- Никаких сомнений. Срок в феврале. В следующем месяце они узнают пол ребенка.
- О, Эмми, - проговорила Ли. - Хочу одновременно сказать "поздравляю" и "сочувствую". Могу только представить, что ты испытываешь.
- Конечно, я знала, что в конце концов они обзаведутся детьми. Просто не думала, что это будет сейчас. Ли, она же моя младшая сестра!
- Знаю, знаю, - успокоила ее Ли. - Просто не смей думать, будто испытываешь неправильные эмоции. Разумеется, ты за нее рада, но вполне понятно, что тебя обуревают смешанные чувства. Любого обуревали бы, особенно после случившегося с Дунканом…
Именно поэтому Эмми и позвонила Ли, а не Адриане или - упаси Бог - матери.
- Я приезжаю сюда и три часа кряду рассказываю о своих глупых романах - талдычу и талдычу про то, как не могу заставить себя спать с незнакомыми мужчинами, - а Иззи обзаводится идеальной семьей с идеальным мужем в идеальном возрасте. Что во мне не так?
От собственного грустного голоса Эмми снова ударилась в слезы. Этот праздник жалости показался ей приятным и при некоторой поблажке к себе законным. Эмми решила, что поддержит Иззи и продемонстрирует безграничный энтузиазм, но это не обязывало ее притворяться перед Ли.
- Эмми, дорогая, с тобой все нормально. Просто сейчас вы с Иззи на разных стадиях. Это всего лишь вопрос времени и не имеет никакого отношения к тому, какие вы люди. Разумеется, ты будешь отличной теткой и сестрой, более того, я просто уверена, что и ты найдешь себе прекрасного парня. Прекрасного парня. Поняла?
- Поняла. - Эмми вздохнула, вытащила ноги из бассейна, закатала штанины еще выше и опять опустила ноги. - Отвлеки меня. Расскажи, что у тебя происходит.
Настал черед Ли вздохнуть.
- Мало что. Да нет, вообще-то я лгу. Угадай, с кем я вчера вечером познакомилась?
- Намекни.
- Адриана обозначила его как своего будущего мужа.
- Ты познакомилась с Тобиасом Бэроном? Господи! Расскажи все! Я даже не знала, что он ей позвонил.
Насчет этого она немножко комплексовала. Была тише воды, ниже травы. Словно боялась сглазить. Полагаю, он на пару недель улетал домой, в Лос-Анджелес, а теперь вернулся в Нью-Йорк. Впервые они вышли в свет в прошлую среду, а затем со мной и Расселом вчера вечером, и отметь - она все еще с ним не спит.
- Нет! - ахнула Эмми.
- Правда.
- Так что же с ним не то? Встречаться с успешным знаменитым, симпатичным парнем и не спать с ним… тем более после двух свиданий. Такого с Адрианой никогда не было.
- Знаю, - засмеялась Ли. - Мне кажется, она слишком близко к сердцу приняла пари, которое вы заключили, потому что в Бороне нет ничего такого катастрофически ущербного. Вежлив, обаятелен и определенно увлечен ею.
- А она? - спросила Эмми.
- Она, похоже, его боготворит. Мы пошли на поздний ужин в "Одеон", и я не совсем поняла зачем. Эта парочка не могла оторваться друг от друга.
- Здорово, - машинально сказала Эмми, подавая ожидаемую реплику. Само собой, ей следовало бы порадоваться, что подруга нашла свою истинную любовь, как и прийти в восторг от того, что сестра ждет ребенка. Но в реальности все было иначе.
- Что ж, увидим. В следующие выходные Адриана собирается лететь к нему в Лос-Анджелес, поэтому, вероятно, нарушит сделку. Тогда-то она наверняка все испортит.
- Ли! Так подруги не говорят.
Эмми изобразила негодование, но на самом деле обрадовалась.
- Ну да, убей меня. Мы обе знаем эту девицу и знаем, что женой она не будет. Ни сейчас, ни, вероятно, никогда. Мило, что она пытается попробовать, но я в это не верю.
- Справедливо замечено. Как ты? Как Рассел?
Эмми заметила, что парни складывают доску, на которой играли в триктрак, и изображают прощальные похлопывания по спине. Парень с более светлыми длинными волосами взял две пустые бутылки из-под пива, доску и пошел ко входу в здание. Темноволосый же, ростом примерно пять футов одиннадцать дюймов, может шесть футов, в белой льняной рубашке с короткими рукавами, направился к Эмми.
- У Рассела все в порядке. Ничего нового. Наши матери с головой ушли в подготовку свадьбы, но мы стараемся держаться от этого подальше.
- И правильно, - пробормотала Эмми.
Ее возмутили действия парня: он бросил бумажник и полотенце на соседний шезлонг и начал снимать рубашку. Вокруг бассейна полно пустых шезлонгов, зачем устраиваться рядом с ней?
- Да, все это не так интересно. На работе и без того сумасшедший дом, а я только что узнала, что в следующие выходные еду на Лонг-Айленд.
Эмми сочувственно помычала, не слыша ни слова. Парень снял джинсы, под которыми оказались темно-синие свободные спортивные трусы, и Эмми заинтриговало, что без одежды молодой человек оказался гораздо стройнее. Кто-то назвал бы его тощим, но Эмми предпочла бы назвать гибким. Интересно, можно ли назвать парня гибким? У него был совершенно плоский живот и неразвитая грудная клетка, но все равно он казался привлекательным, в стиле Джона Мейера. Задумчивым и темпераментным. Возможно, даже сексуальным, если заглянуть под рубашку с короткими рукавами, застегнутую на все пуговицы.
Ли что-то говорила о Хэмптоне и новом авторе, но Эмми не слышала. Она слишком явно ощущала присутствие этого парня, поэтому сказала:
- Ли, я ухожу. Можно перезвонить тебе через несколько минут из квартиры?
- Я ложусь спать, поэтому давай поговорим завтра. Рассел…
- Отлично, дорогуша. Спокойной ночи.
Эмми захлопнула телефон, не дожидаясь ответа Ли.
Парень улыбнулся ей - приятная улыбка, решила Эмми, хотя и не эффектная - и встал на первую ступеньку, ведущую в горячую воду. Он быстро окунулся, охнул и спросил:
- Скучаешь по другу?
Как же Эмми ненавидела свою способность краснеть!
- Нет… это не мой друг. Друга у меня нет. Это моя подруга Ли. Из Нью-Йорка.
Он усмехнулся, и Эмми готова была убить его, а потом себя. Ну почему всегда происходит одно и то же? Какое ему дело, с кем она говорила, с кем проводит ночи, есть у нее друг или нет? И неужели нужно смеяться над ней?
- А, понял. И как там Ли из Нью-Йорка?
Эмми не могла понять, издевается он над ней или спрашивает серьезно, и нервы у нее сдали.
- У Ли из Нью-Йорка все отлично, - заявила она с большей горячностью, чем намеревалась. А потом, шевеля пальцами в теплой воде и наблюдая, как этот парень на нее смотрит, вдруг успокоилась - пусть думает что хочет. - У нее была очень напряженная неделя на работе, и она не особо радуется по поводу своей надвигающейся свадьбы. Что странно, поскольку у нее фантастический жених. Она только что сообщила мне, что другая наша подруга по уши влюбилась в одного известного режиссера - и я не скажу тебе, как его зовут, вот такая я деликатная, - и это совсем не похоже на Адриану, ведь она не дает мужчинам обещаний, просто их коллекционирует. И в довершение всего сегодня вечером я узнала, что моя сестра - моя младшая сестра - ждет ребенка.
- Что ж, похоже, вам с Ли из Нью-Йорка есть о чем поговорить, - спокойно сказал парень.
- Не хочешь поделиться со мной чем-нибудь сугубо личным? - спросила Эмми.
Он пожал плечами:
- Вообще-то нет.
- О, что ж, замечательно, - сухо заметила Эмми и подумала: "Мерзавец! Разве это я вторглась в чье-то личное пространство, не дала поговорить по телефону и завела беседу?" Эмми вынула ноги из воды и поднялась.
- Ладно, ладно. Меня зовут Джордж. Я учусь в юридическом колледже в университете Майами. Парень, с которым я играл в триктрак, мой двоюродный брат, но на самом деле он мне как родной. И он сообщил мне, что у его девушки хламидиоз… не от него. Посмотрим, что же еще? В университет я попал только благодаря связям отца, о чем он не устает мне напоминать. И, вероятно, самый мой глупый поступок - это женитьба в Вегасе однажды вечером, когда я здорово напился.
Вот теперь это больше похоже на дело! Не Пол по части интеллекта, но определенно забавен. Эмми засмеялась:
- Как Бритни.
- В точности, как Бритни, вплоть до аннулирования брака. Хотя, возможно, хуже, поскольку вчера вечером я встретил ту девушку.
- Отлично. - Эмми захлопала в ладоши и снова сунула ноги в воду. - Скажи мне, Джордж, что ты думаешь о…
Она умолкла на полуслове с открытым от удивления ртом, потому что Джордж возник прямо перед ней, словно материализовался. Не успела Эмми понять, что происходит, или запротестовать, как он, раздвинув ее ноги, прижался к ней, оперся коленями о край бассейна и поцеловал Эмми в губы. И Эмми ответила на его поцелуй. И немедленно почувствовала давно забытую волну возбуждения, прокатившуюся по телу, какую испытывала в первые дни с Дунканом. Такого не было даже с австралийцем на Кюрасао - очень милое приключение, если считать его таковым, но она не смогла забыться настолько, чтобы хоть на мгновение отключить постоянный внутренний монолог. Здесь же, с Джорджем, ее разум, как по волшебству, блаженно опустел за одним исключением: где-то в глубинах сознания мелькнула мысль, что ее никогда так не целовали.