что он узнал, но все это были мелкие недостатки, которые не мешали избранию. Наоборот, ему нужны были именно такие люди — такие, на которых можно рассчитывать. Он поднял левую руку, пристально посмотрел молодому человеку в глаза и зашептал:
— Я избираю тебя на Служение во имя Земли. Сейчас отдохни, но сегодня же отправляйся обратно. У меня есть один Избранный Вестник. Когда я почувствую опасность, которая будет грозить вам обоим, я пойму, что Радж Ахтен намеревается напасть на город. И если вдруг в голове у тебя зазвучит мой голос и ты услышишь предостережение, повинуйся немедленно.
— Пока Каррис в опасности, — сказал вестник, — смею ли я отдыхать, ваше величество?
К радости Габорна, юноша быстро развернул лошадь. И тут же исчез из вида, только пыль повисла над дорогой как доказательство тому, что здесь только что был посланник из Карриса.
Габорн тяжело вздохнул и задумался. Нужно было как можно скорее известить о тревожных событиях лордов Гередона.
Все трое повернули коней и поскакали навстречу поднявшемуся солнцу, и тут Габорн почувствовал вдруг острое желание как можно скорее покинуть это место. Он пришпорил коня, и чалый гунтер, мгновенно сменивший аллюр, понесся в тени деревьев бок о бок с лошадью Биннесмана, а сзади изо всех сил старался не отстать белый мул Хроно. Наконец они добрались до широкого поворота на вершине холма, откуда открывался вид на замок Сильварреста.
Габорн натянул поводья, и они вместе с чародеем замерли в изумлении.
Замок Сильварреста располагался на невысоком холме в излучине реки Вай, вздымая к небесам свои высокие зубчатые стены и башни. Город на холме тоже был обнесен стеной. Перед стеной расстилался обычный сельский пейзаж — голые поля, где временами виднелись оставленные стога сена, сады, дома и сараи.
Но начиная с прошлой недели, когда повсюду разошлась весть о возвращении Короля Земли, сюда начали съезжаться лорды и крестьяне со всего Гередона, и даже из королевств, лежавших за его пределами. Это не было для Габорна неожиданностью. Знал он и о том, что Радж Ахтен сжег поля перед стенами замка, но сейчас здесь собралось столько людей, что земли не было видно под раскинутыми палатками. Здесь были и простолюдины, и лорды и рыцари Гередона — все те, кто явился на помощь, но прибыл слишком поздно. Габорн разглядел знамена Орвинна, Северного Кроутена, Флидса, торговых «королей» из Лисле, а поодаль, на отдельном холме, лагерь примерно из тысячи шатров торговцев из Индопала, которые после своего изгнания королем Сильварреста поспешили обратно, чтобы увидеть чудо — нового Короля Земли.
И потому в полях вокруг замка Сильварреста чернела теперь не выжженная трава. Это чернели толпы сотен тысяч людей и животных.
— Клянусь Силами, — сказал Габорн. — За прошедшие три дня их стало, наверное, вчетверо больше, чем мне говорили. Чтобы избрать всех, не хватит недели.
Вместе с дымом костров ветер доносил на вершину холма музыку. Слышно было треск копий, скрещенных в поединках, и одобрительные крики зрителей. Биннесман тоже разглядывал лагерь, когда подскакал Хроно. Все три лошади после недолгой быстрой скачки тяжело дышали.
И вдруг Габорн заметил еще кое-что.