Среди авторов антологии– немало военных, прошедших через "горячие точки" последнего десятилетия: Александр Игумнов, Петр Плюшкин, Валерий Латынин, Валерий Курилов, Сергей Белогуров. В их рассказах своя "окопная правда", с которой после Великой Отечественной вошло в литературу целое поколение писателей-фронтовиков. Среди молодых писателей нашего времени тоже выделяется новое поколение фронтовиков. Есть в антологии и "деревенская" проза, и "городская", но нетрудно заметить, что в прозе молодых все эти былые стереотипы явно утрачивают значение. Кто они – Евгений Федоров из Балахны и Евгений Шишкин из Нижнего Новгорода, по какому "ведомству" или литературному клану зачислить этих самобытных прозаиков, за которыми, как и за Вячеславом Дегтевым, не столько прошлое, сколько будущее русской литературы. Характерно и то, что они – не москвичи, не стремятся к столичным "тусовкам". Вдали от столицы прожил свою недолгую жизнь и Михаил Волостное, произведения которого тоже часть новой литературы России. Лидия Сычева – из Воронежа, Петр Илюшкин – из Ставрополя, Владимир Новиков – из Смоленска, Нина Алёшина – из Омска, Александр Громов – из Самары, Александр Тутов– из Архангельска, Ольга Шевченко– из Уфы, Александр Антипин – из Мезени, Роман Сенчин– из Кызыла, Михаил Тарковский – коренной москвич порождению, ставший охотником-промысловиком в красноярской тайге. Такова "география" антологии. Может вызвать недоумение, что в ней отсутствуют наиболее известные молодые прозаики столицы Александр Сегень, Олег Павлов, Алексей Варламов, Михаил Попов и другие. В Москве уже образовалась своя "могучая кучка", выступившая с манифестом "нового реализма" и даже суперреализма. Все это требует особого разговора и скорее персональных, а не коллективных книг (которые и готовятся к изданию в серии "Россия молодая"). В данном же случае хотелось представить прозу молодой России, а не только молодой Москвы.
Параллельно с изданием серии книг "Россия молодая" рассказы молодых писателей о наиболее актуальных проблемах современности звучат по радио "Резонанс".
Хочется надеяться, что благодаря серии книг "Россия молодая" и радиопередачам "Проза "Резонанс" племя младое перестанет наконец-то быть незнакомым, имена молодых писателей России встанут в ряд известнейших имен, осуществивших преемственность поколений.
Секретарь Правления Союза писателей России
В. И. КАЛУГИН
Вячеслав Дёгтев
ДЁГТЕВ Вячеслав Иванович – коренной воронежанин. Офицер запаса, бывший летчик, летал на Л-29 и МиГ-17. Автор одиннадцати книг прозы. Его рассказы опубликованы более чем в 130 газетах и журналах как в России, так и за рубежом. Среди них – "Роман-газета", "Роман-журнал. XXI век", "Наш современник", "Москва", "Завтра", "День литературы" и др. Лауреат международной Платоновской премии, литературной премии "России верные сыны". На всероссийском конкурсе рассказов, который проводила "Литературная Россия", его рассказ "Кинжал" занял первое место. Юрий Бондарев назвал его в "Правде" "самым ярким открытием последнего десятилетия", а критики окрестили "русским Джеком Лондоном".
Член Союза писателей России. Живет в Воронеже.
ПСЫ ВОЙНЫ
Столица Ингушетии представляла из себя утонувшее в грязи село – не хватало разве что свиней на улицах. Тут и вспоминалось, что ингуши – мусульмане. Улицы изрыты "КАМАЗами", БТРами и танками, заборы забрызганы глинистой слизью. Со дворов тянуло запахом навоза, кизячным дымом. Люди встречались озабоченные, угрюмые, злые, словно каждого только что вздул начальник.
– Ну и столица! – то и дело хмыкала Элеонора, пробираясь вдоль заборов, держась за столбики, иначе можно было влезть в грязь по самые щиколотки. На центральной площади лоснилась огромная маслянистая лужа; техника, проходя по этой жиже, поднимала пологие грязевые волны. Танки, машины с солдатами все прибывали и прибывали, и казалось, скоро всю улицу, вплоть до заборов, они измельчат, перетрут в пыль и, перемешав с водой, взобьют грязевую эмульсию... Все эти войска шли и шли в сторону Грозного.
Элеонора попыталась было попроситься на "КАМАЗ", но из-под брезентового тента ее довольно откровенно обложили, не выбирая особенно выражений. Ее это не столько возмутило, сколько удивило: посылали не офицеры и не прапорщики, а, судя по голосам, совсем молоденькие солдаты, ровесники ее Альберта. Боже мой, в какую среду попал ее сын! А все из-за его папаши...
Так она дошла до автостанции. Там было такое же месиво из грязи, навоза и соломы. Автобусы почти никуда не ходили. Но народ толпился, чего-то ожидая. В основном это были русские женщины и мужчины-ингуши. Стояли кучками, торговались. Когда Элеонора приблизилась, на нее сразу обратили внимание двое молодых парней.
– Едем в Грозный, красотка? – сказал один из них.
– А сколько берете?
– Договоримся. – И назвал цену. Цена была вполне приемлемая, гораздо меньше той, на которую рассчитывала Элеонора.
Соседки, услыхав сумму, подбежали с двух сторон:
– Поедем! Поедем, сынок!
– А с вас... – и назвал цену, на которую Элеонора и рассчитывала. Тетки отвалили. Шофер подхватил сумки Элеоноры, как вдруг раздался властный голос:
– Не спеши, Муса! Женщина раздумала с тобой ехать.
То говорил еще один, горбоносый ингуш постарше. Он стоял поодаль, властно сложив на груди руки. Подойдя, взял вещи Элеоноры и понес их к своей машине.
– Исмаил! – выдохнула его жена, черная, как галка, злобно сверкнув глазами в сторону Элеоноры.
– Я отвезу ее! – сказал Исмаил тоном, не терпящим возражений. Жена еще больше почернела, резко бросив что-то, быстро ушла прочь, со чмоком вытаскивая сапоги из грязи.
Когда выехали из Назрани, Исмаил достал из-за пазухи пистолет и положил его под правую руку, между сиденьями, накрыв какой-то замасленной тряпкой. Элеонора поежилась и покорила себя за то, что согласилась ехать с этим разбойником. Но делать было нечего... Шофер молчал, словно на ощупь прокрадываясь по узкой дороге, кое-где заваленной осыпями. Осыпи были старые, с пробитыми в них колеями, и совсем свежие, иногда с большими камнями. Тогда Исмаилу приходилось вылезать из машины и, собирая Аллаха и шайтана, отбрасывать валуны от дороги. Элеонора всякий раз замирала в дурном предчувствии, готовая ко всему, – мигом представлялось ей, как из-за ближайшей скалы выскакивают бандиты, как скручивают ей руки, как шарят по сумкам, по телу, – и всякий раз, когда Исмаил возвращался и с хмурым лицом запускал двигатель, она облегченно вздыхала. Проехав горную часть дороги, Исмаил несколько оживился, и с него словно бы слетела шелуха провинциализма, иногда он даже что-то мурлыкал, искоса поглядывая на соседку. Впереди показался лес. Въехав в лес, Исмаил свернул на обочину. Остановил машину, замасленной тряпкой вытер руки, повернулся к пассажирке и сказал:
– Давай!
– Так мы еще не доехали... – попыталась было она его урезонить, одновременно чувствуя бесполезность своих слов.
Исмаил молча разложил сиденья. Она так же молча передвинулась на разложенные сидения и подняла юбку.
– Только я с дороги... в самолете, в автобусе...
– Ничего.
Через час он опять остановился. На этот раз возле какого-то скирда соломы, заехав с подветренной стороны.
– Давай! – и опять все повторилось – с сиденьем и с юбкой...
Вместо четырех часов ехали они шесть.
Наконец доехали. Когда расставались, Элеонора облегченно вздохнула: слава Богу! Еще в Москве, собираясь в поездку, она просчитала максимум возможных вариантов: тот вариант, который произошел, оказался не из самых худших. Еще бы с начальством Алика повезло... Совесть ее не мучила, и она не думала о том, как станет смотреть после всего в глаза мужу. Разве она обязана держать ответ – после всего – перед тем ничтожеством, которое не в силах даже семью содержать? Разве это мужчина, который не смог отмазать родного сына от армии? – не смог устроить ему службу где-нибудь вблизи Москвы? – не смог даже выбить ей бесплатный проезд до Грозного? При его-то связях... Разве это отец, который говорит: пусть потянет лямку! На работе у всех сотрудников дети освобождены от армии, только их Альберт – как последний колхозник... В глазах сослуживцев – презрение: на родного сына поскупились! И тогда Элеонора решила: сама все сделает! Доберется до этой проклятой Чечни. Найдет сына, договорится с начальством и увезет его домой. Она пойдет на все, коль уж эта амеба, ее муж, не в состоянии ничего сделать, лишь прикрывается красивыми словами о долге. А раз так – то и стыда перед ним не должно быть!
И она добралась до Владикавказа. Доехала на попутном автобусе до Назрани. И вот она здесь, в Грозном. А как это ей удалось и чего стоило – это уж ее личное дело. Так что пусть не обижается...